– Вы уверены? – спустя час уточнила парикмахер, миловидная блондинка с такой короткой стрижкой, что волосы стояли вверх как иголки у ежа, насмерть закреплённые лаком.

– Не так круто, как у Вас, я так укладываться поленюсь. Но коротко.

– Точно надо?

Алиса кивнула.

Ножницы заплясали на ее голове.

Через час в зеркало смотрел совершенно другой человек. Мастер попался что надо. Алисе казалось, что ее только что раскроили и сшили заново. Вот эта новая девушка была упрямее, злее. Напористей. В глазах затаилась сталь.

– А теперь, – Алиса крутанулась в кресле и посмотрела в глаза парикмахеру, – где у вас тут синяя краска?

***

– Видали? Видали? – в офисе царил переполох. Алиса, одетая в дорогой кожаный пиджак, узкие джинсы, с грубыми, но стильными ботинками на ногах, а главное – с ярко-синими прядями в коротких теперь волосах оказалась интересней и важнее самых выгодных контрактов. Работа встала. Телефоны коллег мигали экранами бесперебойно.

Алисе даже не нужно было смотреть, что за сообщения туда приходят. Она и так знала. Даже их начальник, железной выдержки человек, бывший кадровый офицер, подавился кофе и долго кашлял, когда она прошла мимо. Потом догнал. На глазах у всего зрительного зала (какие тут таблицы и сводки, какая тут переписка, когда такое шоу, сейчас Алисе выскажут чего-то) отвесил ей такой изящный комплимент, что у местных кумушек от зависти чуть нутро не лопнуло.

Молодой охранник, который пару раз подавал невнятные и совершенно неинтересные сигналы, набрался наглости и позвал на обед.

Водитель такси неодобрительно поморщился. Но долго смотрел в след.

Алиса ликовала.

Внутри нее, сметая все на своем пути, сходили лавины.

– Мой день. Идите к черту! – тряхнула она модной стрижкой и медленно, кайфуя от себя самой, закинула ногу на ногу.

Когда-то давно она вычитала в женском журнале этот прием. То, что по мнению автора статьи, должно быть у каждой женщины. Лёгкий кайф от самой себя. Не чванство, не понты – именно лёгкий кайф. Он дразнит, делает взгляд чуть насмешливым, походку лёгкой, улыбку интригующей.

Раньше Алиса не понимала, как это. Она многое к себе могла испытывать, целый букет чувств и эмоций. Гордость после удачной сделки. Жалось, когда с ног до головы окатили водой из лужи. Стыдливость, когда не смогла пройти красиво на высоких каблуках, и пришлось ковылять, кося коленками и мечтая просто выжить. Неловкость после сального комплемента какого-то алкаша…

Но кайф? Вот просто так, на пустом месте? Просто от того, что это она? Что она живёт на свете? От того, что проснулась утром, что у нее есть руки, ноги и характер? Непонятно и немыслимо.

До сего дня.

Вчера, выйдя от парикмахера, она завернула в первый попавшийся модный магазин. Назло себе взяла этот кожаный пиджак. Господи, да он же совершенно бесполезен, куда его? И ботинки эти… Суровой рукой отодвинув в сторону классические офисные лодочки, она сняла с полки нечто с густой шнуровкой и горящими огнем заклёпками. Джинсы тоже выбрала вопреки всему: такие узкие, что только с мылом надевать. Получилось дорого и страшно.

Утром следующего дня она не понравилась себе в зеркале. Сначала. Весь этот прикид показался глупым маскарадом. Она зло рванула с плеча пиджак, и вдруг случайно сама с собой встретилась взглядом. Замерла.

Из зеркала на нее смотрело спокойствие.

– Так, дорогая, – сказало ей отражение. – Поверь мне, ты вовсе не стала глупей. Ты не сделалась пошлой, ну разве что чуть-чуть. Ты не перестала быть собой. Ты – это все ещё ты. Но маскарад это так весело, правда?

И вдруг отражение подмигнуло. Алиса звонко рассмеялась. Конечно, это она сама. Никаких Оли и Яло, это другая история.

Только она сама, Алиса. И ее небольшой секрет.

Девушка погладила свою новую сумочку. Там, внутри, лежал блокнот. Ещё до того, как отрезать волосы, она зашла в канцелярский магазин и выбрала себе записную книжку. По кожаному переплету бежал тисненый вьюн, и Алиса поняла – оно! Теперь на первой странице стояла дата. А следом – запись.

Павел.

Самоуверенный, красивый. Дорогой парфюм, феноменальное обаяние. Умеет сделать женщине приятно. Но больше нечего о нем сказать.

Весь вечер внутри нее все протестовало. Это было гадко, мерзко. Она не Павел, не он! Она не считает мужчин, не дает им порядковые имена. Она уважает чужую личность. Да вообще это глупо! Зачем ей делать как он? Она что, шлюха? 94 женщины за три года! И после теперь тягаться с ним? Господи, какие глупости!

Та, другая Алиса из зеркала, знала, что творится на самом деле.

Павел был собирателем. Иначе назвать она это не могла. Зачем ему эта книжка? Перечитывать в старости? Гордиться самим собой? Дурить друзьям головы? Шантажировать?

Наверное, все вместе. Он хватал женщин, как товары на распродаже. Благо, капитала хватало. Всё-таки он был очень хорош. Ценить? Зачем, ценят коллекционеры. Собиратели просто копят.

Алиса вспомнила, как это было гадко – чувствовать себя так, словно ты картошка на прилавке магазина. Вот у этой побитый бок, вот эта подгнила, эта хорошая, можно жарить. Вот как она себя чувствовала, когда это читала…

Быстро что-то смекнув, она схватила свой собственный блокнот, в котором прямо так и дописала: "женщины для него как картошка в магазине. Дайте, пожалуйста, килограмм. А если хорошая, насыпьте два. Просто средство насыщения. Не люди. Отвратительно.

Мистер Ненасытная Утроба. Фу.

Паша, ты пустышка."

Вот. Теперь все. Даже если когда-нибудь ей захочется это перечитать, она вряд ли вдохновится подобным описанием…

Алиса отложила блокнот. А дальше что? Задумалась. Закурила.

По большому счету, надо бы вписать и тех, что были до не него. Ну просто для статистики. И та Алиса, Алиса-до-Павла, непременно бы это сделала. Она была очень методичной девочкой.

Алиса с короткой стрижкой такой быть не хотела.

И всё-таки не понимала до конца, что творит.

Она никогда не умела завоёвывать мужчин на бегу. Вот чтобы стрельнула разок глазками, и все, на поражение. Каждый раз это было долго, трудно, обстоятельно. Павел был первым, с кем случилось внезапно и почти без раздумий, на одних только эмоциях. А тут она вдруг решила жить иначе. А иначе это как? С первым встречным? Только ради того, чтобы что-то записать в книжечку? Снова сделалось противно… Самоуважение она пока не растеряла.

А как быть-то?

Весь вечер Алиса ломала голову над этой задачей. А утром… Что было утром, уже известно.

Глава 5

Весь день вокруг Алисы жужжал пчелиный рой. Всем было интересно, откуда такие перемены. Многие, в прочем, догадались о первопричинах. И даже пытались спросить о последствиях. Девушка лишь загадочно улыбалась, а про себя повторяла: «Не ваше дело!». Комплементы грели душу, зависть подкидывала дровишек в этот и без того жаркий огонь, а заветная записная в кармане сумки щекотала нервы.

К вечеру в офисе стихло. Алиса доделала запланированную работу и прошла в фойе. Охранник, только завидев ее, как ужаленный подскочил с места, засуетился, а потом неловко закинул руку за спину. Чего ради тараканьи бега, было пока непонятно. Высокая стойка скрывала его от девушки почти целиком.

– Пока! – бросила Алиса убегая.

– Подожди! – кинулся он к ней, зацепился ногой за угол стола, рухнул на пол… К ногам девушки упала алая роза…

Неловко краснея, охранник поднялся. Алиса спокойно глядела на него. На полу разметалась лепестки.

– Прости, – пробормотал он.

– Порядок, – улыбнулась Алиса.

– Я просто… Ну…– путаясь в словах и не зная, куда деть руки, он мялся на одном месте.

– Нуууу, – ободряюще протянула девушка.

– Пойдем в кино, – выпалил парень и густо покраснел.

Вчерашняя Алиса смутилась бы и начала искать правильные слова для ответа. Новая… Чуть раньше она уже проигнорировала его приглашение на обед. Но он не сдался и решился на вторую попытку. И вот это заслуживало уважения хотя бы потому, что этот парень, Пётр, был человеком довольно скромным. А тут постарался, подготовился. Такой милый, с розой…