Он был очень неглуп, этот Бур; скорее даже умен - с точки зрения трогов, конечно. Он умел считать до ста, складывать и вычитать - тоже в пределах сотни, мог делить на два, на три и даже на четыре. К тому же он обладал твердым характером, большой физической силой и определенными стратегическими способностями. Словом, лучшего компаньона в дальнейших странствиях Блейду трудно было бы желать, если бы не одно обстоятельство он люто ненавидел этого пожирателя человечины. Расовые предрассудки к этому не имели никакого отношения; страннику уже не раз доводилось вступать в контакт с первобытными племенами, с теми же Волосатыми из Уркхи, к примеру, и он уживался с ними вполне мирно. Но всему же есть предел! Уркхи, по крайней мере, не были каннибалами.
Кроме того, Бур оказался начисто лишен любопытства. Он имел практический склад ума, принимал обстоятельства как должное и стремился извлечь из них выгоду, не думая о причинах, эти обстоятельства породивших. Хороший вождь, но, в сущности, никудышный спутник в походе или дальней экспедиции. Потому и сидел он на своей скале Аи-Рит, наслаждаясь сытым благополучием, которым осчастливил племя фран Блейда.
Однако шесть рук пришельцев попали и плен... Шестьдесят трогов! Гораздо больше, чем после прежних схваток. Может быть, среди них найдется кто-то.
Остальные были мертвы. Бур сказал - много; значит, больше сотни. Скорее всего, сотни полторы, прикинул Блейд. Вождь выберет человек пятнадцать, чтобы скомпенсировать потери в этой великой битве, прочие тоже пойдут в котел. Итак, по целому свеженькому трупу на каждого из айритов, включая грудных детенышей! Да им хватит этого на месяц! Воистину, великая победа!
Он с отвращением скривился. Тела разделают и будут коптить; переходы, залы и камеры провоняют кровью - человеческой кровью! Бур устроит пир, станет совать ему лакомые куски, навязывать женщин... Женщины! О боже! Эти мускулистые, волосатые и кривоногие твари - женщины!
Шагая к темному зеву главного входа, Блейд вскинул руку и погрозил затянутым паром небесам, низко висевшим над Великим Зеленым Потоком небесам, откуда мстительные боги скинули его больше месяца назад прямо в эту гнусную дыру. Ни мяса, ни женщин... Нормального мяса и нормальных женщин, разумеется... И шансы вылезти отсюда близки к нулю.
Кто же сыграл с ним такую отвратительную шутку? Не иначе, как сам пресветлый Айден, повелитель южных пределов, да поразит его Шебрет бессильем от пупка до колена! Скрипя зубами, Блейд спустился вниз по широкому проходу с неровными стенами, на которых кое-где слабо люминисцировали пятна съедобного лишайника. Света их хватало лишь на то, чтобы различать пальцы на расстоянии фута от лица, но все же неяркое сияние разгоняло мрак.
В главной пещере, куда он попал из коридора, освещение было гораздо лучше. Тут светился весь потолок, обросший лишайником, до которого троги добраться не могли - своды пещеры взметнулись вверх на сотню футов. Дальнюю ее половину занимало озеро, частично поросшее странной растительностью полудеревьями, полуводорослями. Их прямые стволы, толщиной с ляжку взрослого мужчины, торчали над темным зеркалом воды, заканчиваясь веером редких ветвей с длинными и узкими, похожими на щупальца листьями.
Кремень, лишайник да эти деревья были основой экономики троглодитов. Из кремня делали скребки, топоры и наконечники для стрел и копий; с его же помощью добывали огонь. Лишайник соскребали со стен, долго вымачивали и ели; пережеванную кашицу оставляли бродить - через пару недель она превращалась в отвратительное, но хмельное пойло. Деревья-водоросли поставляли все остальное - гибкие ветви для луков, древки для копий и стрел, лыко, дубины, топливо. И бревна для плотов, если племя решало переселиться.
Блейд направился к правому берегу подземного озера, стараясь держаться подальше от входа в коридор, где располагались продуктовые пещеры, - оттуда несло застарелым отвратительным запахом гнилой рыбы и мяса. Он пытался не думать о том, чье это мясо... Что касается рыбы, то каждая женщина племени знала, чем рискует, подав Упавшему с Неба несвежее. Как минимум ее ждала затрещина; но странный пришелец мог пустить в ход острый и блестящий зуб, который носил на поясе. После пары подобных эпизодов рисковать никто не хотел, и страннику подносили только свежеизловленную и тут же поджаренную над угольями рыбу. Другое дело, чти его воротило и от этого неизменного блюда.
На полпути между входом в большую пещеру и глубокой нишей, отведенной ему, находился котел. Котел ли? Само это слово были весьма вольным переводом соответствующего айритского термина; однако такое понятие в языке трогов существовало и применялось только для этого места - и никакого иного. Блейд справедливо полагал, что для обитателей Ай-Рита название вещи определяется ее функцией, а не видом: все, чем бы тебя ни треснули по голове - дубина; все, чем можно проколоть насквозь - копье. Так что котел, безусловно, являлся котлом, а не чаном для кипячения белья.
Это была природная впадина в скале почти полусферической формы диаметром в пару ярдов; ее поверхность была отполирована до блеска временем и интенсивной эксплуатацией. В котел заливали воду - с помощью ведер из рыбьей кожи; бросали продукт - рыбу или выпотрошенного пленника; потом опускали раскаленные на кострах булыжники. Способ древний, как мир; на Земле доисторические предки Блейда таким же образом варили суп. Но для их потомка в этом было не много утешительного. Он не любил подходить к котлу и тщательно следил, чтобы какая-нибудь из усердных женщин не подсунула ему сваренную там рыбу.
Справа от котла нее пространство у стены занимали сложенные аккуратными штабелями бревна от плотов - военная добыча айритов за последний месяц. Их было тут тысячи две, и через несколько дней, когда плоты сегодняшних переселенцев подсохнут на солнце, станет еще на тысячу больше. Племя Бура обеспечено топливом на целый год.
За дровяным складом огромной грудой были свалены дубинки. Луки со спущенными тетивами, копья и стрелы, увязанные плотными пачками, тянулись нескончаемыми рядами. Десяток подростков подносили туда новые трофеи; увидев Блейда, они испуганно порскнули в разные стороны.
