Дружба… Для чего она вообще нужна? Чтобы потом сидеть с другом в соседней камере и делиться впечатлениями? Куда лучше взаимовыгодное товарно-денежное сотрудничество. Каждый получает, что хочет и все довольны.

Когда они ушли, Светлова недоверчиво на меня поглядела и спросила:

– Ты пойдёшь ночью с ним драться?

Я в ответ посмотрел на неё как на дурочку, фыркнул:

– Ещё чего. Я разве сказал, что в полночь во дворе буду с ним драться?

– Но ты сказал: – в полночь, во дворе.

– Ну да, но я же не уточнил, что именно в полночь, во дворе.

– И что там будет, в полночь во дворе?

Я пожал плечами.

– Не знаю. Но верю, что Такаюки-кун что-нибудь обязательно найдет.

– Исполать, Матрёна Джоновна, – хором произнёс класс, встречая преподавательницу спиритизма.

Была она весьма габаритной дамой, с двойным подбородком и короткой причёской вьющихся волос. Из под сарафана, туго обтягивающего тело, столбами торчали две массивных ноги в красных полусапожках. Причмокнув губами, она оглядела класс и заявила:

– Приветствую дорогие мои! На самой важной дисциплине – спиритизме.

Я почесал подбородок. Бороду накладную на занятиях можно было снимать, а для мётел существовала специальная стойка при входе, так что лица одногруппников можно было рассмотреть без помех.

Было нас пятнадцать человек, и класс был поделён почти поровну на тех кому было уже двадцать и тех, кому едва исполнилось тринадцать. Ну и мы с Анюрой вдвоём, ровно посередине. Двадцатилетние были как один – худые очкарики, а тринадцатилетки тоже худые, но без очков, так как не успели ещё компьютером испортить себе зрение.

Я, кстати, узнал, как их отобрали именно в жёлтую группу, невольно услышав их негромкие обсуждения до звонка на урок. Нас, по понятным причинам, они пока сторонились, но между собой быстро нашли общий язык. В общем все присутствующие не стали строить из себя героев и сразу честно сообщили Сигурду, что стакан водки не осилят, играть не умеют, а на медведя не пойдут ни под каким видом. Ну а в красные, соответственно, записывали тех, кто отважно бросался в борьбу со стаканом, яростно теребил балалайку, и визгливым фальцетом пугал медведя, пытаясь изобразить боевой клич.

Я, конечно, утрирую, но логика отбора была примерно такая.

– Спиритизм, дорогие мои, – продолжила тем временем преподавательница, – откроет для вас чудесный и удивительный мир духов. Духовные проводники помогут вам лучше понять себя и свою магию, раскрыть потенциал, усилить дар, получить, наконец, духа покровителя. Мир духов куда ближе к нам, чем вы думаете и стоит их только позвать, путём совсем незначительных манипуляций, как они придут к вам на помощь.

Говорила она это, мечтательно зажмурившись и впав в состояние экзальтации. Я посмотрел на остальных, но увидел в глазах ботаников только скепсис. Видимо они духов ни разу не встречали.

Нет, духи есть, как ни быть ведь и сам, в каком-то смысле дух. Занявший чужое тело. Неизвестно кем и как вызванный, и вообще попавший в этот мир. Но я сильно сомневаюсь, что это произошло путём совсем незначительных манипуляций. Скорее эффект от моего убийства пробил дыру в межмировом пространстве и дух мой, действуя на слепых инстинктах нашел тело в которое проще всего было вселиться – Дрейка Рассказова, находившегося в состоянии близком к летальному и сожрал его отъезжавшую в мир иной и поэтому не сопротивляющуюся душу.

Ну а иначе как бы мне досталась прежняя память Дрейка.

В свою защиту хочу сказать, что вне материальной оболочки, дух, хоть и несёт в себе слепок памяти, но никак ею не распоряжается и является, по сути, некой нематериальной субстанцией с базовым набором инстинктов. Главный из которых – найти новое тело и вселиться в него. Помниться, ещё один архимаг, не из моей империи, весьма интересовался изучением духов и их повадками. Так вот, разумности в поведении духа, оказавшегося в материальном мире, ноль целых, хрен десятых. Он тут же постарается занять какое-нибудь вакантное вместилище, вместо пространных бесед, да ему и беседовать, в общем-то, нечем, речевой аппарат отсутствует как таковой. Но и это ещё не всё, чем слабее душа, тем быстрее растеряет она память прошлого тела, поэтому я сильно сомневался, что то, что сможет призвать Матрёна Джоновна, сможет членораздельно говорить и разумно себя вести, даже вселившись куда-то. Скорее, подчиняясь базовому инстинкту, попытается её тут же сожрать.

В общем, всё что говорила преподавательница, было совершеннейшим бредом и то, что она ещё жива, скорее указывало на то, что ни единого реального духа она сама ни разу не встречала.

– А теперь, – она хихикнула, – проведём пробный спиритический сеанс, чтобы вы могли убедиться, что духи в самом деле есть.

Она суетливо метнулась к круглому столику посередине кабинета, плюхнулась на стул, сорвала с хрустального шара посередине накрывающий его платок, попросила крайнего сидящего возле двери:

– Будь добр, дорогой, выключи свет.

Шторы в кабинете итак были уже задёрнуты, поэтому стоило выключателю щёлкнуть, как всё погрузилось в мистический полумрак. Ну по мнению Матрёны Джоновны, наверное. Меня же неудержимо потянуло вздремнуть. Впрочем, следующая фраза сон перебила.

– Я вызову могущественного духа, знающего тайны вселенной и впущу его в себя, чтобы он мог разговаривать с вами моими устами.

Она что, дура? Добровольно впускать духа? Да ещё и могущественного? Мда, а если там придёт такой как я? Только ещё не уставший от мирской суеты?

Несколько раз сжав пальцы в кулак и разжав обратно, я приготовился, при первых признаках одержимости, с двух рук вжарить по спиритистке огнём. После того как сожгу её до состояния пепла, какой-бы ни был могущественный, дух гарантированно унесётся обратно в межмировое ничто. А перед ректоршей так и быть, извинюсь. Но думаю, на эту фигню они быстро нового преподавателя найдут.

Положив руки на шар, Матрёна Джоновна принялась раскачиваться и, закатив глаза взывать:

– Приди, приди, великий Аменхотепоглынафтали! Приди, приди!…

Спустя секунд тридцать она резко замерла, а затем изменившимся голосом произнесла:

– Я здесь, кто вызвал меня?!

Я поджав губы смотрел на преподавательницу, продолжавшую сидеть с закатанными глазами. Она издевается? Если бы в неё сейчас в самом деле вселялся посторонний дух, она бы каталась по полу и выла бы от фантомной боли двух сцепившихся в смертельной схватке духов.

– Ну же, спрашивайте, – поторопила она студентов всё тем же изменённым голосом, – я Аменхотепоглынафтали, я отвечу на любые ваши вопросы.

– Извините, – нерешительно поднялась с места вторая и последняя девушка в нашей группе, тоже, к слову, в очках, – а вы правда всё знаете? Все тайны вселенной?

– Да, ведь я один из самых могущественных духов.

– Да? – обрадовалась та, снова засмущалась, а затем, поправив очки, сбивчиво произнесла, – ну тогда не могли бы вы, хотя бы в общих чертах описать доказательство гипотезы Пуанкаре?

– Чего?! – голос преподавательницы на секунду сбился, но затем она выправилась, – я никогда не интересовался фамилиями людей и какими-то их гипотезами, это слишком мелко для вселенной.

– Ой, я поняла, – закивала девушка, – там говорится о том, что всякое односвязное компактное трёхмерное многообразие без края гомеоморфно трёхмерной сфере. Помогите с доказательством, ну пожалуйста, ну что вам стоит, – начала упрашивать Матрёну Джоновну та, – за доказательство миллион рублей обещают, а мне как раз деньги нужны.

– Как тебя зовут, девочка? – после долгой паузы поинтересовался Аменхотепоглынафтали.

– Яна, – ответила та.

– Послушай Яна, – голос преподавательницы вновь стал прежним, – иди в жопу.

Женщина недовольно посверкала глазами в сторону опешившей от такого ответа девушке и добавила:

– Всё, дух обиделся. Он вам про тайны вселенной пришел рассказать, а вы спрашиваете про какую-то ерунду. Гипотезы, доказательства – тьфу.