— Габриэль! Я слышал, что ты все еще в Лондоне? Что привело тебя в Фарли?

Ухмылка Габриэля не скрывала его неудовольствия:

— Могу лишь переадресовать тебе тот же вопрос, приятель. Но кажется, ответ на него очевиден.

Его взгляд скользнул по Кесси, затем снова вернулся к другу.

Пока он еще ни слова не сказал самой Кесси. Это было хлестче любой пощечины. Она почувствовала себя, как ребенок, которого поймали на чем-то нехорошем и теперь он ждет наказания розгами.

Было очевидно, что Габриэль в бешенстве. Он полагал, что сплавил свою женушку в деревню, и теперь все — можно забыть о ней. Но она почему-то не уходила из памяти, прокравшись в его мысли и заполонив их до такой степени, что он вынужден был вернуться в Фарли. Однако он совершенно не ожидал найти свою жену в объятиях чужого мужчины, тем более этого мужчины — своего лучшего друга!

И его жена уже не была той жалкой особой, какую он оставил здесь, в Шарли. Если бы он сейчас случайно встретил ее на улице, то не сразу бы и узнал. А вот дерзкий вызов в этих прекрасных золотых глазах был ему хорошо знаком.

Леди Эвелин тенью скользнула к Кристоферу и встала рядом с ним. Габриэль приветствовал ее легким поклоном.

— Леди Эвелин, — протянул он, — очень приятно видеть вас! А теперь, если вы, конечно, не возражаете, я хотел бы забрать свою жену. Надеюсь, вы извините меня. Я слишком долго был лишен ее очаровательного общества и успел соскучиться.

— Конечно! — весело ответила ему Эвелин и повернулась к Кристоферу: — Не могу ли я заинтересовать вас ранним ужином, сэр? Открою вам тайну: наша повариха печет самые лучшие в графстве пироги с голубятиной.

— Замечательная идея, леди Эвелин, — поддержал ее Кристофер. Взгляд его был так же холоден, как и у Габриэля. — Не стоит провожать нас, старина. Мы и сами отлично знаем дорогу.

Как только они вышли, Кесси резко повернулась к мужу лицом. Спина ее даже заболела от напряжения:

— Это было до неприличия грубо!

— Да ну? — Он презрительно выпятил губу. — Да что ты можешь знать о грубости и приличиях?

— Очевидно, намного больше вас.

Насмешливо-презрительный взгляд смерил ее с ног до головы, жадно впитывая все изменения в ее внешности.

— Должен заметить, янки, что ты с потрясающей легкостью вошла в роль.

Кесси вызывающе приподняла подбородок.

— Видимо, именно это и взбесило вас?

Отнюдь нет, хотя и должно было взбесить, — мысленно отметил свою странную реакцию Габриэль. Но ей он так ничего и не ответил. Все его внимание сосредоточилось на изящном изгибе шеи жены, где гладкая, словно отполированная слоновая кость, кожа встречалась с рыжевато-золотистыми локонами ее волос.

— Ты уже думала, как проведешь сегодняшний вечер, янки?

— Если вас это действительно интересует, то да. Кристофер был столь любезен, что согласился давать мне уроки верховой езды, что и делал в течение всей прошлой недели.

— Тебе нет нужды просить чужих мужчин о подобной любезности, янки. У тебя есть муж! — сдержавшись от грубости, ответил Габриэль.

— Которого, однако, днем с огнем не сыщешь! — едко заметила она.

— Теперь он здесь, так что оставим эти препирательства, янки. В любом случае, если ты так загорелась покататься, не смею разочаровывать тебя.

Разочаровывать? Да он откровенно издевается над ней! Скорее это можно назвать пыткой!

Он повернул ее в сторону лестницы.

— Иди переоденься! — приказал он. — Я буду ждать тебя у конюшни через пятнадцать минут.

Оказавшись в своей комнате, Кесси вызвала звонком Глорию. А сама в смятении рухнула на краешек кровати С каким удовольствием она заставила бы его ждать — бесконечно долго! Но была уверена, что он ворвется и силой уволочет ее. Так что не стоит и затевать с ним подобные игры.

С помощью Глории она быстро переоделась в изящный темно-зеленый костюм для верховой езды из бархата. И ничуть не удивилась, увидев, что муж уже ждет ее у денников. Рядом с ним стоял грум, державший за поводья двух лошадей. Сердце ее странно екнуло при виде Габриэля. Он в каждой мелочи выглядел аристократом: от носок своих начищенных до блеска сапог до складок белоснежного жабо на шее. Облегающие бриджи подчеркивали его налитые мышцы, словно были второй кожей. Широкие плечи так натянули темную ткань сюртука, что на нем не было ни одной морщинки. На лице мужа читалось нетерпение.

— Ты готова?

Она кивнула и прошла вперед, чтобы сесть на Ариэль, маленькую спокойную кобылу, на которой она ездила уже неделю. Кесси, однако, не собиралась вести себя подобно своей смирной лошадке.

— Жаль, что мне нельзя сесть на лошадь так, как это делаете вы, — вслух пробормотала она. Только, разумеется, не на его лошадь, тут же уточнила она свое желание. Черный и сильный жеребец Габриэля выглядел таким же яростным и непокорным, как и его хозяин.

Взлетев в седло, Габриэль повернулся к Кесси и презрительно оттопырил губу:

— Леди не садятся на лошадь по-мужски.

— А-а, но ведь я не леди, не так ли?

Если честно, то Кесси не ожидала ответа на свой выпад. И не получила его. Пока Габриэль ехал впереди, Кесси полностью сосредоточилась на том, чтобы не вывалиться из седла. Если бы это приключилось в компании с Кристофером и Эвелин, она бы только посмеялась и потерла ушибленное место.

Но пережить подобное унижение перед супругом? Да ни за что! Но он ехал медленно, за что она благодарила небеса.

Оказалось, что они направляются в сторону озера. Это было единственное место в поместье, которое Кесси еще предстояло изучить. Недоброе предчувствие вдруг охватило ее. Когда они ездили втроем, то обычно покидали земли усадьбы и выезжали на открытое пространство. Слава Богу — Габриэль направил лошадь мимо озера. Кажется, он решил заехать в небольшую рощицу. Облегченно вздохнув, Кесси принялась с любопытством поглядывать по сторонам.

Габриэль не останавливался до тех пор, пока они не добрались до небольшой поляны. На ней располагалась крошечная, но уютная деревянная беседка, выкрашенная в белый цвет. Кесси даже охнула от восторга, заметив ее.

— Я и не подозревала, что здесь может быть подобная прелесть! Ее ведь совершенно не заметишь из дома, да?

Габриэль кивнул и помог ей спуститься с лошади. На ее губах заиграла довольная улыбка, потому что эта беседка была великолепным убежищем от всего мира. Шумный зяблик даже не обратил внимания на их присутствие и звонко высвистывал свою подругу на свидание. В воздухе стоял дурманящий запах леса. Вот только вид у беседки был заброшенный, краска на ней облупилась, сорняки росли прямо у ступенек, а кое-где проросли и прямо через них.

— Когда-то это, наверное, было очень милое местечко, — вслух размышляла Кесси. — Как жаль, что его так запустили!

Она склонилась над ступенькой и рукой в перчатке смела с нее засохший кусок грязи. Кесси выпрямилась и оглянулась как раз вовремя, чтобы заметить странное выражение грусти, мелькнувшее на лице супруга.

Губы Кесси шевельнулись, высказав вслух догадку.

— Позвольте, — медленно проговорила она, — это беседка вашей матери, да?

Габриэль тут же разозлился на себя. На кой черт он притащил ее сюда? Да, его мать любила этот утолок. Он вспомнил, что ей нравилась уединенность этого места, излучавшего какую-то умиротворенность.

— Да, она часто приходила сюда.

Кесси хотелось поподробнее расспросить его, потому что она часто размышляла о его матери. Она и сама не понимала почему. Возможно, оттого, что ее окружала какая-то аура таинственности… Но лицо Габриэля мгновенно стало замкнутым и отчужденным. Кесси почувствовала, что сейчас неподходящий момент, чтобы лезть к нему в душу.

Он подошел к ней:

— У тебя врожденный талант к верховой езде, янки. Как выясняется, у тебя много талантов.

Кесси облизнула губы. Хотя все это и говорилось как-то походя, без интереса, чувствовалось, что настроение у него препаршивое.

— И вот еще что. Лучше сразу признавайся во всех своих грехах. После того как я снова застал тебя с Кристофером, меня разобрали сомнения. Ты уже отдала ему то, что принадлежит исключительно мне?..