Дия также убедил Андарза отдать ему кусок земли, пожалованный государем под сады и пастбища, и возвел там кирпичный сарай со станками, за которые посадил сначала десять, а потом сто рабов. Теперь Дия жил и ночевал в этом поместье, там же принимал вассальных купцов и заключал договоры. Каждый раз, когда Андарз узнавал, что Дия опять его обокрал, Дия подносил ему какую-нибудь игрушку, механическую птичку или часы, и поэтому дом Андарза был полон этих диковинок.
Эконом был человек нервный и издерганный, со времени его трехлетнего дрожания во флигеле у него появилась странная привычка: он имел обыкновение собирать и выхаживать в своей комнате маленьких птичек, а выходив, напускал на них дневную сову.
Эконом вошел с одним из вассальных купцов Андарза, - множество человек отдавали андарзу свои земли в обмен на покровительство.
Едва эконом ушел, Шаваш встряхнулся, повел носом, сунул подмышку хомячка Дуню, и вышел в коридор. Где-то за окнами звенели голоса слуг, и по ту сторону гостиной били молотки. Шаваш пошел на звук молотков и вскоре пришел к красивой комнате с разобранным полом: под полом начинался этакий кирпичный лабиринт, уходивший под соседние стены. Двое рабов в набрюшных юбочках, синей и желтой, ломали остатки пола.
- Мир вам, - сказал, - спросил Шаваш.
- Ай-ай-ай! - закричал раб в синей юбочке и уронил молоток себе на ногу.
В этот миг часы в обеденном зале очнулись и стали бить час Росы. Раб в желтой юбочке оглядел Шаваша, пнул своего напарника в бок и сказал:
- Ты что, сдурел? Разве привидения появляются в час Росы? Привидения ходят только в полночь и в полдень. Это какой-нибудь новый раб.
Шаваш подтвердил, что он, точно, новый раб, и поинтересовался, что это за строение под полом: неужели господин Андарз разводит морских свинок? Желтая юбочка сказал, что это отопление. В холодные месяцы в доме топят печь и пускают в лабиринт теплый воздух. А в теплые месяцы слуги наловчились разводить в этих кирпичах морских свинок и торговать ими на базаре. Андарз дознался об этом и закапризничал, уверяя, что морские свинки шуршат и мешают ему сочинять стихи. Тогда эконом Дия предложил обогревать дом теплой водой в трубах, а отопление под полом засыпать щебнем и песком.
- А я так скажу, - промолвил раб в синей юбке, - что ни черта этот щебень не поможет, потому что в этом доме под полом шуршат вовсе не морские свинки.
- Это точно, - сказал желтый, - не думаю, что этот щебень будет сильно мешать тем, кто ночью тут шуршит под полом.
И пощупал Шаваша, чтобы убедиться, что Шаваш все-таки не привидение.
Дом господина Андарза был выстроен в два этажа, если не считать высокой башни в саду, соединенной с домом крытой дорогой. От трех главных ворот начиналась галерея, поддерживаемая тонкими столбами, покрытыми лаком, яшмой и черепаховыми щитками, за галереей шли приемные залы и жилые комнаты. В глубине резиденции располагались женские покои. В левом крыле, тянувшемся вдоль дворика, облицованного мрамором и агатом-моховиком, было солнечно и тихо: тут был кабинет господина Андарза и его доверенных лиц. Надо сказать, что дом господина Андарза был очень богатый дом, и в то время в богатых домах было не принято закрывать кабинеты секретарей и прочих "малых господ" на ключ. Вместо этого по ним прокатывали восковую печать. И вот, когда Шаваш заглянул в коридор, он увидел, как из дальнего кабинета, вышел, озираясь, изящный тридцатилетний человек, запечатал дверь кабинета печатью, похожей на огурец, и воровато утек во внутренний дворик.
Заинтересованный Шаваш подошел к двери, изукрашенной золотой и серебряной канителью, и такой красивой, что если бы для небес понадобилась дверь, то, наверное, приспособили бы эту. "Наверное, кабинет Андарза" подумал Шаваш: а господин Андарз был во дворце. Шаваш толкнул дверь: печать разорвалась, мальчик вошел внутрь.
Внутри никого не было. Кабинет был весь затянут зеленым шелком с рисунками, изображавшими победы Андарза, и уставлен книжными шкафами. Толстые переплеты книг сверкали мертвыми зрачками драгоценных камней, и книги взбирались друг на дружку так высоко, что по ним можно было добраться до пухлого солнца, нарисованного на потолке кабинета. Посередине кабинета стоял стол с малахитовыми уголками, и вокруг него, - три или четыре шелковых стула. Чуть поодаль стола, на возвышении, стояло кресло. Шаваш понял свою ошибку. "Это кабинет не Андарза, а одного из секретарей, - подумал он. В кабинете Андарза кресло, предназначенное для господина, стояло бы за столом".
Шаваш влез на стол и снял одну из книг с рубиновыми глазами. Это была "Книга тысячи превращений", трактат по черной магии. Шаваш сунул книгу на место, спрыгнул с кресла и подошел к ларю с тяжелой нефритовой крышкой. Миг - и Шаваш выудил из рукава инструмент, из числа тех, что не перечислены в государственном перечне для цехов.
Шаваш вставил отмычку в дырочку на сундуке, пошевелил ей и с трудом поднял крышку. В сундуке лежала пачка отчетов на бумаге с красным ухом, брусок серебра и секира на длинной-длинной ручке.
Под секирой стояли две банки из стекла, и каждая банка была закрыта крышкой с дырочками. В углублении на донышке была вода. В одной банке были серые мыши, а в другой - белые. Корма в банках не было. Из белых мышей одна уже подохла: серые бегали довольно шустро.
Шаваш осторожно просунул в ящик палец и провел им по синеватому краю секиры, похожему на полумесяц. Щеки у секиры были выложены серебром, и с другой стороны рукоятки имелся стальной зубец, формой напоминающий ласточкин клюв. В конце клюва застыла недавняя кровь, и к лезвию секиры прилип кусочек птичьего пера. Рукоять секиры была покрыта серебром и напоминала клубок сверкающих змей, свернувшихся вокруг пустого пространства для рук. Шаваш никогда раньше не видел такой вещи.
Шаваш так засмотрелся на секиру, что едва не пропустил легкие шаги в конце коридора. Шаваш мигом захлопнул крышку ларя и выскользнул наружу. В тот самый миг, когда человек завернул за угол коридора и увидел мальчишку у закрытой двери кабинета, Шаваш сложил перед дверью молитвенно руки, - и распахнул ее. Человек ахнул, прыгнул и схватил негодника за шкирку.
