– Ой, Нюра, и как ты решилась? – сокрушённо проговорила Вера Семёновна и грустно покачала головой.

Вера Семёновна Патрикеева и Анна Фаддеевна Егорова были соседками. Обеих женщин связывал не только пенсионный возраст, но и одиночество. Обе женщины давно овдовели, а детей ни у той, ни у другой не было. Племянники не баловали их своим вниманием, вот и приходилось женщинам общаться в основном друг с дружкой, деля все горести и радости. Да только горестей в их жизни было гораздо больше, чем радостных событий. Здоровье подводило, денег не хватало, вот и выкручивались бедные женщины как могли. И единственной ценностью, которой обладала каждая из них, были их квартиры. Небольшие однокомнатные квартиры, расположенные друг под другом в старом кирпичном доме. Но благодаря этим квартирам у каждой из женщин была крыша над головой, что в наше тяжёлое время не так уж мало.

И вот Анна Фаддеевна решила использовать свою недвижимость для того, чтобы хоть чуть-чуть улучшить своё материальное положение. Она заключила договор ренты с одним прытким молодым человеком, и, узнав об этом, её соседка и наперсница Вера Семёновна сильно расстроилась. И сейчас женщины сидели на кухне у Анны Фаддеевны и обсуждали случившееся.

– Сколько хоть он обещал тебе платить? – горестно спрашивала Вера Семёновна подругу.

– По двадцать тысяч в месяц, – без большой радости ответила Анна Фаддеевна.

– Ох, продешевила ты, Нюра! – покачала головой Вера Семёновна. – Нужно было просить больше!

– Но он сказал – это стандартная цена! – оправдывалась Анна Фаддеевна. – Мол, квартира маленькая, стоит дёшево! А я ещё достаточно молода, могу спокойно прожить ещё лет тридцать! А за это время квартира ещё больше подешевеет.

– Семьдесят лет – и молодая! Прости, Нюра, но он тебе явно льстил! Мне вот шестьдесят девять, но я давно уже не считаю себя молодой! Годов десять я себе ещё отмерила, но больше … Это вряд ли! Да и тебе, прости, сомневаюсь, что удастся прожить больше. Тридцать лет! Это надо же такое сказать! Ты хоть посчитала бы! Семьдесят плюс тридцать это же сто! Сто лет! И ты думаешь, что сможешь столько прожить?

– Не знаю, – потупив голову, ответила Анна Фаддеевна. – Он так уверенно говорил! Я и подумала: со стороны виднее!

– А он врач что ли? Осматривал тебя? Проверял твоё самочувствие? – принялась допытываться Вера Семёновна.

– Сам-то он не врач, но какого-то врача привёл, – подтвердила Анна Фаддеевна. – Понимаешь, Вера, всё так быстро случилось, что я и сообразить-то толком не успела! Я ведь только поговорить с ним хотела, узнать, как всё происходит! А он быстро так приехал, походил, посмотрел всё, а затем ушёл. А через несколько дней, когда я забыла о нём, звонит и спрашивает, дома ли я. Я и отвечаю: «Дома». А он: «Никуда не уходите, сейчас я к Вам подъеду!». Я думала, он снова квартиру посмотреть хочет. Принялась убираться, пыль протирать. А он приехал, да не один. Мужчина с ним и женщина. Мужчина был нотариусом, а женщина – врачом. Они со мной поговорили, да давай бумажки подсовывать, мол, подписывай! А я гляжу по сторонам, не знаю, что делать!

– Нужно было ко мне бежать! – прервала подругу Вера Семёновна. – Вместе мы бы их одолели!

– Так растерялась я! – продолжала оправдываться Анна Фаддеевна. – Они все такие умные, важные, а я против них дура дурой! Думаю, откажусь подписывать, так они меня ещё большей дурой считать станут!

– А если б и так? Пусть бы считали тебя кем угодно, главное, что б квартира при тебе была! – с укором проговорила Вера Семёновна.

– Так квартира и так при мне будет! Никто её у меня не отберёт! – с достоинством ответила Анна Фаддеевна. – Мне нотариус так прямо и сказал: «Живите до ста лет в этой квартире, никто Вас отсюда не выгонит! И будете исправно в срок получать свои денежки!» И главное: этот парень сразу же при них отсчитывает мне двадцать тысяч и вручает прямо в руки. Мол, убедитесь, что я честно исполняю свой долг! Вот я и подписала! Деньги-то нужны! Вон и холодильник пустой, и лекарства покупать не на что!

– Ну а племянница твоя? Танька-то что? Её бы попросила! Пообещала бы завещание на неё написать, она бы тебе и лекарства купила и денег дала – сказала тогда Вера Семёновна.

– Просила я её! – тяжело вздохнув, призналась Анна Фаддеевна. – Звонила, уговаривала приехать. Сказала, что мне совсем плохо и нужна помощь.

– А она? – нетерпеливо поинтересовалась Вера Семёновна.

– Говорит: работа! До отпуска далеко, а отпроситься не могу, начальник не пускает. А когда я ей про квартиру сказала, что готова, мол, ей отписать, Таня и говорит: «Я ж у Вас одна кровная родственница осталась, квартира и так мне достанется. А если нужно в квартире прибрать или в магазин сходить, то, говорит, могу иногда приезжать, когда выходной будет!». Ну да в квартире прибрать я и сама пока могу, ноги ещё держат! Да и до магазина потихоньку дойду. Мне бы денег немного, да и поговорить чтоб было с кем. А большего-то и не надо!

– Ох и Танька! Ох и дурная девка! Ждёт, пока ты помрёшь, чтоб квартира ей досталась! Да, от такой доброго слова не дождёшься, не говоря уж о чём-то большем! – едко заметила Вера Семёновна. – Тогда, конечно, правильно, что ты решила от парня деньги взять. Пусть уж лучше квартира ему достанется, чем той, которая только и знает, что ждёт тёткиной смерти! Кстати, как его зовут, парня-то этого? Имя-то у него есть?

– Есть! – горько улыбнувшись, сказала Анна Фаддеевна. – Тут у меня записано!

– Покажи мне! Может и я решусь продать ему свою квартиру! Только уж мелочиться не буду! Двадцать тысяч в месяц – это мало! Вот если бы он тебе двадцать тысяч деньгами давал, да ещё бы лекарства на свои деньги покупал, тогда было бы справедливо!

– Да сейчас я и сама уж думаю, что продешевила, – грустным голосом проговорила Анна Фаддеевна. – Но он так быстро взял меня в оборот, просто одуматься не дал! Только вроде квартиру посмотрел и вдруг – нате! Подписывайте бумаги, пожалуйста!

– А ты дай мне их посмотреть! Может, я что в них увижу! А если и не увижу, то найду, кому показать, чтоб правильно прочитали! – предложила Вера Семёновна.

– Читай, мне не жалко! – согласилась Анна Фаддеевна и поднялась со стула.

Она пошла в комнату и достала из серванта файловую папку, в которой находился свежеподписанный договор ренты.

– Вот! – сказала Анна Фаддеевна соседке. – Здесь всё написано, и здесь же имя парня и его телефон, если надумаешь поговорить с ним.

– Спасибо, Нюра! – ответила Вера Семёновна. – Почитаю, а ещё покажу кому следует. Мало ли, вдруг удастся ещё что-нибудь для тебя выкроить?

И подруги попрощались, после чего Вера Семёновна спустилась на третий этаж в свою квартиру. Там она немедленно приступила к действиям.

Сначала Вера Семёновна достала из первого ящика комода свои очки и принялась читать бумаги, которые получила от Анны Фаддеевны. Но уже после первого абзаца ей стало ясно, что она ничего не понимает. Вера Семёновна всю жизнь проработала на заводе и не имела не то что высшего, но и среднего специального образования, и потому такие мудрёные документы являлись для неё китайской грамотой. Но Вера Семёновна всегда отличалась деловой хваткой, не позволявшей ей опускать руки перед трудностями. Поэтому она, не снимая очков, достала свою телефонную книжку и принялась её листать. Там она нашла телефон своей бывшей коллеги Клавдии Петровны Васнецовой, которая как-то упоминала, что её внук Никита собирался поступать в юридический.

– Пора позвонить Клавдии Петровне и узнать, как дела у её внука! – вслух проговорила Вера Сергеевна и потянулась к телефонному аппарату.

По счастью, Клавдия Петровна сразу же ответила и, более того, подтвердила, что её внук Никита и в самом деле поступил в юридический и сейчас учится на четвёртом курсе.