— Лиар Эндлерон, — громко возражал лекарь, — я настаиваю на том, чтобы сопроводить лиарию Эндлерон до самого дома!
— Благодарю за ваше беспокойство о моей жене, — сухо возражал почтенный лиар, — однако на сегодня мы в ваших услугах более не нуждаемся. Если понадобится — непременно вызовем вас вновь. Сейчас же прошу нас оставить.
— Как пожелаете, — лекарь явно обиделся. Однако мужчина хорошо владел собой, потому что хлопка двери я не слышала. Он ушел бесшумно. Почти сразу после этого ко мне заглянула Лидяса, выдохнула с явным облегчением, что я не сбежала и знаками показала, что хватит мне прятаться, пора бы и выходить.
Расслабиться и обдумать сложившуюся ситуацию я не успела, сидела тут вся как на иголках и чутко прислушивалась к разговорам в общем зале. Но я и сама понимаю, что выйти все же нужно. Происходит что-то странное, лучше все выяснить, не откладывая в долгий ящик. Набрала в грудь воздуха, встала с невысокой табуретки, расправила плечи. Я ничего не боюсь! Я — ИльРиса Туаро, пусть мой отец пока с этим не торопится соглашаться!
Не спеша вышла в общий зал, чуть поморщившись от более яркого освещения. Лиария сидела рядом с мужем на диванчике для посетителей. Лиар нежно держал жену за руку и что-то ей тихо говорил. Но оба не сводили глаз с двери подсобки и увидели меня тут же, стоило мне только выйти. Оба выглядели напряженными.
— Покажите браслет, — довольно вежливо попросил лиар Эндлерон, поднимаясь мне навстречу.
Не стала упрямиться и охотно обнажила запястье, являя жадным взглядам родное украшение. Лиар коснулся браслета кончиками пальцев и тут же поднял взгляд на меня.
— ИльРиса, именно так я называл мою девочку, — тихо сообщил он. — Айсира, мой подарок Богов, что с ней стало? Где она?
— Айсира, это моя мама. То есть… — я растерялась, внезапно в уголках глаз стали собираться непрошенные слезы. — Вы мой дедушка?
— Получается, что так, — кивнул лиар. — Не томи, рассказывай. Я хочу знать все! Хотя нет, — перебил он сам себя, внезапно снова обретая ту жесткость, с какой входил в лавку Лидясы. — Не здесь. Тут не лучшее место для разговоров. Собирайся. Мы едем домой.
— К вам домой, вы хотели сказать?
— Если ты не лжешь, то это теперь и твой дом, ИльРиса, — нахмурился лиар.
Не стала спорить прямо сейчас. Спокойно попрощалась с Лидясой, все еще пребывающей в шоке от открывшейся информации. Она круглыми глазами провожала нашу процессию. Лиар на выходе буквально швырнул на низкий столик у входа звякнувший, туго набитый мешочек.
— Надеюсь, ариса, вам не стоит пояснять, что все, чему вы стали свидетельницей, не должно стать достоянием гласности, — бросил он ей.
Не дожидаясь ответа, лиар подхватил жену под руку и вышел из лавки. Мне ничего не оставалось, как следовать за ними.
— Лидяса, я могу оставить у тебя свои вещи ненадолго? — только и успела шепнуть девушке.
— Можешь… те, — растерялась она.
Так как высокородные гости уже вышли из лавки я воспользовалась ситуацией и обняла девушку.
— Я все тебе объясню, — пообещала я. — Прости, что раньше ничего не рассказала. И, прошу тебя, пусть между нами ничего не изменится, ладно?
— Ладно, — робко улыбнулась Лидяса. — Возвращайся скорее, я буду переживать.
— Вернусь, как только смогу, — пообещала я.
На улице ждал роскошный экипаж, запряженный двумя крупными дьяртами. На козлах терпеливо дожидался молодой арис в строгой серой форме. Лиар сначала помог забраться внутрь жене, после мне, а следом запрыгнул сам. Стукнул в крышу и экипаж незамедлительно тронулся.
Лиария Эндлерон выглядела смущенной, сбитой с толку и растерянной. В глазах женщины блестели слезы. Но вот она неловко придвинулась ко мне и прикоснулась к руке. Отчего-то захотелось отдернуть ладошку, но усилием воли я этот порыв сдержала.
— Ты так на нас похожа, — прошептала она. — Эти кудри сбивают с толку, а так одно лицо. Просто одно лицо.
— Далиша, немного терпения. Через несколько минут мы будем дома, там и поговорим. Экипаж — все же не лучшее место для серьезных разговоров.
— Верер, — как завороженная лиария продолжала смотреть на меня, даже не мигая. — Неужели это наша внучка, Верер? Неужели это правда?
— Далиша, — прошептала я, услышав знакомое имя. — Она вас называла просто мамой, я была не уверена, что запомнила верно. А вот ваше имя, — обернулась к деду, — ваше имя врезалось мне в память. Еще ведь есть дядя Каэль и тетя Лестиция. Так ведь?
— Это общедоступная информация, — настороженно ответил лиар. — Ты могла узнать откуда угодно, — лиар снова перешел на ты, выдавая этим свое волнение, которое тщетно старался скрыть.
— Простите, но мне не нужно, да и не хочется ни в чем вас убеждать. Как видите, я не искала встречи, не пыталась вас найти, хотя мама этого бы и хотела. Но после знакомства с отцом я решила больше не рисковать.
— Эйлирис знает о тебе? — вскинулся дедушка.
— Он не поверил. А я не стала ничего доказывать. У него такой взрослый сын. Неужели папа был не верен маме? Его сын старше меня… намного.
— Как это? — удивился лиар. — Сколько тебе лет?
— Двадцать три, — не вижу смысла скрывать.
В этот момент экипаж остановился. Посерьезневший, хотя куда уж больше, лиар первым выбрался из экипажа. Теперь первой он помог спуститься мне, после жене. Лиар замер, разглядывая меня снова довольно дотошно и пристально. Быстро мне стало неуютно под этим взглядом. Поежилась. Повела плечами.
— Идемте, — наконец предложил он.
В большом доме с роскошной обстановкой нас встретил немолодой седовласый арис в сером костюме, подобном тому, что был на кучере, разве что с отделкой, делающей костюм чуть богаче. Он склонился перед хозяевами, осведомился, чего они желают, подготовить ли комнату для гостьи и какие вообще пожелания у благородных лиаров. Дед просто отмахнулся. Сообщил, что мы будем в кабинете и велел нас не беспокоить.
Кабинет притаился неподалеку. Быстрым шагом мы достигли нужной двери за короткое время. Кроме рабочего стола в помещении находился широкий диван и два кресла у камина.
Лиария расположилась на одном кресле, я осторожно примостилась на другое, а вот лиар остался стоять.
— Ты не можешь быть дочерью Эйлириса, — было первое, что он сказал.
Сделала глубокий вдох, медленно выдохнула. Все, я готова к разговору. В конце концов, что я теряю? Если вдруг посыпятся оскорбления — просто встану и уйду. Не станут же меня тут держать насильно!
— Почему вы так говорите?
— Айсира исчезла пятьдесят два года назад. Тебе двадцать три. Ты знакома с арифметикой, девочка? — выгнул брось мужчина.
Встала, не в силах успокоить волнение. Пятьдесят два года… тут прошло пятьдесят два года. Вот почему, возможно, отец так отреагировал. Значит он все же не изменял маме, а мой брат не бастард. Закрыла лицо руками. Господи, как же стыдно!
— На Земле, — справившись с собой, я подняла глаза на деда, — прошло двадцать три с половиной года. Мама была беременна, когда оказалась там. Она узнала практически сразу, только это помогло ей продержаться почти восемь лет при полном отсутствии циани, — поведала я.
— Бедная моя девочка! — всхлипнула бабушка, закрывая лицо руками. — Бедная моя малышка.
— Она не могла столько прожить без циани, — не очень уверенно возразил дед. — Это просто невозможно.
— Однако как-то она все же сумела, — я села обратно на кресло. — Я расскажу вам все, что знаю сама, но это немного. Видите ли, когда мамы не стало, я была совсем еще ребенком, ее рассказы о чудесном волшебном мире — все они были такими живыми и объемными… Но потом последовали долгие годы взросления, когда все, что слышала в детстве не сходилось с реальностью. Я перестала верить, нашла другое объяснение всему. Мама говорила со мной только на рашииском, лишь поэтому я его знаю, — сумбурно начала я, стараясь подобрать нужные слова. — Маму выбросило в небольшом поселении. Ей повезло, ее нашла хорошая женщина, теть Марина. После именно она меня вырастила, если бы не она, даже не уверена, что родилась бы. Мама ведь не хотела жить, она страдала. Страдала от осознания потери, от жажды циани, вы и сами должны понимать… — я вздохнула. — Мне было семь, когда мама надела мне свой браслет. До того она не расставалась с ним ни на минуту. После этого она стала угасать. Ничего не помогало, она больше просто не хотела бороться, не хотела жить.
