Я достал из голенища сапога нож и приготовился. Медведь махнул рукой, и мы вышли из тени леса на просторную дорогу.

– Попались, – обреченно проговорил мужчина, что был постарше. – Стража!

Волк довольно оскалился, показывая троим стражникам, что не торопились защищать кошелек хозяина, ровные белые зубы. Фокс встал рядом с ним и начал крутить между пальцев тонкий метательный нож.

– Ну что, – Квакун довольно потер руки, – можно приступать? – Спросив это, он посмотрел на Медведя.

– Мышь и Косой, на вас телега, Лис и Квакун – стражники, я и Волк – купцы.

Короткая быстрая фраза, и каждый приступил к выполнению приказа.

Мы с Косым, обогнув ринувшихся к нам вооруженных мужиков, ловко забрались в крытую телегу и стали рыться в ворохе дорогого тряпья, выискивая что-нибудь посущественнее.

– Темно, как в кротиной норе, – с головой зарываясь в тряпки, недовольно произнес Косой.

Снаружи послышались крики. Скорее всего, это Фокс ловко всадил один из метательных ножей стражнику в ногу. Чуть выше колена, если быть точным. Он всегда так делал, когда хотел на время обезвредить свою жертву.

– О, это интересно! – вдруг воскликнул Сой.

– Чего у тебя? – спросил, не переставая разбирать хлам.

– А ты сам посмотри, – в голосе товарища чувствовалось предвкушение.

Повернул голову и прищурился. И что он там показывает?

– Что это? – наконец спросил, и стал ждать пояснений.

– Понятия не имею, – пожал плечами Косой. – Но это явно что-то женское.

Он повертел в руках какую-то тряпочку из тонкой ткани, потом бросил ее на пол телеги.

Лес погрузился во тьму. Под ногами усталой путницы клубился туман, а прохладный ветер трепал волосы, бросая их в лицо. Она шла уже не один час. И оставила все попытки выбраться из леса Блужданий. Всхлипнула, заправила светлый локон за ухо и прибавила шаг. Тучи постепенно закрывали звезды и грозили пролиться на землю дождем.

Неожиданно, вдалеке показался одинокий огонек. Девушка, как загипнотизированная пошла в его сторону. И вот она уже стоит у невысокого забора, за которым возвышался терем. Привлекшем ее светом оказалось одно из окон на втором этаже.

– Спасена, – выдохнула путница, и, отворив калитку, вошла на заросший сорняками участок.

Если бы не пламя свечи, она бы подумала, что терем и прилегающие к нему территории заброшены. И тем страшнее ей было подходить к крыльцу.

Под ногами скрипнула первая ступенька. И в этот же момент пошел дождь.

Не мешкая более ни секунды, девушка вбежала на крыльцо и постучала в дверь.

– Откройте! – воскликнула она. Но никто не откликнулся.

Дернув за ручку, удивилась тому, что дверь оказалась не заперта. Войдя в сени, выдохнула, заметив разбросанные по полу сапоги вперемешку с лаптями.

– Есть тут кто-нибудь? – спросила у тишины.

Ответом ей был тихий писк тащащей в нору кусок сыра мыши.

На удивление не испугавшись мелкого грызуна, девушка прошла в соседнее помещение, коим оказалась кухня.

– Я попала в дом двадцати поросят? – снова вопрос в пустоту.

И на этот раз ей никто не ответил.

Пожав плечами, Тамара (именно так звали заблудившуюся девицу) полезла в кладовую, надеясь обнаружить там хоть что-нибудь съестное.

– Здесь повесился твой родственник? – заметив, что мышь внимательно за ней наблюдает, проговорила незваная гостья.

Кладовая была практически пуста, а часть полок покрылись пылью и паутиной.

– Смотри! – воскликнул Сой, пихая меня в спину. – Сундук!

Посмотрел туда, куда указывал друг и поудобнее перехватил нож.

– Ты отковыриваешь самоцветы, на мне замок.

– Почему замок снова на тебе? – недовольно вопросил Косой.

– Выковыривать у тебя лучше получается.

Подцепив замочную скважину, я стал ловко орудовать кончиком ножа, когда неожиданно перед моими глазами предстал лик незнакомой девушки, которая рылась в нашей кладовой. Замер, прислушиваясь к своим ощущениям. Это что еще такое?

– Ты чего? – спросил Сой, заметив перемены на моем лице. И как увидел, в такой темени?

– Кто-то проник в терем.

– Да быть того не может!

– Я увидел.

– Хватаем все, потом посмотрим.

Спорить не стал. Засунул нож в голенище сапога, и, поднявшись на ноги, схватил тяжелый (под весом-то самоцветов) сундук, удобно устроив его под подмышкой. Благо он небольшой был.

– Медведь! – воскликнул Косой, первым выбираясь из крытой телеги. – Обратно пора!

Но косоглазый мог не кричать.

Как только я ступил на землю, сразу же отметил, что купцы вместе со своей стражей привязаны к широкому дереву.

Михаил отряхнул руки и посмотрел на нас.

– Пора-пора, – довольно произнес он и перевел хмурый взгляд на Квакуна. – Сколько раз я тебе говорил, привязывать надо послабее, так им хребет переломить можно.

– Да ладно, – отмахнулся зеленоглазый. – Зато точно не сбегут. А утром их кто-нибудь отвяжет. Ну, на крайний случай послезавтра.

– Какой ты добрый, – хмыкнул Лис.

– Это говорит тот, кто организовал хромоту двоим стражникам?

– А чего мелочиться?

– Прекратить балаган! – рявкнул Медведь. – Пошли обратно. А там Мышь и Косой расскажут, что стряслось и чего они так в объятия леса торопятся.

– Эх… я бы сейчас… да в объятия какой-нибудь красавицы упал, – мечтательно протянул Фокс.

– Остынь, – я потрепал товарища рукой по плечу. – Как только вновь свободная ночь выпадет, так мы сразу…

– Ты вообще молчи, – прервал меня Михаил. – Путь в трактир тебе заказан.

И не возразишь ведь, потому что, правда, заказан. Да только он не единственный! В одной из ближайших деревень еще был. Туда в следующий раз и пойду. А там, глядишь, все и забудется.

– Погодите! – взвыл пожилой мужчина (купец, что был постарше). – Освободите нас! Мы никому не скажем…

– Тут волки бродят и медведи, – вторил ему тот, что был помладше.

– Ни волки, ни медведи, ни лисы, вас не тронут, – заверил их Михаил. – Слово даю.

И он не солгал. Не зря же нас кличут как Медведь, Мышь, Квакун, Волк, Лис и Косой. По-моему, не сложно догадаться, какая животина нам подчиняется. Я вон мышами управлять умею. Так и смог увидеть через глаза-бусинки, кто в наш терем проник.

– Пощадите! – снова промолвил седой мужчина.

Медведь не обратил на его мольбу никакого внимания. Где это видано, чтобы разбойники своих жертв освобождали?

Лес не путал нам путь и не старался увести куда подальше. Дождь, который начался, когда мы с Косым еще были в телеге, постепенно усиливался. Но ветви деревьев закрывали нас, не давая промокнуть еще больше.

– Говоришь, девчонка к нам проникла? – после моего короткого рассказа, вопросил Медведь. – Уверен?

– На зрение не жалуюсь, – сказал я и поудобнее перехватил сундук.

– Странно, зачем лес к нам девицу привел?

– А что в этом плохого? – карие глаза Лиса довольно заблестели. – По-моему, это хорошая новость!

– Мала она еще, – разочаровал я Фокса. – Да и фигурой не вышла. Тощая.

– А тебе лишь бы за бока ухватиться, – хохотнул Волк. – А тут незадача – суповой набор.

– А я люблю косточки, – потянувшись, влез в разговор Квакун.

– Конечно, – Медведь строго посмотрел на Наума. – Все твои подружки худосочные и склизкие.

– Кикимор прошу не трогать!

– Надо нам, эту мерзость лапать, – сплюнув на землю, произнес Василий.

Так, препираясь, мы и добрались до терема. Поднялись по скрипучим ступеням крыльца, вошли в сени, где я и оставил сундук, чтобы не мешался. Еще и ногой пододвинул его в угол. Нечего незваным гостям на наши трофеи глазеть.

В кухне что-то упало, и мы дружным строем направились на шум, на ходу доставая оружие. Вдруг это ведьма какая? Тогда проще сразу зарубить, голову от тела отделить, да и сжечь на костре.

– А-а-а-а-а! – заверещали противным голосом, и в нашу сторону полетел чугунок.

– Да чтоб тебя леший утащил! – выругался Косой, хватаясь за голову. Чугунная посуда прилетела ему прямо в лоб. Сой пошатнулся, хотел сказать еще что-то, но упал на грязный пол, раскинув руки в стороны.