Толик приподнялся, и почувствовал, как его плечо пронизало иголками. Он слегка застонал.

– Что с тобой? – спросила она.

– Чёрт плечо затекло, но стон мой совсем не от боли, а от приятных впечатлений. Я ещё нахожусь на волне сегодняшней ночи. И не хочу выплывать, потому что знаю, что сегодня я с тобой прощусь надолго и, скорее всего никогда больше не увижусь. Я обязательно захочу подобных встреч и много раз. Но, отдав тебя в руки Ковальчуку, я понимаю, что ты там одна никогда не будешь. Найдутся в его предприятии ухари, которые обязательно окольцуют тебя, и тогда прощай Маша, не пиши мне больше писем.

– Глупый дурачок, – засмеялась она. – Неужели тебе не понятно, что ты стал для меня очень близким человеком. А мы с тобой знакомы меньше суток. Это о чём-нибудь, тебе говорит?

Толик насупил брови:

– В общем, то да, но, если я тебе небезразличен, давай договоримся на будущее, что ты оградишь меня от ненужных страданий.

– Ты о чём говоришь дорогой?

– Мне будет больно знать после, что к твоему телу прикасается другой мужчина.

– Как ты себя любишь, – возмущённо воскликнула она, – но это со временем у тебя пройдёт. Ты пойми, так не может быть, чтобы ставить какие – то условия мне. Для этого ты должен родиться был Ротшильдом или султаном.

– Я тебе условий не ставлю, я не хочу с тобой прощаться. И даже сейчас, когда по сути дела ты мне никто, моя душа протестует, что после меня, такую вишенку будет кушать чужой дядя. Одно только обстоятельство меня будет утешать. Если у тебя сложится жизнь в нашем городе, то я буду знать, что имею к твоему счастью самое прямое отношение, – сказал Толик.

– Наконец – то ты верную формулу вывел. Я сама знаю, без всякого конкурса красоты, что я неотразима и одна никогда не останусь! Сам посуди, мы оба при первой встрече стремились друг к другу, но признаться в этом не решались. Это нас фатум с тобой посетил. И по жизни он нас будет посещать не единожды. Я рада, что встретила тебя, не имея за душой ни копейки денег. И вкус твоих пирожков с мясом каждый раз будет напоминать мне о тебе. Я рада, что в твоей квартире не оказалось ни одной лампочки. И, наконец, я очень счастлива, что ты осмелился войти ко мне в тёмную ванную. Такие приятные сюжеты быстро не забываются, а хранятся в архиве мозга всю жизнь. И будь ты немного постарше, твоя Ольга в пятницу в зале бракосочетаний только бы головкой своей недоумённо крутила, но тебя бы там не нашла. Слагая все яркие картинки с момента нашей встречи, я бы тебя просто банально похитила и привязала к кованому сундуку, который стоит в квартире. Поставив на него подаренные тобой мои розы и села бы рядом с тобой, охраняя свою любовь от посторонних взглядов.

– А когда розы завянут, ты их выкинешь и отпустишь меня на все четыре стороны? – задумавшись, спросил он.

Она положила голову на его голову грудь и произнесла:

– Ничего подобного. Я знаю, что рынок находится рядом и, сходив туда, я бы купила новый букет роз. А сейчас я хочу еще раз принять ванную, пока спит твой миндальный орех. Ему на работу, наверное, пора вставать?

– Нет, он сегодня со мной мебель будет возить на автобусе, но вначале я тебя отведу к Виталию Ефимовичу.

Пока она мылась в ванной, Толик разбудил друга и послал его за автобусом. Сам он, дождавшись, когда Маша привела себя в божеский вид, посадил её в машину и отвёз к Ковальчуку, где она у него пробыла не больше десяти минут и вышла из кабинета наполненная радостью и счастьем.

– Пионерский лагерь отменяется, – сказала она.

– Что сразу экспедитором взял? – спросил Толик.

– Нет, инспектором отдела кадров и, похоже, я приглянулась этому дядечке.

– Ты смотри полегче с ним будь? – ревностно заявил Толик, – у этого дядечки две дочки двойняшки такого же возраста, как и я.

– Не переживай Толик, – утешала она его, – он хоть и добрый дядечка, но рядом с ним я буду плохо смотреться. Главный инженер должен носить каждый день свежие рубашки и от него должно пахнуть дорогой туалетной водой. А от Ковальчука за пять метров отдаёт жареной печёнкой. Я этот запах терпеть не могу.

– Дальнейшие твои действия, какие? – облегчённо спросил Толик у неё.

– Погоди, я приду в себя, – приложила она руку к груди, – мне до сих пор не верится, что мне так несказанно повезло. Мне нужно присесть и хорошо обдумать внезапно навалившуюся на меня удачу.

Они спустились по лестнице вниз и сели на скамейке у парадного входа в контору. Толик обратил внимание, что все входящие и выходящие посетители надолго задерживали свои взгляды на Маше. И ему стало вдруг гордо за себя, что эта женщина на данный момент принадлежит только ему. Но он ошибался. Как только она открыла двери кабинета главного инженера автопредприятия, Маша перестала быть его женщиной. Хотя после свадьбы она подарит ему несколько встреч в лугах. Но эти встречи будут разниться от первой их близости. Холод и безразличие ворвётся в их отношения. А с наступлением осени их встречи совсем прекратятся. Маша понимала, что может разрушить молодую семью, и чтобы уберечь её, она решила отнять главного инженера у дородной и неопрятной Галины Ковальчук, но инициатива этого шага исходила от самого Ковальчука. Увидав её Ковальчук, потеряет голову, а позже он потеряет партийный билет и свою семью из-за Маши. А Толик посчитал, что Маша вместе с Ковальчуком полюбила и жареную печёнку.

***

Виталий Ефимович в этот день определит Машу на хорошую должность и выделит ей служебную квартиру, куда Толику вход будет закрыт. И в этот же день Толик перевезёт с Миндалём и друзьями мебель в квартиру, и оставят Ольгу и обоих матерей наводить там надлежащий порядок. Сами же они уедут в деревню Соколиху, с друзьями на мальчишник, который им в три часа ночи сорвали деревенские парни около озера. Подравшись с сельскими хулиганами, они забрали недопитую водку с оставшейся закуской, сели в машину и лесными дорогами выехали к городу, объезжая всячески посты ГАИ.

– Поехали допивать водку, ближе к твоей квартире? – предложил Миндаль Толику.

– Ты чего, а вдруг женщины порядок навели и остались там спать, – не согласился Толик.

– Мы не к тебе пойдём, а на Воронку, – сказал Миндаль, – это двухэтажный дом деревянный за рынком. Там весело круглые сутки. Стекаются в основном одни ****и и блатные. Почему и назвали Воронка. Это дом Райки Устиновой, – у неё муж сейчас сидит в тюрьме, а она торгует самогоном и привечает всех.

– Ты в притон нас хочешь пригласить? – спросил Миша Ёрш, – задиристый парень, ходивший всегда с гордо поднятой головой, за что и получил такую кличку от друзей. – Пошлостей и грязи нам только не хватало, – зудел он.

– Не бойтесь, никто нас там не обидит, – предупредил Миндаль, – там драки запрещены.

– Никто драк не боится, но для полного счастья притон надо посетить, – изъявил желание идти туда Толик. – Шлюхе, какой-нибудь перед бракосочетанием «развязать язык», я думаю, не помешает.