Дедушка Емельян жил в маленькой хижине. С одной её стороны бесконечной зеркальной гладью простилалось озеро с прозрачной водой и отражением гор в ней, с другой стороны шумел листвой лес. Клара знала о добром Емельяне из рассказов бабушки, но ещё никогда его прежде не видела. Дедушка Емельян только присылал ей подарки по праздникам. То ящик ароматно пахнущих трав, запах которых мгновенно разносился по всей квартире и создавал ощущение сказки, то выструганных из дерева зверушек, то диковинные сладости, которых Клара никогда не видела и ничего вкуснее их не пробовала. Поэтому, когда бабушка сказала Кларе, что сейчас они отправятся к Емельяну, девочка обрадовалась.

– Держись за меня крепко и никуда не убегай. – Строго произнесла бабушка, сжимая руку Клары. – Поняла? – Клара кивнула. Она пугалась бабушку, когда та начинала говорить серьёзно, со сталью в голосе.

Внезапно гостиная бабушкиной квартиры начала плыть, будто в тумане, и вскоре превратилась в длинный коридор, стенами, полом и потолком которого была дымка, похожая на переливающееся голубым и зелёным северное сияние. По бокам коридора выросли арки, заполненные белым светом, и куда они вели, рассмотреть было невозможно. Клара затаила дыхание. Это походило на начало какой-то сказки, какого-то фантастического приключения. Бабушка никогда не говорила, что может делать такое. И никогда не показывала.

Они пошли вперёд. Клара сначала зажмурилась, ожидая, что врежется в стену гостиной, в то место, где стена была ещё несколько секунд назад, но ничего не произошло. Они действительно шли вдоль череды арок, а коридору из северного сияния не было конца. На языке у девочки вертелось множество вопросов, но она боялась их задавать, боялась, что сказка разрушится, боялась, что всё это сон, и стоит только сказать хоть слово, то она проснётся.

Тут в конце коридора появилась арка. Она единственная оказалась прямо перед ними, а не по бокам, в стенах. Бабушка уверенно вошла в арку, потянув Клару за собой. Девочка зажмурилась, испугавшись, когда свет ослепил её, но через секунду в носик Клары попал прелестный запах мокрой хвои, запах свежести и едва уловимый – дыма. Открыв глаза, Клара увидела, что они с бабушкой стояли на берегу озера, за которым возвышались горы, рассекая своими пиками облака. На улице был поздний вечер, солнце всё ещё напоминало о себе едва заметными оранжевыми лучами где-то за горными вершинами, но у домика дедушки Емельяна уже засветились фонарики. Из трубы домика тянулась струйка дыма.

Бабушка и Клара прошли по мокрой траве к дому, и бабушка постучала в узкую дверь с низким косяком. Дверь открылась сама.

В доме было жарко, совсем не так, как у прохладного озера. Огонь игрался в печке, гоняя свои блики по стенам, пахло травами и старыми книгами, которыми было заставлено всё свободное пространство. Клара увидела Емельяна.

Дедушка Емельян был стариком небольшого роста, с длинной седой бородой, морщинистым лицом и добрыми глазами цвета ореховой скорлупы. Повернувшись к вошедшим, старик улыбнулся.

– А, Римма. Входи, входи. Я ждал тебя. А кто это тут у нас?

Он поднялся из-за письменного стола, заваленного книгами, свитками, склянками и писчими перьями, взял посох, стоящий тут же у стула и, хромая, подошёл к Кларе, нагнувшись к ней.

– Наконец-то я тебя встретил. – Он вновь улыбнулся, и Клара невольно улыбнулась тоже. – Сколько там тебе лет? – Клара, стесняясь сказать, показала пять пальчиков. Сегодня был её день рождения, и она уже наловчилась показывать свою маленькую пятерню. – Ах, целых пять лет! Как быстро летит время! Я с трудом помню свои пять, а ведь это было всего сто восемь лет назад! – он хрипло засмеялся. – Ну что же, поздравляю тебя с днём рождения, дорогая Клара! Желаю тебе стать самой великой лесной ведьмой из всех когда-либо живших!

– Емельян… – попыталась осадить его бабушка, но старик уже перехватил Клару за руку и повёл за собой.

– У меня для тебя есть особый подарок. – Он хитро усмехнулся. – Достойный именинницы. Римма, дорогая, изволь поставить чайник на печь, а то я стал такой старый, руки уже не держат…

– О чём речь, Емельян. – Сухо и зло произнесла бабушка, но Клара, поглощённая мыслью о подарке, этого не заметила.

Емельян подвёл Клару к шкафчику, установленному разнообразными коробками, ящиками, корзинами и корзинками. Он долго что-то искал взглядом, пока не вытащил откуда-то из глубины небольшую деревянную шкатулку из чёрного дерева, украшенную резными узорами и странными переплетениями. Как только шкатулка оказалась в руках у Клары, девочка почувствовала, насколько подарок тяжёлый.

– Открой, дорогая. Я думаю, тебе понравится.

Клара повернула тонкую металлическую задвижку и открыла шкатулку. Внутри на чёрном бархате лежал небольшой прозрачный кристалл, с одной стороны более гладкий, а с другой – обломанный острыми пиками. Клара аккуратно взяла его в ладонь, боясь сломать, и старик, будто бы прочитав её мысли, ответил:

– Не бойся. Он крепкий. Его просто так не сломать.

Как только на кристалл попал свет от огня, по комнате разбежались тысячи бликов, тысячи маленьких кристалликов рассыпались по стенам. Клара резко вдохнула от удивления. Кристалл будто бы улыбался ей, приветствуя новую хозяйку. Она ещё никогда не видела ничего столь красивого.

– Милая безделушка. – Сказала бабушка, доставая из коробочки сухие листья смородины и складывая их в чайник. – Где ты её нашёл?

– Где нашёл, там уже нет! – вновь усмехнулся Емельян.

Клара аккуратно убрала кристалл назад в коробочку и защёлкнула задвижку. А после с непосредственной детскостью обняла Емельяна.

– Спасибо! – воскликнула девочка.

– Пожалуйста, дорогая! – на спину Кларе опустилась слабая дрожащая рука. – Надеюсь, с помощью него долго будешь помнить старика!

Клара прижала к себе шкатулку и несколько раз кивнула.

Когда вскипел чайник, бабушка и Емельян сели за небольшой обеденный столик на трёх ножках, а Клара принялась увлечённо играть деревянными зверушками, которых резво доставала из коробки, принесённой Емельяном. Взрослые разговаривали тихо, но занятая Клара их разговора не слышала вовсе.

– Поразительно. Уже третья Истомина, которую я встречаю на своём пути. – Емельян улыбнулся, отпивая чай из блюдечка и наблюдая за Кларой, которая спасала деревянного зайца от погони деревянного медведя. – Я же говорил, что в вашем роду сила передаётся по женской линии. Клара будет сильной ведьмой, ведь…

– Емельян. – Жёстко произнесла Римма. – Именно поэтому я здесь. – Бабушка грустно посмотрела на внучку. – Я никогда тебя ни о чём не просила. И это будет в первый и в последний раз. Сам видишь, что происходит между нами всеми… И я боюсь, что Клара станет разменной монетой в этих играх…

– Или соперницей? – с губ старика не сползала улыбка.

– Что, прости? – Римма так сильно сжала чашку, что, казалось, фарфор сейчас лопнет под натиском её пальцев.

– Ты не за неё переживаешь, Римма. – Емельян довольно откинулся на спинку стула, отчего тот жалобно заскрипел. – Ты переживаешь за себя. Можешь сколько угодно играть, претворяться, обижаться на меня, но я вижу правду. Ты боишься, что она станет сильнее тебя. Сильнее Марфы. Сильнее Юлдашева. Что она станет ещё одной помехой твоим планам.

– Прости? – Римма нахмурилась и наклонила голову вбок.

– Ты была прекрасной лесной ведьмой, дорогая. – Емельян подул на чай в блюдечке, отпил и отправил в рот несколько орешков. – И дочь твоя была. Но вас обеих внезапно потянуло к Юлдашеву, к его охоте.

– Это не твоё дело, Емельян. – Холодно произнесла Римма, сжимая чашку в руках так сильно, что костяшки побелели. – Я просто пытаюсь выжить. Просто пытаюсь спасти свою семью.

Старик вздохнул, обернулся к Кларе, посмотрел на неё грустными глазами. Но девочка этого не замечала: она была увлечена игрой.