- Сейчас многие говорят о кризисе фантастики, а между тем книг на прилавках не убавляется, наоборот, российские авторы уверенно теснят американских. За счет чего это происходит - наши стали лучше писать или все, что можно было перевести - переведено? ( Д. Ключевский, Санкт-Петербург)

- Кризис - для фантастики состояние привычное, хроническое. Да, был серьезный выброс имен и названий, да, по уровню спроса русская фантастика уверенно обходит переводную англо-американскую (феноменальный успех! нигде больше в мире такого чуда не происходит!) - но достигнуто это дорогой ценой: переходом из статуса Золушки (которая знает, что на самом-то деле она прекрасная незнакомка в хрустальных туфельках) в статус этакой энергичной хамоватой девки, которая приторговывает и ширпотребом, и собой, и вообще всем, до чего можно дотянуться. Ясно, что без этого было не обойтись, такова объективная реальность, "высокая" фантастика не смогла бы выдержать массированного удара из-за океана (слишком мала ее аудитория), но сейчас, вроде бы отсидевшись за спиной фантастики популярной, уцелев, она рискует остаться без читателя вообще. Такой вот у нас очередной кризис. Не первый и не последний. Резюме: популярность фантастики возросла, потому что в среднем писать стали хуже.

- Говорят, что Вы создаете роман в жанре фэнтези? Это следование моде, попытка достижения коммерческого успеха или нечто третье? Как Вы относитесь к фэнтези вообще и к творчеству Дж. Р. Р. Толкина в частности? (И. Игнатьев, г. Казань)

- О моем романе в жанре фэнтези - это правда. Более того, я его уже написал. По слухам, первая книга (всего их две) уже вышла. Фэнтези ли это? Не знаю. По антуражу - да. Условное средневековье, мечи и магия... Не буду предварять прочтение объяснениями, что я пытался сказать этой вещью, оказавшейся для меня очень тяжелой. Скажу лишь, что родилась она из нескольких фраз в "Солярисе", запавших мне в сознание очень давно: что-де поверить можно лишь в бессильного и сомневающегося Бога. Почему именно фэнтези? Не знаю, так получилось само. У меня сначала возникают картинки, и этот процесс я почти не контролирую.

К фэнтези вообще я отношусь нейтрально: если произведение интересное, я его читаю - и наоборот. Толкина почти не люблю, считаю занудой и весьма посредственным рассказчиком. Его выручает лишь отменное знание кельтского и валлийского фольклора. Но это не искупает рыхлости текста и искусственности сюжета. На мой взгляд, сиквел Перумова написан лучше.

- В Вашем совместном с М. Успенским романе "Посмотри в глаза чудовищ" главным героем Вы сделали Гумилева. Чем обусловлен такой выбор? Почему не Маяковский (тоже был изрядный авантюрист) или Волошин? (Н. Гуревич, Санкт-Петербург)

- Очень распространенное заблуждение: что героя можно выбрать. На самом-то деле все происходит наоборот. И мы счастливы, что Николай Степанович решил вернуться в мир с нашей помощью.

Что касается Маяковского, то он скучен. Авантюризм его заключался разве что в па-де-труа с Бриками да путешествиях по железной дороге в Париж и на пароходе в Америку. Волошин более конкретен, но вял и анемичен. Они не захотели возвращаться в мир, чем нас ничуть не расстроили.

- Многие фантасты предсказывали и описывали конец света - ядерный, экологический и т.п. Каким видите Вы наше будущее? (А. Сорокина, Мурманск)

- Я думаю, человечество уцелеет и даже не изменится радикально. Если без подробностей, которые вариабельны, то можно прогнозировать постепенный спад темпов развития, сглаживание (но не исчезновение) перепадов в жизненном уровне и в целом - достаточно скучную жизнь с большим количеством событий, но не приключений. Многие будут этим недовольны...