— Я помню о поцелуе, если ты молчишь только по этому поводу. — Веснински скривился иза-за внезапной боли в груди, прикасаясь здоровой рукой к груди.

— Удивительно. Я заехал тебе по голове не для того, чтобы ты все помнил.

— А то уж я думаю, почему так башка болит…изначально была мысля, что отец не рассчитал силы, когда швырял меня в стену.

Миньярд скривил гримасу и явно в этом предложении какое-то слово ему не понравилось. Эндрю сложил руки на груди и, упираясь в пол обеими ногами, равными шагами подошел к кровати.

— Заткнись.

Натаниэль сделал вид, что удивился. Распахнул глаза, улыбаясь. По щекам хлынул огонь, раны треснули, начиная кровоточить. Эндрю присел на самый край, боясь как-то навредить мальчишке, и потянулся к салфеткам.

Заметив скрюченное лицо Веснински, медленно потянулся к его лицу, протирая опухшие щеки. Кровь мгновенно впиталась в салфетку, пока Натаниэль, не обращая внимание ни на какую боль или движение сбоку, просто прожигал взглядом близнеца.

На его лице были видны небольшие, но синяки. Одни под глазами, что говорило о недосыпе. Другой под скулой и возможно парень где-то ударился, пока бежал вместе с дядей Натаниэля и Ваймаком. Царапины да пустые карие глаза, где хоть немного, но читался испуг. Его не мог увидеть никто, кроме Натаниэля, но и то, с большим трудом.

Эндрю закончил спустя минут 10, выкидывая салфетку подальше от себя, но даже не думал, и в мыслях не было, вставать со своего места.

Парень, обращая свой взор то на открытое окно, то обратно на Натаниэля пристально молчал. И даже, если Нату и было холодно, парнишка не собирался показывать подобную слабость на еву. И так слишком много показал и слишком много отнял. Начиная от каких-то нервов, заканчивая самым дорогим…

Время.

Они могли бросить парнишка умирать. Могли закопать свою надежду глубого под землю и позабыть Натаниэля, будто того никогда и не было. Если бы парень остался в «Воронах», возможно, этим бы и закончилось. Возможно, его бы действительно оставили умирать.

Но они не являются ими.

Вот что повторял парень и каждый раз прокручивал у себя в голове. Это был хороший способ отвлечься от плохих мыслей да размышлений. Это был хороший способ взять Эндрю за подбородок и, наклоняя голову чуть вперёд, поцеловать блондинка в губы. Мысль о том, что те не являлись ими, Воронами, никуда не уходила. Она продолжала летать рядом с бедным мальчишкой, пока тот пытался сквозь боль поддаваться вперёд.

Эндрю не сразу понял, что на поцелуй нужно было отвечать. Не сразу понял, что именно Натаниэль сейчас лежит на кровати и целует его, будто ничего и не было. Будто всю жизнь они прожили вдвоём.

Вместе.

Можно сказать, что именно так и было, ведь пол года, но Веснински пробыл рядом с Эндрю и другими. Да, первое впечатление о нем не суперское, но это не значило, что каждый раз, когда парень стоял уж слишком быстро, он не чувствовал болезненное тепло, которое расплывалось по всему телу.

Он чувствовал его и сейчас, пока прислонялся к губам все ближе и ближе. Нога запульсировала, когда Веснински по привычке захотел ею пошевелить, поэтому скрючив гримасу, принял удобное ему положение.

— Я ненавижу тебя. — Прохрипел Эндрю, рукавом прикрывая рот. — Урод.

— Ты меня обидел… — Улыбнувшись, Нат стал строить из себя невинного. — Извинись.

— Думаешь твоя жизнь — только шутки? Какой ты идиот.

— Ты мне это говорил раз 20 за весь год, как мы с тобой встретились. — Сухо проговаривал Натаниэль, чувствуя опять какую-то неприязнь. — Если думаешь, что я усвою урок, то сильно ошибаешься.

Эндрю вскочил на ноги и, ничего не объясняя, вышел из палаты, давая возможность другим наконец расспросить парня о случившемся. За ними вошёл и врач, явно желая проверить состояние.

Только вот Натаниэль ждал, что хотя бы вечером Эндрю придёт его навестить. Но тот так и не появился.

Нет, конечно он расстроился, но это не говорило о том, чтобы целый вечер сидеть с недовольным лицом.

Натаниэль нашёл себе занятие по развитию памяти, немного вспоминая, что и как произошло в ту ночь.

***

Натаниэль очнулся вчера днем после трехдневного отключенного состояния. За это время уже все Лисы успели навестить парня, а с одним даже получилось поговорить. Обычно диалоги получались что-то по типу «Как твое здоровье»? «Не помешали?», а о чем-то больше он смог поговорить только с Эндрю. Как жаль, что тот пришел только вчера, а хлопнув дверью после этого не решился придти вновь.

Натаниэль находил себе увлечения как просто смотреть на, до боли, белые стены. Мечтал побыстрее встать на ноги и наконец дойти до зеркала, ведь до сих пор не видел себя. Ваймак недавно сказал, что выглядит парень не очень так сказать хорошо, но хотя бы узнаваемо. Нат не переживал увидеть свое лицо и не узнать себя самого. Уж этого он точно не боялся.

Сейчас в палате находились Ники и Кевин. Тренер вышел поговорить с врачом и уже более точно узнать о состоянии парнишки, пока Натаниэлю приходилось искать темы для разговора.

— Эндрю снова не приехал? — Спросил он. Снова.

— Ты спрашиваешь это раз пятый, если не десятый. — Проворчал Дэй. — Он сказал, что ему здесь делать нечего. Понял? — Парень поднял брови и надеялся, что Нат смог понять.

— Уговорите его, чтобы пришел.

— И что нам за это будет? — Вмешался Хэммик. — Новая почка? Мы даже если хоть словом намекнем о тебе он отрежет нам яйца. Этого дожидаешься?

В его голосе читалась нотка раздражения. Обычно, Веснински никогда не слышал Ники, а тем более не видел в таком настроении. На лице улыбка сползала все больше и больше, глаза в этот раз не горели тем огнем, каким горели раньше.

Возможно, что-то случилось…

Натаниэлю еще предстоит это выяснить. Еще столько вопросов оставались без ответов.

Ники видимо понял, что его выражение лица навевает подозрения, поэтому быстро сменился в эмоциях.

— Извини, не хотел нагрубить.

— Я понимаю, что вы все на нервах. — Проговорил Натаниэль. — Но прошу просто попытаться.

Кевин задумался. Это было понятно по тому, что парень уже минут 5 смотрел в одну точку и уже никак не обращал внимание на продолжение разговора. И только, когда Ваймак зашел за ними, спустился на землю, прощаясь с Веснински.

До завтра.

Натаниэль не знал, куда терять еще один вечер. Все Лисы навещали его с утра, поэтому сейчас нужно было придумать занятие. Тренер, перед тем как уйти, оставил Нату телефон на случай того, если ему станет хуже. Сразу звонить тренеру, по его словам.

Сразу звони мне!

И он мог бы написать Эндрю, но делать этого не стал. Не хотел быть заблокированным раньше времени, а Нат еще успеет объясниться.

Поэтому успокаивает себя тем, что завтра наконец будет дома. И даже если реабилитация пройдет дольше, чем должна была, это никак не волновало парнишку. Нога заживала прямо на глазах. Пуля не попала ни по какой из косточек, поэтому это самая малая проблема из всех. Рука сломана и даже очень тяжело. На голове творился хаос, имеются в виду волосы. Натаниэль никак не мог принять душ, поэтому как приедет домой, сразу найдет занятие на час так точно.

Но а пока ему придется сживаться с кошмарами. Сегодня он проснулся 4 раза и каждый раз из-за одного и того же. Сколько же раз проснется за эту ночь?

Ответ и так был очевиден. Ни сколько. Как только свет выключился, а парень, накрывая себя одеялом, улегся на подушку так и стал смотреть в одну точку.

Он задумался, правильно ли поступила с ним жизнь, что оставила стоять на земле во второй раз? Возможно парень что-то не сделал или же не успел. Возможно от него что-то требовалось, только вот что именно? Какие еще приключения ему придется пережить, пока тот ищет правильный путь? Сколько еще придется натыкаться на самый край карты, но так и не падать вниз, хотя уже давно нужно было. И сколько еще Нату так лежать на холодном матрасе и думать о ней?

О жизни.

Ему так и не получилось уснуть. Темнота сменилась рассветом, а там лучи солнца пропитывали комнату нежным теплом, но в тоже время холод от открытого окна также просачивался в палату. Натаниэль бы рассказал, как ему надоело здесь лежать, но просто молчал, дожидаясь той самой минуты.