Вот так и получается у нас взаимовыгодное сосуществование. Я не трогаю их (обычно), они не лезут ко мне (в большинстве своем). Все счастливы и спокойны.
Через пару часов бойкого шага мой слух уловил намек на посторонний звук. Пока еще очень высоко и далеко от нас. Но придавать значения не стала, все равно этот участок они облетят стороной, если следуют инструкциям дядь Саши.
Ради интереса я все же оглянулась, якобы проверяя боевой задор отряда, и приметила – вертолет услышали Андрей и Костик, остальные не заметили никаких изменений, продолжая покорно следовать за мной. Зато эти бойцы бросили на меня вопросительный взгляд и понимающе кивнули, когда мои глаза сделали простое движение к небу и обратно.
Убедившись, что все пока держатся на ногах, я чуть ускорилась, но не более чем через сотню шагов остановилась, оглядываясь по сторонам.
– Привал? – робко предложил Мишка, как только его легкие расправились настолько, чтобы иметь возможность подать голос.
– Даже не думай, – коротко ответила я и тут же сошла с едва приметкой тропки. – Чего застыли? Пошли, срежем тут немного.
Прокофьев что-то простонал, но никто не стал ждать, пока у парня появится желание идти дальше. Оттого отряд двинулся за мной, не следя за дорогой и покоряясь воле той, кто еще два дня назад и не планировал покидать свой дом ради спасения целой страны.
Когда мы дошли до очередной поляны, звук вертолета услышали уже все. Хвостик беззаботно закинул голову, изучая небо, и улыбнулся, видать, почувствовал, что мы близко к цели. Я же оглядела местность, мысленно представила карту, испещренную пометками и жирными красными точками, по которой отряд шел в мою сторону, и согласно кивнула.
– Ну все, пришли.
– Куда? – Мишка принялся вертеть головой, будто не заметил огромного вертолета, приземлившегося на поляне и до сих пор пытается его найти.
– Куда надо, туда и пришли.
Я сбросила рюкзак, прошлась до небольшой коряги, о которую местный медведь пол-лета точил зубы, и села.
Остальные продолжили стоять, ожидая пояснений или приказов. Но, не получив ни того, ни другого, Костик подал голос:
– Так куда пришли-то? До точки высадки, судя по пролетевшему мимо вертолету, еще идти и идти.
– Ну, не так-то и много идти, не больше двух километров. Так что, – я встала, прошлась вдоль отряда и продолжила. – Дальше идете сами, а здесь оставляете одного бойца, чтоб за мной присмотрел.
Мирные подняли брови от удивления, а Луншин осмелился уточнить:
– Мы договаривались дойти до точки высадки вместе.
– Нет, мы договаривались, что я пойду с вами. И что встречусь с вашим Генадьевым. А как это будет происходить, никто не уточнял. Поскольку при моем сопровождении вы руководствуетесь протоколом для задержанных преступников, то я предлагаю вам самый простой вариант. Кто-то из боевой части отряда остается со мной, чтобы убедиться, что я не мылю пятки и не планирую вернуться домой. Остальные идут к вертолету, контролируют, чтобы тебе оказали первую помощь и отправили в больницу. Потом инструктируют по поводу отключенной техники, и кто-то один возвращается сюда, чтобы мы уже втроем вышли к встречающему отряду.
– А зачем так усложнять? – поинтересовался Костик, перехватывая ручку или ножку бывшей лестницы, уже третий день исправно выполняющей функцию носилок. – Можем же вернуться все вместе.
Я оглядела парня, его простой взгляд и напряженные плечи. Разведчик явно устал от переноски своего командира, но держался и не жаловался.
– Давай не будем задавать вопросов. И сделаем все так, как предлагаю я. Потому что пока еще у меня есть право раздавать приказы. И мне лучше знать, как обезопасить вас всех. Поэтому выбирайте, кого оставите со мной и топайте туда, – я махнула рукой в западном направлении. – Через полтора или два километра выйдете к поляне, где вас уже будет поджидать вертолет и принимающий отряд.
– А вы?
– А мы посидим, полюбуемся пейзажами и просто отдохнем.
Недолго думая, Витька вышел вперед, предлагая свою кандидатуру в качестве личного охранника.
Никто не стал спорить или задавать вопросы. Оставшийся отряд просто развернулся и отправился в указанном мной направлении, больше не произнеся ни слова. И вскоре скрылся за деревьями, будто его никогда и не было тут.
Длинноволосый боец оглядел поляну, не нашел ничего удобного для сидения, скинул с плеч рюкзак и бросил его на землю, усевшись на него, как на косой табурет. Я же вернулась на корягу, но, немного подумав, сползла на траву, закинув голову на деревяшку, как на подушку.
– Будем сидеть молча? – удивив меня, спросил Витька и похлопал по карманам.
– Можем молча ходить, если не надоело еще.
Парень хмыкнул и продолжил поиски. Вскоре достал небольшую коробочку, нажал на кнопку и принялся ждать. Правда, почти сразу же покрутил ее в руках, удивленно приподнял брови и, не удержавшись, заметил:
– Разрядилась что ли?
Я усмехнулась, но пояснять, что здесь электронные сигареты работать не будут, не стала. Чего расстраивать бойца, так мечтавшего красиво покурить.
Витька же как-то грустно вздохнул, вернул коробочку на место и принялся изучать меня. Его спокойный взгляд не выражал каких-то ярких эмоций, но прочитать в нем легкое удивление мне все-таки удалось. Создавалось такое ощущение, что только сейчас парень разглядел, кого они так уважительно и осторожно называют на «вы» и за кем были отправлены в составе трех боевых единиц (Луншин не в счет, он быстро провалил тест на внимательность).
Впрочем, чего еще можно было ожидать от отшельника, живущего в глуши, где не бьет даже спутник? Неужели кто-то из отряда думал, что его встретит здоровый амбал под два метра ростом и примерно такой же в обхвате? Или, может, готовились к радушному приему пышногрудой девицы, расхаживающей по грядкам в шикарных сапогах выше колена с каблуком не меньше семнадцати сантиметров?
Тогда его удивление и разочарование можно понять. Сто шестьдесят пять сантиметров слабо дотягивают до роста мощного и потенциально опасного бойца или убийцы, каким его обычно представляют в фильмах или военных программах. А грудь… никакие носки и пуш-апы мира не превратят меня в желанную красотку. Уж простите, мои нолики можно прикрывать крестиками.
Да и пусть высокие, но все же военные сапоги никак не могли сойти за сексапильные, в которых обычно и представляют себе роковых женщин подавляющая часть мужского населения, когда фантазирует об опасной близости.
И уж точно никто не мечтает о тощей, хамоватой девчонке с взлохмаченным хвостом, приглаженным мокрой ладошкой, еще и наряженной в старую, растянутую футболку с каким-то выцветшим принтом, на котором ни надписи, ни рисунка уже не разглядеть. Хорошо хоть штаны пусть и повидавшие виды, а все же целые… почти. За столько лет я научилась зашивать следы поношенности и дырки так, что сразу и не найдешь.
Так что до модели или супер-разведчицы с идеальным макияжем, маникюром и фигурой мне еще то ли расти, то ли проще сразу замотаться в два одеяла и забиться в дальний угол.
Отчего и вправду становится странно, что все поголовно в отряде так и не решились перейти в общении со мной на «ты».
Я уставилась в красивое поздне-летнее небо, звенящее своей великолепной синевой, и прикрыла глаза. Но наше молчание не продлилось долго. Витька все же решился вызвать меня на диалог:
– Как считаете, сколько им потребуется времени, чтобы добраться до точки и вернуться?
– Ну, вообще, это скорее я тебя должна спрашивать, на что способны эти ребята.
– А вы лучше знаете местность.
– Не эту, – ухмыльнулась я и выпрямилась, сев с подобранными ногами так, чтобы лучше видеть Витька.
– И все же.
– Давай прикинем. До точки тут шагать не больше двух километров. Обычно для преодоления подобного расстояния достаточно двадцати минут, если идти не торопливо. Но у вас есть обременение в виде Луншина и двух парней, которые даже на ровном месте способны ногу подвернуть. Так что предлагаю закладывать не меньше получаса. Потом потребуется время, чтобы все рассказать, уговорить отвезти вашего командира в какое-нибудь медучреждение или хотя бы до села к местному фельдшеру на осмотр, а заодно напомнить про отключение всей прочей техники. И если обратно отправится только один боец, причем любой, хоть Костик, хоть Андрей, он доберется самое долгое за восемнадцать минут. Так что, – я подсчитала в уме и заключила. – Меньше, чем за полтора часа не управятся. Никак.
