– Я вижу плохо, для меня все аптечки одинаковые, – признался Слепыш и отсалютовал Вепрю.

Тот посмотрел вслед уходящему сталкеру, почесал затылок и задумался о превратностях судьбы.

Слепыш постоял перед ступенями крыльца, ведущими в лабаз, обреченно вздохнул и решился войти. Тут же в конце длинного коридора с грохотом распахнулась тяжеленная дверь, бахнули выстрелы, пули, отрикошетив, с визгом метнулись по узкому проходу. Отшатнувшийся Слепыш с изумлением увидел, как мимо него пронесся человек. Видимо, это и был охранник Торгованыча. Мужчина осы́пал проклятьями «старого хрыча», обернулся, когда оказался на безопасном расстоянии, плюнул в сердцах и побрел в лагерь.

Слепыш тихонечко прокрался вниз, к двери, ведущей в торговое помещение. Он отряхнул замызганный камуфляж, пригладил волосы и деликатно постучал прикладом по металлу створки. Поморщился от гулкого эха и запустил пробный шар:

– Артефакты тут принимают? Есть преинтереснейшие экземпляры.

Его последние слова потонули в жутком крике и продолжительном грохоте выстрелов. Когда снова стало тихо, Слепыш вновь попытался наладить контакт с негостеприимным хозяином лабаза, для чего прикладом изобразил замысловатую мелодию. Нестройный ответ убедил, что третий заход тоже не поможет.

Сталкер вздохнул и тяжело поднялся по ступеням. Грохот выстрелов становился все тише, пульсировал в голове словами «старый хрыч, старый хрыч». Парень выбрался наружу и направился в лагерь.

Вепрь беседовал с человеком, выбежавшим из лабаза. Увидев Слепыша, махнул ему рукой.

– Вот, это Гошан, охранник нашего торгаша.

– Бывший охранник, – мрачно поправил Гошан.

– Слепыш, – кивнул Слепыш.

– Ну, что тебе сказал Торгованыч? – поинтересовался Вепрь.

– Я не понял через дверь, – признался несостоявшийся посетитель. – Говорил он как-то невнятно, отрывисто, будто автомат стрелял.

Гошан ухмыльнулся, глядя на смеющегося Вепря.

– Все, спекся Торгованыч. Как только об этом узнают другие торговцы, тут будет грызня, – поделился он своими мыслями. – Местечко теплое, безопасное, молодь прет, как унавоженная, и скупает за сумасшедшие деньги любое копеечное барахло. Сразу набегут со всех сторон.

– Это уж как пить дать! Вояки тоже на шум заглянут, тут нам всем и конец, – поддержал его помрачневший Вепрь. – Не отбиться с новичками, особенно на два фронта.

– А если Торгованыч придет в чувство? – поинтересовался Слепыш. – Судьба – штука непредсказуемая, придумаем что-нибудь.

– Может, ему еще мутанта подкинуть? Клин клином вышибем, – предложил Гошан.

– И мутант вышибет мозги Торгованычу. Или еще какая приятная неожиданность случится. Нет, тут нужно наверняка действовать. Раз торгаш – такая серьезная фигура, что без него тут совсем никак, значит, подойти к проблеме надо тонко, творчески, – возразил Слепыш. – Гошан, а ты не в курсе, что все-таки случилось? Что за мутант был?

– Старичок что-то лепетал про огромную говорящую кошку. Брысь, что ли, ему привиделась, не пойму! Но они не разговаривают.

– А кошки вообще в Зоне есть? – продолжал допытываться Слепыш.

– Была одна. Ее какой-то сталкер притащил, молодой. Пришел с ней из-за Периметра. Но парнишка быстро пропал, а куда делась кошка, я не знаю.

– Надо было Котэ спросить, он явно был в курсе, – слегка улыбнулся Вепрь. – Этот сам похож на кота. Плавный весь такой, но с когтями.

– Так, может, он и знает? – намекнул Слепыш.

– Да ладно! – невесело засмеялся бродяга. – Котэ, конечно, и с некоторыми мутантами мог бы подружиться. Свой человек был, надежный. Только полгода назад сгинул в Дубогорске.

Слепыш задумчиво смотрел на разбредающихся по укрытиям новичков. Близилась ночь, сумерки спускались на Зону.

– Гошан, как можно незаметно проникнуть в бункер? – выпалил после затянувшейся паузы парень.

– Да как… через дверь, когда Торгованыч уснет, – замявшись, ответил тот.

– Слышь, сталкер, кончай темнить, для дела ведь надо, – понял настроение охранника Вепрь.

– Ага, там столько всего интересного, вам вернуться захочется, пощупать. А старый хрыч потом половину лагеря разнесет, но я этого не увижу – буду остывать в бурьяне.

– Он и так уже потихоньку разносит. Скоро тут руины останутся с пастбищами для кабанов, – возразил бродяга.

– В любом случае торгаша сначала надо привести в себя, – поддержал Вепря Слепыш.

– Ладно, есть еще один вход. Но чтоб никому! – сдался Гошан.

– Да будет Судьба ко мне несправедлива, если я выдам тайну лабаза, – торжественно провозгласил Слепыш.

Вепрь просто кивнул, и Гошан рассказал о секретном выходе. Конечно, нельзя же себя в мышеловке запирать, особенно если ты такой шалопут, как Торгованыч. Не исключено, что недовольные ценовой политикой и хамским обслуживанием сталкеры в конце концов захотят черкануть пару постов в жалобную книгу. Тогда пригодится Очень Тайный Ход, через который можно унести ноги и материальные блага, сколько поднимешь.

Ночь опустила свое черное покрывало на Зону, в тишине периодически раздавался доносившийся издалека вой лаеров, которым приснилось что-то страшное. Трое заговорщиков, наконец, двинулись в путь. Уже через полкилометра поход завершился оврагом, в его пологом склоне и скрывалась дверь-близнец той, что закрывала официальный вход в торговое помещение.

– Вот она, дверца моей мечты, – пошутил Вепрь и улыбнулся, глядя на рассерженного Гошана.

– Значит, так, говорю в последний раз: ничего руками не трогать, не гладить и не проверять, войдет ли в карман! – прорычал охранник и дождался, пока сталкеры кивнут. – Кто не справится, положит на полку еще и что-нибудь свое.

– Судьба за такое по головке не погладит, – тихо проговорил Слепыш. Ему все казалось, что торгаш подслушивает за дверью и поглаживает автомат трясущейся ладошкой. – Чужого нам не надо, свое бы сбыть.

– Через эту дверь я часто товар вывожу, чтобы на глазах у лагеря не светиться. Дверь хитрая, может и захлопнуться, так я сделал одну приспособу, теперь могу открыть и снаружи, – объяснял Гошан, шаря рукой по склону над самой дверью. Охранник потянул за найденную цепь, ухватил приоткрывшуюся дверь, распахивая ее. Та повернулась на массивных петлях практически бесшумно, из коридора потянуло сквозняком и сыростью.

– Давай, Слепыш, действуй, – напутствовал сталкера Вепрь. – Мы не пойдем, извини уж. Нам тут еще работать.

– И жить, – добавил Гошан, передавая снятый с крюка за дверью старенький ПНВ. – Если что, возвращайся сюда немедленно. Вот ключ от двери, она ведет в хранилище.

– Нет, лучше вы идите к той двери. Я вам открою. Если что.

– Давай. Зона в помощь, сталкер.

«Судьба ведет меня», – хотел ответить Слепыш, но ему это показалось неуместным. Натянув на голову ПНВ, отчего ночь сразу сменила цвета, парень осторожно шагнул в коридор. Дверь тихо закрылась, оставшиеся снаружи бродяги двинулись в сторону лагеря.

Слепыш постоял, прислушиваясь к тишине впереди, и медленно зашагал по покрытому кусками линолеума полу длинного хода. Коридор хоть и был извилистым, с довольно крутыми поворотами, но каких-то альтернативных путей в нем не наблюдалось, поэтому заблудиться сталкер не боялся.

Бесшумно продвигаясь вперед, Слепыш через какое-то время подобрался к двери, отделяющей обитель торгаша от аварийного хода. Створка была усилена металлическим листом, с обеих сторон от нее виднелись здоровенные скобы для запирающего бруса, который стоял рядом. Возможным преследователям наверняка пришлось бы задержатся, выбивая такой, что прибавляло, в случае чего, Торгованычу шансы скрыться.

Ключ по миллиметру осторожно входил в замочную скважину, но Слепышу казалось, что визг металла слышен даже в лагере. К моменту, когда дверь открылась, «Лесник» на сталкере можно было выжимать от пота.

Тревожный храп, раздавшийся по ту сторону двери, показался парню небесной музыкой. Переступая через порог, сталкер ногой задел за что-то моментально лопнувшее. Вой сработавшей сигналки потонул в торжествующем вопле проснувшегося хозяина. Слепыш еле успел отпрыгнуть – дверь, перед которой он только что стоял, покрылась вмятинами от пуль.