Ева быстро нашла нужную остановку и села в автобус. Конечно, он тоже был переполнен, потому что люди массово выходили из метро и занимали весь наземный транспорт, что был доступен. Сначала поездка была нервной. Люди то и дело звонили своим начальникам или подчиненным с объяснением об опоздании. «Да, алло! Да тут метро перестало работать, я опаздываю». «Да, да, буду позже, да не знаю я, что там случилось!». На Садовом были пробки, поэтому в автобусе чувствовалась особенно нервная атмосфера. Наконец, одной пассажирке кто-то позвонил.

– Да, Галочка, алло!.. Да, со мной все в порядке, а что?.. Не поняла, что? Какой кошмар! На Лубянке?.. Ужас, как?..

При упоминании станции, народ инстинктивно начал прислушиваться к разговору, может они узнают причины таких проблем? Наконец, расстроенная женщина бросила трубку и, увидев, что большинство пассажиров автобуса выжидающе смотрят на нее, громко объявила.

– Товарищи… Мне только что позвонила подруга. Говорит, что на Лубянке произошел взрыв. Большой. Я не знаю, правда ли это и не в курсе подробностей, но похоже на теракт.

По автобусу прошла волна испуганных вздохов. Люди начали нервно переглядываться. «Кошмар!», «Опять эти уроды, ну сколько можно то!», «Боже, что теперь будет!». Наконец, все снова взялись за телефоны и принялись звонить своим друзьям и родным. Уже никто не был раздраженный и всем было плевать на опоздание на работу. Главное было дозвониться до близких и уточнить, не находятся ли они в подземке. «Да, алло! Ты слышала? Я пока ничего не знаю, сегодня, мам, никуда не езжай, сиди дома!». «Алло, доча! Ты же в школе уже?». Автобус ехал, все больше и больше наполняясь пассажирами. Никто не матерился, никто не ругался, все проблемы исчезли. Женщине снова позвонили. Она взяла трубку и громко вздохнула, прикрыв рот рукой.

– Да что же это делается-то? Галочка, всем нашим звони, пусть дома сидят и носа не высовывают! Товарищи! – она снова громко обратилась к толпе. – Кажется, произошел второй взрыв, на Парке Культуры.

Сейчас уже в автобусе наступила паника. Внезапно, абсолютно все пассажиры схватились за телефоны и срочно начали совершать звонки. Пару бабушек начали плакать. И телефон Евы тоже зазвонил. Связь была очень плохая.

– Алло, мам…

– Да! ЕВА! Ты же в автобусе да? Ты не в метро? Не в метро? Не слышу, ты не в метро?

– МАМ, НЕТ Я В АВТОБУСЕ! Мне чуть-чуть осталось до школы, я позвоню оттуда!

– Я не знаю, что будет и как, мы тебя заберем, папа с работы на машине приедет! Ева, будь в школе и не выходи оттуда никуда, поняла?

Кто-то среди пассажиров начал показывать пальцев наружу:

– Вон оно там! Смотрите!

Все обернулись. Вдалеке уже виднелась станция Парк Культуры, именно та, на которой Ева училась. Именно та, на которой она проводила так много времени в последний год. У выхода станции уже стояло ограждение, было, кажется, не меньше 20 полицейских машин и столько же скорых. Ева вышла на остановке и ей нужно было пройти сквозь всю эту толпу, чтобы добраться до здания школы. Оно находилось прямо около метро, фактически в эпицентре событий. На улице стояла паника, люди бегали туда-сюда, плакали и бились в истерике. Медики выносили из дверей метро окровавленных людей, а кто-то, весь в грязи, выходил сам. Ева старалась не смотреть, чтобы самой не поддаться еще большей панике. Внезапно, ее путь оградил полицейский.

– Девочка, иди-ка ты отсюда!

– Извините, пожалуйста. Видите школу? Я в ней учусь. Я думаю, меня уже ждут одноклассники и учителя, там я больше буду в безопасности.

Полицейский согласился и пропустил Еву до здания, на всякий случай провожая взглядом. Когда она зашла в школу, охранник на проходной сразу ей сказал:

– Иди в свой класс и будь с одноклассниками. По коридорам пока не слоняться, ясно?

Ева кивнула и, не переодеваясь, пошла по лестнице в свой класс. Когда она зашла внутрь, Елена Олеговна и учительница русского языка, с красными глазами налетели на нее:

– Ты в порядке?

– Все хорошо? Ты из метро?

Ева объяснила, что она доехала на автобусе.

– Отлично. Позвони родителям, мы пока сами ничего не знаем, но уроки естественно отменяются, ждем приказа директора.

Ева посмотрела на класс. Испуганные ученики стояли по всему классу. Ева подошла к Лоле.

– Ты как? – спросила она.

– Кошмар, да? Я нормально, ты получается раньше приехала?

– Говорят, что взрыв был уже после того, как начались уроки. Так что большинство учеников уже были тут, на занятиях. Так что, надеюсь, все хорошо.

– А где Яна?

– Это меня волнует больше всего, она не отвечает на звонки.

Спустя 10 минут, в класс вошла растрепанная Яна с бешеными глазами. Она посмотрела на всех и внезапно истерично заплакала. Учителя подошли и обняли ее с двух сторон. Сквозь рыдания она произнесла:

– Я там была… Там… Женщины упали на пол и начали что-то громко говорить… А потом… Я пошла на лестницу, а они… Один мужчина ехал рядом со мной, мы шли вместе на лестнице… Ему снесло половину лица, а меня им прикрыло…

– Яна! – сказала Елена Олеговна. – Ты в порядке? Все хорошо? Нужен врач?

– Нет… нет… на мне ничего. Просто… потом все закричали и побежали… И я побежала… А этот мужчина, его лицо…

Потребовалось некоторое время чтобы привести Яну в чувства. Наконец, она немного успокоилась и пила чай, когда по громкоговорителю раздался голос директора.

– Уважаемые ученики. Это я, ваш директор, Светлана Алексеевна. Вы все уже в курсе событий. Как вы понимаете, ситуация экстренная, поэтому занятия отменяются. Охрана заблокировала выход из школы, так что позвоните, пожалуйста, своим родителям, бабушкам, братьям или любому человеку, который сможет вас забрать. Домой мы будем вас выпускать строго под расписку и только в сопровождении взрослого. Теперь, учителя. Прошу сейчас составить список учеников ваших классов и телефоны их родителей. Жду в течение получаса у себя в кабинете. Ученики, по коридорам не бегать. Сидеть строго в своем классе и не выходить за его предел.

Все ученики начали звонить родным. Конечно же, в связи с ситуацией, связь была перегружена или специально заглушена. Прозвониться удавалось не сразу. Отец Евы, мать Ло и отчим Яны сразу же вылетели со своих работ, чтобы забрать детей домой. Ребята смотрели из окна на происходящее около станции. Толпа только увеличивалась, скорые уезжали с тем, кому нужна была экстренная помощь, а остальные врачи перевязывали раны травмированным на улице. Все молчали. Каждый чувствовал тревогу и потрясение. Дороги стояли в почти мертвых пробках из-за большого потока людей. Родители учеников начали прибывать только спустя пару часов, подъехать к школе было практически невозможно, но директор умудрилась договориться с полицейскими. Когда Ева выходила к машине отца, она случайно услышала разговор какой-то женщины с таксистом:

– 3 тысячи? До Спортивной? Да вы с ума сошли!

– Такой спрос сейчас!

– Это просто возмутительно, так пользоваться ситуацией!

Второй проезжающий таксист крикнул женщину:

– Девушка, садитесь, бесплатно довезу.

Первый таксист крикнул второму:

– Ну и дурак! Сегодня столько можно поднять, вся подземка встала.

– Дурак – это ты. – вздохнул второй таксист и поехал дальше.

Ева и отец добрались до дома нескоро. Москва действительно вся встала.

Вся следующая неделя была напряженной. На один день в школе отменили все занятия, но до конца недели посещаемость была слабая. В интернете ходили слухи, что атаки продолжатся, поэтому родители боялись отпускать своих детей из дома. Директриса ходила по школе жутко уставшая и с синяками под глазами. Непутевые журналисты в день трагедии умудрились пробраться внутрь и опросить учеников младшей школы о событиях, а один второклашка сказал, что их всех отпустили домой. Он не упомянул, что это было под расписку родителей, поэтому медиа подняла шум и скандал, пришлось объясняться с департаментом. До конца недели отец возил Еву на машине, а когда в понедельник она решилась вновь поехать самостоятельно на метро, подземка оказалось гораздо более пустой, чем обычно. Парк Культуры был открыт, а вот Лубянку поезд проезжал без остановки. Проезжая мимо станции, Ева видела разрушенные стены, пыль и грязь, это было тревожным зрелищем. Труднее всего было справиться со стрессом Яне. Она то и дело вздрагивала, вспоминая тот ужасный день.