- Как?
- Он в прямом эфире сделал заявление, что его "пытали люди, испорченные святым духом". После этого он пропал надолго, а позже объявился здесь.
- Здесь?! - Дико ошалел я, которого начали терзать смутные сомнения. - Как давно этот маньяк промышляет здесь?
- На днях я говорил с господином N; между нами состоялся прекрасный... конструктивный диалог. - Выдал мне один из этих четверых, перегибаясь через весь стол и переходя на шёпот. Его локти так и вонзились в скатерть.
- Полагаю, разговор был телефонным? - Насторожился я.
- Да.
Я вздохнул с облегчением, и тут меня осенило: два года странных заданий, которые становились всё опасней и опасней; мой знакомый-судмедэксперт / патологоанатом; голос в трубку; два недавних искарёженных, покоцаных трупа, один из которых имел честь атаковать меня, не имея при этом головы...
- Я знаю, кого вы ищете! Я знаю, кто вам нужен! - Заорал я на весь ресторан так, что на наш стол посыпались косые, осуждающие взгляды.
- Тиш-ш-ше-е-е... - Зашипела на меня вся четвёрка, неодобрительно цыкнув. - Ты до крайности неосторожен... Вдруг он среди нас?
Мысль о том, что Одержимый где-то поблизости, повергла меня в шок и недоумение одновременно; я был озадачен. И тут на мой планшет пришло видео!
- Если бы все были хорошими - жизнь была бы скучной: всегда должен быть контраст и гротеск. - Сказал некто, чьё лицо было сокрыто маской.
Он привстал коленями на пол из чёрного мрамора, и начал возносить всем демонам хвалу. Одержимый дьяволом, он обхватил ладонями перевёрнутое распятие и возложил персты свои на чресла божьего отпрыска.
После он повернулся к нам лицом.
- Чего уставились? Я знаю, что вы сейчас смотрите на меня; ах-ха-ха-ха-ха-а-а... Вы думаете, мне нравится убивать людей? Вовсе нет: я сам страшно боюсь смерти, и именно поэтому оживляю трупы. Я мечтаю о бессмертии; в своих опытах я на пути к нему. Я уже продвинулся - продвинулся значительно; но вы, люди - всего лишь люди. Слабые, трусливые люди, которых снедает боязнь всего необычного, потустороннего. Вас, ничтожных людишек, пугает неизвестность. Вы так подвержены сомнениям и кривотолкам... Вы спустили на меня всех собак, а ведь я - образец всяческой добродетели, ибо как врач хочу улучшить, а не ухудшить. Много лет я занимаюсь делом, а вы все мне мешаете! Вы ненавидите меня лично, или же моё дело? Дело всей моей жизни. О, презренные, пустые люди! Вы могли бы стать богами, но в вас нет ни одной божественной искры! Вы слишком приземлённые, вы слишком материальны. Вы хотите лишь получать, а не отдавать; спать, жрать и срать... Но только не созидать! Вы все - сплошь потребители и гедонисты; вы мне противны, ибо вам не дано понять всю гениальность моего бытия! Моя уникальность, моя оригинальность, моя неповторимость заключается в том, что я взял на себя смелость приоткрыть завесу тайны! Вы ничем не примечательны... В отличие от меня! Вы животные, которым совершенно наплевать на мю-мезоны и бозоны Хиггса... Будьте же вы все прокляты, дегенеративные суки! Низкоинтеллектуальное, низкопробное быдло, плодящее себе подобных! Вы и мизинца моего не стоите, отбросы эволюции! Это вы, а не я, ошибка природы... Но довольно: пора прощаться...
С этими словами доктор, отпив дорогого виски и сорвав с себя маску, застрелился прямо на наших глазах...
Первый вопрос: откуда в его руках пистолет? Второй: почему? Ведь я признал в непризнанном обществе гении своего знакомого - патологоанатома и судмедэксперта; человека, который знает о загробной жизни больше, чем мы все вместе взятые...
И этот голос! Это голос из трубки! Если прислушаться внимательней, это он! Он менял свой голос! Но зачем? Он просил меня поймать самого себя? Зачем этот врач хотел, чтобы я нашёл его? Нашёл, как маньяка-убийцу, как агрессивного психопата, хотя мог бы прийти сам и рассказать всё, как есть. Глупо с моей стороны рассуждать о подобных вещах именно так, но... Он был бы жив - в тюрьме ли, в психушке ли, но жив. А так, все его труды, все старания в любом случае пошли прахом... Человечество не готово к такого рода деяниям; оно до конца не осмыслит, не примет, не поймёт... Пожалуй, методы его были странны, из ряда вон выходи, но рациональное зерно всё же в них имелось - а может, я и не прав, и абсурдно всё от начала и до самого конца. Мне искренне жаль этого человека, ибо он хотел, как лучше, а пошёл в неправильном направлении, навсегда очернив своё имя, свою репутацию, свою честь и достоинство...
Не прощаясь со своими собеседедниками, я на ватных ногах проследовал из ресторана вон, выронив по дороге свой планшет. Я зашёл домой и тупо упал на диван, потеряв сознание.
На следующий день, собравшись с мыслями, настроившись на нужный лад, я записался на приём к психологу - что-то устал я за последнее время, и остро нуждаюсь в поддержке.
На приём я попал сразу, ибо кроме меня, сегодня нет никого.
Выслушав меня, мужчина вдруг сказал:
- Вам никто не звонил в то утро, Вальдемар! Возможно, у вас на нервной почве слуховые галлюционации?
- А откуда вы знаете?.. - Спросил, в свою очередь, я. И тут я обратил внимание на черты лица этого психолога - которые показались мне подозрительно знакомыми...
