— Вот идиот! А мог бы просто промолчать.
— Зачем? Чтобы кровь из ушей пошла от её смеха?
— Какой ты невыносимый! Да ещё и вдобавок слишком привередливый.
— Не привередливый, а разборчивый, — усмехнулся Костя и зашёл в свою комнату. Он хотел было закрыть дверь, но Маринка умудрилась проскочить внутрь. — Ну, чего тебе ещё?
— Слушай, Костик…
— Прекрати так называть меня! — недовольно прорычал он, но Маринка продолжала как ни в чём не бывало:
— … может, тебе нужно подойти с другой стороны?
Костя слушал краем уха слова сестры, а сам рассеянно запускал Скайрим на своём ноутбуке. Ему срочно требовалось убить пару драконов, чтобы успокоиться, а не выслушивать очередные гениально дерьмовые идеи съехавшей с катушек сестры.
— Может, тебе тоже лучше сейчас оказаться с другой стороны двери, а? — раздражённо спросил он.
— Да послушай же ты меня! — Марина настойчиво пыталась привлечь его внимание, и Костя, наконец, взглянул на неё.
— Ну?
— Может, надо попробовать не с девочками, а с мальчиками?
Костя уставился на Маринку исподлобья, когда осознал смысл её слов, пытаясь понять по её лицу, серьёзно ли она говорит или шутит. Ни усмешки, ни озорного блеска в глазах не было. Он открыл рот, чтобы ответить, но подавился собственной слюной и закашлял. А в висках долбилась лишь одна мысль — неужели его грёбаные сомнения насчёт этого настолько очевидны, что даже сестра заметила?
— Ты… в своём уме? — поражённо выдохнул Костя, прокашлявшись.
— Порно с геями, — бескомпромиссно напомнила Маринка, сложив руки на груди.
— Да нет у меня никакого порно с геями! — воскликнул Костя.
И он фактически говорил правду, ведь ему пришлось удалить все видео, когда он твёрдо решил стать нормальным. Костя, стараясь держать себя в руках, с пренебрежением добавил:
— Ты, похоже, свихнулась, слишком много своих фанфиков перечитала.
Она саркастично возвела глаза к потолку:
— Я лишь пытаюсь помочь тебе…
— Называя меня грёбаным геем?! — гневно воскликнул Костя. Получилось более эмоционально, чем хотелось.
— Грёбаный или не грёбаный, решать уже тебе, — усмехнулась Маринка и ловко выскользнула за дверь.
Брошенная со всего размаха подушка не попала в цель, лишь с глухим стуком ударилась о дверь и бесшумно приземлилась на пол. А Костя с силой сжимал челюсти до такой степени, что слышался скрип зубов.
Он пытался выкинуть этот разговор из головы, но мысли то и дело возвращались к нему, отравляя всё внутри. Лёжа бессонными ночами на кровати и уставившись в потолок, он всё думал, думал и думал.
Почему ни к одной из девушек не возникло влечения?
Это же очевидно! Потому что все они были не в его вкусе. Как только встретит ту самую, всё станет по-другому. Так ведь?
Тогда какого хрена он продолжает представлять сильные мужские руки тех горячих парней из порно, когда дрочит по вечерам? Делает ли это его геем? Если один раз поцеловаться с парнем, он будет считаться геем или нет? Как это вообще работает? Может, есть какой-то регламент?
«Тест на сексуальную ориентацию», — ввёл Костя в поисковой строке и горько усмехнулся.
«Что будет, если отец узнает об этом? Наверняка, прокричит, что у него больше нет сына, и выгонит из дома!», — думал он, пока просматривал результаты запроса.
«Ваш результат — вы гей на 73%», — прочёл Костя и с раздражением закрыл вкладку. Результаты второго теста получились тоже не менее раздражающими — график, поделённый на четыре зоны, показал Костю в виде точки, которая находилась в секторе «гомосексуальность», почти рядом с границей «асексуальность». Он с досадой закрыл вкладки и, стирая историю в настройках браузера, пообещал себе выкинуть из головы эти мысли. Но обещание так и осталось обещанием, Костя вновь поймал себя на том, что бездумно пялился в потолок, думая, думая и думая.
Порою все эти мысли так изматывали его, что он шёл в ванную и проглатывал таблетку снотворного, чтобы забыться и уснуть. Но и во сне эти страхи буквально преследовали его.
— Ты позоришь семью!
— Почему нам достался ребёнок с дефектом?
— Так это правда, Истомин, ты педик?
В такие ночи он просыпался в холодном поту от очередного кошмара и не мог унять нервную дрожь.
«Всё это полнейшая бессмыслица», — думал Костя, устроившись на подоконнике.
Вместо того, чтобы учить международное право, он разглядывал ночное небо, усыпанное звёздами. Прекрасно понимал, что чем чаще глядит на небо, тем туже сжимает на горле свои цепкие пальцы грёбаная депрессия. Всё потому, что, смотря на далёкие звёзды и задумываясь о непостижимой величине космоса, Костя вновь начинал ощущать экзистенциальную тошноту. Ту самую, которая приносит с собой понимание того, насколько ничтожен человек в масштабах космоса и насколько ничтожен он и его глупые сомнения и проблемы.
Иногда Костя даже жалел, что однажды, заинтересовавшись космосом, он наткнулся на «Высший замысел» Хокинга. {?}[научно-популярная книга, написанная астрофизиками Стивеном Хокингом и Леонардом Млодиновым о происхождении Вселенной, опубликована в 2010 году.] После прочтения этой книги его мировоззрение начало меняться. Медленно, но неотвратимо. И его убеждение, что стакан всегда наполовину пуст {?}[Стакан наполовину пуст или наполовину полон — общеупотребляемое выражение, используемое как риторический вопрос, позволяющий определить мироощущение человека в целом, либо отношение его к той или иной ситуации как пессимистическое (стакан наполовину пуст) или оптимистическое (стакан наполовину полон)], только усилилось, а мысли приобрели ещё больше циничности. В этой вселенной не существует чуда, есть лишь набор физических законов, которым она подчиняется. Она есть не потому что её кто-то создал и поддерживает её жизнеспособной. Она существует лишь благодаря стечению миллиардов обстоятельств, которые просто удачно (или неудачно) совпали. И точно так же всё может исчезнуть. Просто исчезнуть. Нет кого-то, к кому можно было бы обратиться с просьбой о чуде. Есть лишь безразличная и холодная Вселенная, которая никогда не услышит ничьих просьб. И чем чаще Костя задумывался об этом, тем сильнее размышления о бессмысленности собственного существования терзали его. Может быть, именно так люди и становятся атеистами?
Костя отвёл взгляд от ночного неба и вновь уткнулся в учебник по международному праву, его затошнило. И тошнота эта не имела ничего общего с экзистенциализмом. Отвращение — это всё, что вызывала его будущая специальность. Он проучился всего один семестр и уже ненавидел юриспруденцию всей душой. Лекции вызывали только неприязнь и лишь усиливали угнетённое состояние. Каждое утро Костя буквально заставлял себя вставать с постели и идти на пары. О, как же Костя ненавидел эту жутко скучную науку! Что может быть хуже, чем заучивать наизусть права и обязанности работника из Трудового кодекса? Родители требовали от него хороших оценок, а их с каждым днём становилось всё труднее получать. Когда он пытался завести с ними разговор о смене специальности, то получил в ответ целую тонну негатива и поучительных нравоучений.
— Даже думать о таком не смей! — кричала мать из кухни.
— Ну, и на какой специальности ты будешь учиться, а? — с издёвкой в голосе спрашивал отец.
Костя и сам не знал ответа на этот вопрос. Он вообще не знал, куда идёт его жизнь и чувствовал себя абсолютно безвольной марионеткой.
Он откинул учебник на кровать и взял смартфон. Трясущимися руками вновь открыл тот самый чат, найденный им ещё несколько недель назад. Набранное ранее сообщение до сих пор маячило перед глазами, как будто насмехаясь. Палец то зависал над кнопкой «удалить», то перемещался на кнопку «отправить». Он глубоко вздохнул и с каким-то безысходным отчаянием нажал на «отправить». В конце концов, его сообщение вообще может остаться без ответа, разве в их городе вообще существуют геи? Наверное, он один такой — неправильный, сломанный.
Но ответ пришёл буквально на следующий день, и вскоре Костя договорился о встрече в одном из ночных клубов города. Не позволяя своему страху взять верх, он бездумно собирался на встречу, успокаивая себя тем, что всегда может уйти. Он должен предпринять попытку разобраться в себе.
