— Тааак… Эрик? — технически Орион должна была разорвать отношения с Эйприл в ту секунду, когда ее нож вонзился в доктора, но она не была профи в технике. Оказалось, что она нуждалась в своей подруге.

— Что насчет Эрика? — повторила Эйприл, с трудом глотая вино.

Орион отпила своё. Вино помогло ей справиться с тревогой. Конечно, не полностью. Она никогда не избавится от паники, которая поселялась в ее костях всякий раз, когда она появлялась на публике, тем более что она до сих пор узнаваема. К счастью, Шелби становилось все более и более комфортно быть ребенком с плаката для всего этого дерьма.

— С Эриком ничего не происходит, — солгала Эйприл.

Орион приподняла бровь.

Мария подошла к столу.

— Еще вина, belle ragazze*?

Орион взглянула на женщину. Она улыбалась, как всегда. Казалось, ее не беспокоило, что Орион никогда не улыбалась в ответ.

— Конечно, еще вина, — сказала она. Они уже прикончили одну бутылку.

Мария одобрительно усмехнулась.

— Va bene*, — она потянулась, чтобы взять пустые тарелки. — И немного тирамису, хорошо? Вы обе слишком худые.

Конечно, она не стала дожидаться, пока кто-нибудь из них ответит.

— Еще вина? — сказала Эйприл. — Кто отвезет нас домой?

Орион пожала плечами.

— Можешь позвонить Эрику, — она не знала, откуда взялась легкость в ее голосе. Эта легкость появлялась всё чаще с тех пор, как она убила доктора. Будто она разделила себя надвое. Сломленная, уродливая убийца, которая не чувствовала ничего, кроме жажды мести, и женщина, которая пила вино и дразнила свою подругу о мужчине, как будто у нее не было больше забот в этом мире.

Щеки Эйприл покраснели. Орион не видела, чтобы подруга краснела за все то время, что они знакомы, даже тогда, когда она была четырнадцатилетней девочкой.

— Я думаю, что он очень сексуальный, ты же знаешь, — Эйприл допила свое вино.

— А я знаю, что Эйприл Новак не краснеет из-за парней или мужчин. И она всегда добивается того, чего хочет, — возразила Орион. — Итак, что тебя останавливает?

— Ты знаешь, что меня останавливает, Орион, — тихо сказала Эйприл.

— О, да ла-адно. Ты обожаешь злить своего брата, — сказала Орион.

Глаза Эйприл сузились.

— Вот именно. И как думаешь, что подумали бы он и Эрик, если бы я что-нибудь предприняла? Они бы подумали, что это еще одна моя выходка.

Это удивило Орион, ведь она думала, что Эйприл была предсказуемой, делала всё специально, чтобы разозлить Мэддокса. Но теперь она поняла. Эйприл влюблена в этого парня, но не доверяла себе.

— Хорошо, значит, вместо этого ты просто будешь несчастной, тосковать по нему и спать с придурками? — спросила Орион.

Глаза Эйприл вспыхнули.

— А ты профи в том, как сделать себя несчастной, не так ли?

Орион увидела сожаление, как только эти слова слетели с губ Эйприл. Но это ее совсем не задело. Но немного ошарашило. Она хотела, чтобы люди оскорбляли ее, а не боялись сказать что-то лишнее, дабы не сломать ее.

Мария прервала извинения Эйприл.

Никто из них не произнес ни слова, когда она поставила еду на стол.

— Я не это имела в виду, — тихо сказала Эйприл, как только женщина ушла.

— Да, именно это, — ответила Орион с полным ртом тирамису. Ее манеры за столом оставляли желать лучшего. Трейлерный парк всегда будет виден насквозь.

Эйприл открыла рот, чтобы возразить, но затем снова закрыла его. Орион наблюдала, как она думает.

— Хорошо, я сделаю это, — смягчилась она.

Орион почти улыбнулась ей.

— Я вела себя как стерва.

— Да, — согласилась Орион. — Но я тоже.

— Тогда мы просто пара сучек, — сказала Эйприл, поднимая свой бокал.

— Выпьем за это.

***

Эйприл позвонила Эрику примерно в середине второй бутылки вина. Она не была пьяна. Прошлые пьянки настолько закалили ее, что она могла бы соревноваться с сорокалетними солдатами.

Она не была пьяна, но определенно ослабила запреты. Настолько, чтобы позвонить мужчине, в которого она была тайно влюблена, чтобы тот подвез их домой. Конечно, он ответил, и, конечно же, он появился в ресторане с легкой улыбкой и в потрясающей кожаной куртке.

— Ты пришла к Марии без меня и позвала, чтобы я забрал тебя, а кухня закрыта? Не могла позвонить на тридцать минут раньше? — спросил он с притворным гневом.

Эйприл ухмыльнулась. Нет, она лучезарно улыбнулась мужчине.

— О, так ты же не пускаешь углеводы и жиры в свое тело, в свой храм.

Он улыбнулся, нет, он просиял в ответ.

— Обычно так и есть. Но не в ресторане у Марии.

Эйприл закатила глаза, а затем протянула пакет, который прятала за спиной.

— Я не настолько эгоистична.

Их пальцы соприкоснулись, когда она протянула ему пакет. Если бы кто-то попытался описать Орион этот момент, она бы закатила глаза. Что-то произошло между ними от этого простого прикосновения. Что-то, что даже Орион, в ее холодном и пустом сердце, смогла почувствовать. Словно они двое только что поняли, что они – единственные люди, оставшиеся в мире.

Она чувствовала себя вуайеристкой, как будто подглядывала за чистым и правильным моментом, а сама уродует и пятнает его.

К счастью, как это бывает в такие моменты, все закончилось.

После этого все было нормально. Эрик поговорил с Орион, был вежлив, дружелюбен и приветлив. Они все сели в машину, говорили о простых вещах. Но в этом был какой-то подтекст. Даже кто-то несведущий в вопросах любви и романтики – кто-то чахлый, искалеченный на всю жизнь в этих вопросах – всё понял. Это чувствовалось в гребаном воздухе. Еще чуть-чуть и ее бы вырвало прямо на красивые кожаные сиденья Эрика.

Она была благодарна, когда он сперва подвез её. Надеялась, это было тактическим ходом. Надеялась, он сделает шаг навстречу Эйприл, хотя она была уверена, что все будет наоборот.

Эрик был из тех парней, которые провожают девушек до двери, поэтому он пошел с Орион. Его не убедить. Он также был из тех мужчин, которые приказывают Эйприл запирать двери машины, пока она ждет его возвращения. А она была из тех женщин, которые спорят.

По дороге к двери они почти не разговаривали. Какой-то случайный разговор, но Орион не хотелось светской беседы, и Эрик не возражал.

Она понимала, что идет рядом с человеком, который расследует совершенное ею убийство.

— Не облажайся, — сказала она, когда они подошли к ее двери.

Он удивленно приподнял бровь.

— Эйприл, — уточнила она. — Я плохо разбираюсь в чувствах. У меня их нет, как у других людей. Я больше не такая. Но я вижу Эйприл. Вижу тебя. Я видела, что происходит в недрах гребаного ада. Ты тоже это видел. Так что ухватись за эту добрую, сумасшедшую, маленькую сучку. Не валяй дурака. Не ищи оправданий. Просто держись за то единственное, что может дать тебе подобие счастья. По крайней мере, до тех пор, пока все это не развалится.

Орион была удивлена собственными словами. И тем, что она вмешалась в жизнь Эйприл. Жизнь полицейских. Было ли это из-за вина, или это была другая ее половина, освобожденная от монстра, наконец обретшая голос?

Эрик тоже выглядел достаточно ошеломленным, но, к его чести, не пытался отрицать то, что он чувствовал к Эйприл.

— Не облажаюсь, — сказал он. — Или, по крайней мере, я буду стараться изо всех сил.

Орион кивнула, чувствуя себя неловко. Она встретилась взглядом с его карими глазами.

— Если разобьешь ей сердце, я убью тебя, — этого она тоже не собиралась говорить. Она чертовски уверена, что не планировала относиться к этому так чертовски серьезно, но Эйприл что-то значила для нее, к лучшему или к худшему.

Что-то шевельнулось в глубине глаз Эрика. Заметил пустоту в ее голосе. Убийца здесь.

— Принял к сведению.

Она кивнула, затем открыла дверь, вошла и закрыла ее, не попрощавшись.

Она подождала, пока пройдет достаточно времени, чтобы Эрик спустился к машине, возможно, поспорил с Эйприл за то, что та не заперла дверь, а затем уехал.