Пытаясь отвлечь брата от мрачных размышлений и немного приободрить, Нигар делился с ним рассказами о своих успехах и последними новостями. Вот и сейчас, греясь в лучах заходящего солнца, младший болтал без умолку, пока Белл лежал на траве, положив голову ему на колени.
— Представляешь, я приготовил такое потрясающее вино, что Тагас, попробовав, пришёл в восторг, и приказал мне внести рецепт в специальную книгу! — хвастался Нигар. — Я всё записал, а потом решил, что неплохо было бы и мне завести такую же, чтобы заносить туда свои рецепты. Кажется, Михаил оказался прав на этот раз. Амброзия — это то, что у меня действительно получается. Тагас сказал, что я обладаю превосходным чутьём и настоящим талантом. Он даже разрешил заглядывать в старинные рукописи, где описываются рецепты, которые позволяют готовить вино не из фруктов, а из энергетических субстанций. Правда такие вина давно запрещены, но ведь это интересно, не так ли?.. На всякий случай я переписал парочку запрещённых рецептов, пока Тагас не видел. Хочу поэкспериментировать с ними на досуге.
— Тебе действительно нравится виноделие? — Белл, казалось, немного удивился.
— Ну, да, — младший кивнул. — Это единственное пока, что у меня получается… А ты? Ты и правда, решил покончить с пением, Белл? — посерьёзнев, негромко спросил он. — Но почему? Разве есть что-то более прекрасное, чем твой голос?
— Пение — это лишь музыка, Гин. Оно не поможет справиться с врагом и не защитит в случае опасности. Кроме того, я не хочу навечно оставаться бесполезной тварью, умеющей только правильно раскрывать рот и выводить рулады. Петь умеют даже птицы. Не хочу, чтобы меня считали одним из глупых пернатых.
— Но если ты опять откажешься петь, Михаил может решить, что ты не нужен Престолу, Белл, — с ужасом простонал Нигар. — Он тебя убьёт, братишка, и я останусь совсем один.
— Нет, этого не случится, не бойся, — Белл покачал головой и улыбнулся, взяв руку брата и сжав в своей. — Я не повторю своей ошибки и не дам повода Михаилу разлучить нас.
— Значит, ты будешь петь?
— Да, но только ради тебя. И только пока.
— Что ты имеешь в виду? — вновь забеспокоился младший.
— Увидишь. Главное, не переживай, — они замолчали, думая каждый о своём.
Солнце наполовину скрылось за горизонтом, погружая окрестности в нежную малиновую дымку заката. Маленькая пичуга, усевшись на дереве возле ребят, затянула сладкоголосую песню, вторя своим собратьям, порхающим в поднебесье.
Нигар поднял голову, и тихонько засвистел, пытаясь попасть в такт незамысловатой мелодии. Птичка тут же смолкла. Потом вдруг оцепенела и камнем упала с ветки.
— Что это с ней?! — ахнул Нигар, побледнев и сжав руку брата, который недоумённо приподнял голову.
Поднявшись на ноги, младший первым приблизился к застывшему на траве крохотному тельцу несчастной щебетуньи.
— Что случилось? — Белл тоже встал и подошёл к брату, державшему в ладонях комочек разноцветных перьев, который совсем недавно назывался птицей.
— Я не знаю, — Нигар рассеяно обвёл глазами окрестности, словно пытаясь найти ответ где-то неподалёку. — Отчего она умерла, Белл?
— В Раю птицы не умирают просто так, — задумчиво отозвался парень, осторожно беря трупик из рук брата. Он поместил птицу между ладоней и замер, закрыв глаза. Белый свет заструился по его рукам, ослепительным шаром разгоревшись у кончиков пальцев. Полыхнула небольшая молния, и свет тут же погас. Белл раскрыл ладони, но тельце пичуги осталось неподвижным. Она была мертва.
— Почему ты не смог её оживить? — ахнул Нигар, ошеломлённо взглянув на брата.
— Не понимаю, — Белл покачал головой, бережно опустив птицу на траву. — На занятиях у меня всегда получалось… Гавриил говорил, что воскресить тварь Божью очень легко, если только…
— Если что? — вскинулся младший.
— Если её не убил кто-нибудь из ангелов, — мрачно закончил Белл, как-то странно посмотрев на брата. Нигар побледнел и, отступив на шаг, испугано замотал головой.
— Нет, я ничего не делал, клянусь! — сдавлено пропищал он, потому что его голос неожиданно сорвался. — Белл, я не виноват! Я только посвистел, а она… вдруг упала!
— Посвистел? — переспросил старший, вновь бросив задумчивый взгляд на птицу. Потом вдруг схватил брата за руку и потащил за собой к стене деревьев у опушки небольшого леса.
— Куда мы идём? — занервничал Нигар, оглядываясь по сторонам. Но Белл не ответил. Они вошли под сень деревьев, прислушиваясь к перекликающимся голосам птиц. Осторожно пробираясь сквозь переплетения ветвей, близнецы, наконец, вышли на небольшую поляну, заросшую незабудками. Там Белл остановился и поднял голову, выискивая на вершинах стволов припозднившихся птиц. Разглядев в буйстве изумрудной листвы сойку, парень кивнул на неё брату.
— Попробуй посвистеть, Гин, — шепнул Белл совсем тихо, чтобы не спугнуть птицу.
— Зачем? — младший побледнел ещё больше. — А вдруг… Вдруг она тоже погибнет, Белл?
— Мы должны это выяснить, — упрямо сжав зубы, кивнул старший. — Выяснить, почему Михаил так нас не любит… Свисти! — уже решительно приказал он, не спуская глаз с сойки.
Нигар набрал побольше воздуха и тихонько засвистел. Птица встрепенулась и, подпрыгнув на ветке, постаралась взлететь, но тут же камнем рухнула вниз. Упав на мягкую подстилку изо мха и травы, она больше не шевелилась. Теперь и Белл побелел, как мертвец. Несколько секунд он не шевелился, затем приблизился к птице и взял в руки её ещё тёплое тельце.
— Прости, — прошептал он, погладив нежные перья. После чего опустил сойку обратно на землю и прикрыл мхом и старыми листьями. Нигар стоял рядом ни жив, ни мёртв. Когда Белл вновь обернулся к брату, он заметил, как дрожат у того губы, а фиалковые глаза почти остекленели от ужаса.
— Что со мной не так, Белл? — всхлипнул младший, в отчаянии глядя на брата. — Почему я творю зло?.. Я ведь не хотел!..
— Мы должны выяснить, кем был наш отец, Гин, — пытаясь утешить брата, Белл обнял его за плечи. — Я думаю, всё дело в нём…
— Но ведь ты никого не убиваешь! — Нигар стиснул кулаки. Он был близок к истерике. — Ты — нормальный! Это я — урод!
— Это ещё неизвестно, братишка, — Белл-Ориэль тяжело вздохнул. — Просто твои способности проявились раньше. Помнишь, что сказала Касикандриэра?.. Она сказала, что вряд ли ты такой никчёмный, каким тебя считают. Я слышал, что Касикандриэра может видеть насквозь любого. Она должна знать, кто наш отец, Гин. И только она одна может объяснить, что с нами происходит.
— Ты собираешься расспрашивать эту ведьму, Белл?! — младший испугался ещё больше. — Но как ты её разыщешь? Может, Касикандриэры уже нет в Раю?
— Или она ближе, чем ты думаешь, Нигардиэль, — внезапно раздался позади них мягкий голос. Братья вздрогнули и обернулись.
— Касикандриэра, — выдохнул Белл, невольно остолбенев.
Женщина снисходительно улыбнулась в ответ на озадаченные взгляды близнецов, затем медленно приблизилась.
— Кажется, вы говорили обо мне, — протянула она, по очереди смерив братьев колючим взглядом. — Странно, но я тоже разыскивала вас.
— Зачем? — Беллу всё же удалось скинуть с себя наваждение и уже спокойнее посмотреть на Касикандриэру.
— Я хотела узнать, как ты себя чувствуешь, Белл-Ориэль. Мне сказали, что ты почти потерял голос после двухнедельного заточения.
— Вот видишь, Гин, именно об этом я и говорил, — не ответив красавице, Белл обернулся к младшему. — Каждый видит во мне только голос и больше ничего. Я для них вроде глупой птицы, которая будет услаждать их слух по приказу.
— А ты претендуешь на что-то большее, Белл? — Касикандриэра прищурилась, задумчиво разглядывая парня.
— Гин, можешь подождать меня у реки? — юноша кивнул брату в сторону берега.
— Лучше пойдём, Белл! Не связывайся с ней! — Нигар потянул его за тогу.
— Иди, я догоню, — оборвал его старший, продолжая невозмутимо выдерживать взгляд Касикандриэры.
Они остались вдвоём, и тогда женщина заговорила вновь.
