— Тетушка Дизара, прости, что я с Грисой, — остановилась я в дверях. — Боишься? Мне зайти в другой раз?

— А она меня не тронет? — настороженно поинтересовалась женщина, тоже не делая и шагу навстречу.

— Гриса очень умная, она мой друг. Гриса, это тетушка Дизара, — обратилась я к кошке. — Тетушка Дизара — самая лучшая ариса во всей Галлее, ты ведь ее не тронешь?

Агрия посмотрела на меня с выражением жалости на морде, ну вот серьезно. Прямо с жалостью, как на ущербных смотрят. Медленно дошла до остолбеневшей Дизары и потерлась о нее. Потом прошла мимо женщины на кухню и разлеглась посредине теплой комнаты.

— У меня и мяса-то нет, — почему-то шепотом поведала Дизара.

— Гриса сама охотится обычно, — пожала я плечами. — А вот от молочка, думаю, она не откажется. А для меня найдется, что поесть? Я голооодная!

— Что ж давненько не приходила? — мягко укорила меня женщина. — Никос сегодня не скоро еще будет, у Марси он, помогает крышу латать. Дождявка как началась, так и потекла крыша у них с Зинарой на хате.

Не стала я жаловаться Дизаре на Зинару, и так слухи дойдут и очень быстро. Такие вещи по деревне быстрее пожара разносятся.

— Тетушка Дизара, я решила в Луидор съездить, — выпалила я. — Хочу все же попробовать отца найти, поговорить. Мама бы очень хотела, чтобы он знал обо мне.

— Верно ты все придумала, — присела напротив Дизара. — Из Житеца два раза в неделю обоз до Луидора ходит, с ним и доберешься. Безопаснее так будет. Платья самые богатые бери, в Луидоре-то по одежке встречают, сначала на наряд смотрят, потом на руки, чтоб без мозолей рабочих были и тока потом кто говорить с тобой изволит.

Накануне отъезда, я уже спать собиралась, несмотря на страх перед агрией, практически живущей со мной, и множество слязнов вокруг домика в окно кто-то с силой затарабанил.

Вышла, накидывая на себя теплый платок, Гриса терлась тут же, под ногами мешалась.

— Хозяйка, помоги! — взмолился смутно узнаваемый мужик. — Не откажи в помощи, очень тебя прошу. Совсем моя кормилица плоха.

— Доброго вам денечка, — я спустилась с новенького крыльца, с удовольствием ступая по широким ступеням. — Объясните толком, что случилось?

— Лиария, миленькая, — мял в руках шапку мужчина, — Бриска моя занеможила, с вечера стонет, воет и от корма отказывается. Живот вспучило, ногами сучит, а подняться сил нет. Помрет же, кормилица, что тогда делать стану?

— Бриска, это ваша зухола? — решила уточнить.

— Зухола, кто ж еще, — охотно закивал посетитель.

— А почему вы ко мне с этим пришли? — не могла не поинтересоваться я.

— Дык всем известно, что тянется к вам зверье всякое. Чувствуете вы его. Гляньте на Бриску, може, что и подскажете. Не оставьте в беде!

Мужик в волнении мял шапку, переступал с ноги на ногу и вообще пребывал в явном отчаянии, раз даже усевшуюся тут же, у меня в ногах агрию не заметил, да он на дикую кошку даже не взглянул.

— Хорошо, пошли, — решилась я. — Как звать-то вас?

— Дядька Лимар, — шмыгнул мужчина.

— Ладно, дядька Лимар, показывайте дорогу. Гриса, останься дома, — попросила агрию, пристально на нее посмотрев. Кошка демонстративно зевнула, обнажая множество крупных клыков и разлеглась прямо на крыльце. Вот тут дядька Лимар и побледнел, только сейчас обратив внимание на мою питомицу.

Идти было недалеко. Мой домик в отдалении ото всех, но и дядька Лимар почти на окраине живет, как выяснилось. После пустыря, на котором я планирую в будущем ореховую рощу, прошли три дома, свернули на соседнюю улицу, миновали с десяток изб и подошли к владениям Лимара. Обычный дом, забор, калитка, все как у всех. Впустив меня внутрь, дядька Лимар вышел вперед, показывая дорогу к сараю за домом. Тут на подстилке из свежей соломы лежала взрослая, довольно крупная зухола. Животное явно было не в порядке. Все, как и говорил Лимар. Зухола тряслась, сучила ногами, живот ее волнообразно сокращался. На нас несчастная не обратила ровным счетом никакого внимания.

Пока осматриваю Бриску, расскажу вам немного о зухолах. Это просто потрясающие создания, невероятное смешение несовместимого! Сравнить могу разве что с утконосом в земной фауне. А все потому, что зухолы размножаются путем откладывания яиц, но детенышей при этом вскармливают молоком! У утконосов на Земле нет привычных молочных желез, у них молоко выделяется, словно пот, детеныши его слизывают с брюха матери и быстро растут. А у зухолы присутствует пусть не совсем обычное, но все же вымя. После того, как зухола впервые становится матерью, ее постоянно доят, не давая прерваться этому процессу. Молоко, что я пью почти ежедневно и из которого местные изготавливают сыр и прочие кисломолочные продукты как раз зухолье!

Подошла ближе к страдалице и положила раскрытую ладонь на голову зухолы. Она доверчиво потянулась ко мне.

— Тихо, милая, — гладила я животное, прислушиваясь к собственным ощущениям и размышляя, что такое с ней может быть. И тут меня озарило. Я отпустила голову и спустилась к животу. Провела рукой вдоль, нажала, прощупывая. — Дядька Лимар, она яйцо отложить не может. Потому как не одно оно у нее, а три кажется. И мешают каждое другому.

— Да как так-то? — растерялся Лимар. — Не вязал я ее ни с кем специально.

— Тут не могу ответить, — пробормотала я, продолжая прощупывать живот зухолы. — Нашла сама, значит, себе приключений, пасутся-то стадом. Милая, потерпи, — уговаривала я животное, надеясь, что не придется вытаскивать яйца руками. Прямо через тонкую стенку брюшины мне удалось разделить яйца друг от дружки. Они довольно липкие после отложения, Дизара рассказывала, и сейчас, похоже, слиплись внутри животного.

Все же пришлось помочь ей в этом непростом процесс, но уже через час или около того зухола вытолкнула из себя последнее третье яйцо и задышала легче. Обалдевший Лимар яйца укутал и подложил ближе к Бриске, а я попросила воды руки вымыть. Лимар к тому времени уже кликнул сына. Мальчишка принес ведро с чистой водой, налил зухоле, остальную я использовала. Умылась, руки вымыла.

— Спасибо вам, лиария, — низко поклонился Лимар. — Век не забуду!

— Будет вам, дядька Лимар. Сыра мне домашнего принесете — на том и сочтемся, — улыбнулась усталой улыбкой.

Глава 21.

— Лиар Туаро, — позвала я, торопясь вслед за высоким взрослым лиаром, на которого мне и указали, как на первого советника. — Не могли бы вы уделить мне минутку? Вопрос крайне деликатный, лучше обсудить наедине.

— Кто это? — брезгливо сморщился лиар, обращаясь к помощнику, следовавшему за ним по пятам.

У меня была возможность немного рассмотреть предполагаемого отца, когда он выходил из экипажа и шел по подъездной дорожке к дому. Вглядываясь в черты этого мужчины, я находила наше несомненное сходство. Оно проявлялось неявно, но очевидно проскальзывало в выражении одинаковых зеленых глаз, мимолетном, едва уловимом движении плеч, в том, как он чуть морщился, если что-то было ему не по душе. Если бы этот светловолосый лиар дал себе возможность присмотреться ко мне, уверена и он обнаружил бы наше очевидное сходство. Интересно, в кого у меня эти огненные кудри? — задумалась я. Мама была брюнеткой, отец вот блондин, а я пылаю, словно факел.

Мазнул по мне взглядом, не задерживаясь ни на чем, и торопливо стал подниматься по ступеням. Поднялась вслед за ним и снова позвала, не ожидая резкого отказа.

— Исключено! — отрезал мужчина. — Если у вас ко мне какое-то дело — передайте через моего секретаря. Арис Хеорг вас внимательно выслушает и запишет ваше обращение.

Проговорив все это, отец скрылся за высокими дверьми, оставив меня на пороге. А тот самый арис Хеорг с независимым и крайне высокомерным видом прошел мимо, разве что плечом не толкнул. Не стала его останавливать, еще не хватало, хмыкнула только и пошла прочь.

Нелепая была затея, — ругала я себя, спускаясь с высоких ступенек. За спиной послышался звук открываемой двери, оглянулась, подумав на миг, что отец все же передумал, но нет. Из дома вышел молодой парень, он явно куда-то спешил, но завидев меня, остановился.