— Неужели показалось? — обескураженно пробормотала она и затряслась: мокрое тело быстро теряло тепло. Пришлось снова повернуть вентиль.

— Показалось, — повторила она.

Всё это ей только померещилось. И в самом деле, мало ли, что почудится на пьяную голову.

Рита хихикнула и расслабленно прислонилась к тёплой стене.

За которой прошелестели осторожные шаги.

Остатки хмеля вместе с весельем испарились.

Кто-то ходил по дому. Ходил осторожно, крадучись, как нашкодивший кот, разливший молоко и боящийся потревожить сердитую хозяйку.

— Кто здесь? — прохрипела Рита и поразилась тому, как звучит — вернее, не звучит — её голос. На горле сомкнулись сильные руки страха, не давая закричать в полный голос.

В этот момент молодая женщина ясно почувствовала своё одиночество. Кто бы это ни был, ему не составит труда справиться с ней, ведь до ближайшего коттеджа миля с небольшим, а до телефона ей добраться не дадут. Кричи, не кричи, ничего не поможет!

С кухни, отделённой от ванной общей стеной, донесся скрежет, будто кто-то сдвинул с места стул.

Рита бессильно опустилась на корточки, заворожённо глядя на маленькое запотевшее окно под потолком. Если привстать на цыпочки, ей удастся дотянуться до него и посмотреть, что творится на кухне…

Но эта мысль вселила в неё такой ужас, что она не шелохнулась и продолжила загипнотизировано смотреть вверх.

БУМ!

Рита истерично взвизгнула и машинально прижала ладони к груди, чувствуя, как неистово подпрыгивает сердце.

Огромная ночная бабочка билась об стекло с той стороны, бешено прядая крыльями.

Рита с облегчением перевела дух, чувствуя, как немеют кончики пальцев. В кухне вновь установилась тишина, лишь едва слышно гудел генератор за домом, и бормотала отступающая гроза.

Женщина медленно поднялась, неуклюже цепляясь за бортики дрожащими руками. К ней постепенно возвращалась способность рационально мыслить. Она вспомнила, что обе входные двери заперты на тяжелый засов, который не сдвинешь извне, а окна забраны решеткой. Значит, ей действительно почудилось, значит, у неё просто разыгралось воображение…

Кто-то прошёл мимо ванной комнаты, нарочито громко топая ногами.

Рита вскрикнула, но тут же зажала себе рот руками. Нельзя себя выдать, нельзя, нельзя, нельзя!

Она лихорадочно закрутила вентили, отключая воду.

Но ведь ты себя уже выдала, безжалостно подсказал ей внутренний голос, когда орала тут, как свинья, которую ведут на убой. Или, думаешь, он не заметил свет из ванной?

У женщины задрожали губы. Она почувствовала, что сейчас разрыдается от страха и беспомощности.

Шаги стихли в отдалении, но потом прозвучали вновь.

Все ближе.

Ближе.

Ближе.

И утихли прямо у двери ванной. Рите показалось, что она различила его тяжёлое дыхание.

Спустя несколько тягостных секунд она услышала звук опускающейся ручки.

— Господи, — сквозь слёзы пробормотала женщина, — господи, помоги…

Она прикрыла глаза и стала молиться, чтобы всё закончилось быстро.

Дверь открылась. Рита почувствовала, как кожу охолонул поток воздуха снаружи. Все волоски на теле встали дыбом. Она нутром почувствовала присутствие в помещении чужака.

Что-то большое и грузное ввалилось в ванную комнату, разгоняя влажное марево. До Риты долетел запах застоявшейся плесени и дешёвого табака. Женщина затаила дыхание, давя в груди беззвучные рыдания.

Что хуже: встретить неизбежное лицом к лицу или покорно ждать, трусливо закрыв глаза?

Секунды утекали в слив, искрясь пузырьками мыльной пены.

Ничего не происходило.

Рита рискнула медленно приоткрыть веки, уже почти воочию увидев очертания огромной фигуры, притаившейся за занавеской.

Но её там не было. Сквозь старое бежевое полотно, расчерченное каплями, мягко просвечивала настенная лампа.

Потрясённая неожиданным открытием Рита порывисто вскочила и храбро отдёрнула занавеску, уставившись на абсолютно пустую комнату.

— Что за хрень?! — вырвалось у неё.

Тяжёлый камень сорвался с её плеч и с грохотом укатился прочь, растворившись без следа.

Рита истерически расхохоталась и в изнеможении опустилась на холодный бортик.

— И это всё? — пробормотала она. — Это всё?

***

Рита сушила волосы, не переставая размышлять о странном ночном происшествии.

— Что же это всё-таки было? — спросила она сама у себя. — Мне что, пора в психушку?

В памяти всплыло давным-давно запихнутое в чулан разума воспоминание. Она, двадцатилетняя, панически боится остаться одна в темноте и изводит домашних проверками ночников и ламп. Ей кажется, что стоит выключить свет хотя бы на секунду, как её комнату наводнят монстры, а в тишине раздастся вкрадчивый шёпот, зовущий её туда, откуда не будет возврата.

Доведённая до нервного срыва, она нашла психотерапевта, и тот спокойно объяснил ей, что никаких монстров в её комнате, конечно же, нет и быть не может. Есть только Ритино подсознание, услужливо населяющее темноту всеми её страхами, комплексами и скрытыми желаниями, воплощёнными в безотчётном ужасе.

— Осознайте это, и страхи сами покинут вас, — посоветовал он.

Рита энергично взялась за работу над собой, и страхи действительно ушли.

Выходит, всё вот это хрен-знает-что — это всего-навсего персонифицированная ненависть к шлю…

К Стейси.

Женщина замерла с феном в руке, поймав себя на том, что она больше не испытывает таких острых эмоций по отношению к Стивену и его новой жене.

Что было, то ушло. Пора начать жить дальше.

Рита повесила фен на крючок, замоталась в халат и решительно толкнула дверь ванной.

Её босая нога коснулась чего-то холодного. Робертсон опустила глаза и почувствовала, как вновь опрокидывается во всепоглощающую бездну ужаса.

Если то, что приходило, — лишь порождение её подсознания, то…

То кто же тогда оставил эти мокрые следы по всему дому?