– Линнель, ты что творишь?! – гаркнул Ларун, оказавшись в относительной безопасности. – Я тебя чему столько лет учил, а?!

– Простите, – пробормотал затерявшийся в языках пламени и в густом дыму Ник. – Видимо, давно не практиковался. Сейчас попробую все исправить.

«Помоги ему», – вдруг раздался у меня в голове напряженный голос Норра.

Я без раздумий сорвалась с места и кинулась в самый центр бушующего в зале пожара.

– Корно! Куда?!

– Ниэ-эль! – почти одновременно с куратором завопила Ланка. Но пришедшая от тени тревожная мысль заставила меня лишь прибавить ходу, поэтому я прямо на бегу сплела защиту от огня, грубо проломилась сквозь ревущее пламя, добежала до окутанного красно-бурым огнем мага и вцепилась обеими руками в его плечо.

– Ник! Что происходит?!

На закопченном до черноты лице парня прорезались узкие щелочки глаз.

– Сам не знаю. Стихии… они не слушаются! Я не могу это остановить!

– Почему?! – выдохнула каким-то чудом успевшая меня нагнать и укрыться под щитом Ланка.

Ник тревожно дернулся:

– Саан его знает. После изолятора я магией почти не пользовался. Так, по мелочи только. А сейчас, когда я ее выпустил, она перестала мне подчиняться!

– Что с блокираторами? – еще больше обеспокоилась я.

Маг молча тряхнул рукавами, из-под которых показались края широких металлических браслетов. Я так же молча на них посмотрела. Но увидела через «прозрение» лишь слабые, стремительно гаснущие отголоски удерживающего заклинания, которое эрт Торано собственноручно наложил после выхода из изолятора, и окончательно встревожилась.

«Их магия иссякла, – тихо подтвердил мои опасения невидимый Норр. – Похоже, Нику они не подходят. Ниэль, помоги ему».

Да как же так?! Их же сам ректор зачаровывал! Как раз на случай, если собственных сил у племянника не хватит. А тут, получается, от них нет никакого проку?!

– Что мне делать?!

«Взгляни на его ауру. Что видишь?»

Я на всякий случай усилила щит, чтобы нас не подпалило, и уставилась на мага через «прозрение». И то, что я увидела, мне не понравилось: аура Ника выглядела неестественно широкой и яркой. И она больше не была привычного салатового оттенка: сейчас ее составляли цвета основных стихий, полностью уничтожившие первоначальный цвет. Причем они не просто перетекали один в другой – казалось, они сражаются друг с другом, стараясь отвоевать себе побольше места! Красный то и дело пытался поглотить синий и голубой, а коричневый стремился вытеснить их всех, вместе взятых. Из-за этого аура парня неестественно растягивалась, а затем снова болезненно сжималась. Ее края выглядели неровными, рваными, а местами создавалось впечатление, что в месте наибольшего сопротивления она вот-вот расползется на лоскуты!

Такого не могло… не должно было случиться. У каждого мага или колдуна имелся своеобразный природный стопор, который выключал дар при чрезмерной нагрузке. В подобных случаях маги нередко выгорали и становились ущербными в магическом плане, к примеру как эрт Экради, но при этом они сохраняли жизнь. Тогда как Ник… честное слово, я ничего подобного раньше не видела! Стихии сейчас не просто воевали – они в нем жили! Боролись за право заполнить его целиком, и он больше не мог их оттуда изгнать!

«Похоже, мальчик сжег свой стопор, – так же тихо сообщил Норр, когда я в панике заметалась взглядом по сторонам. – И теперь его же собственная магия пожирает его заживо, потому что защиты от нее больше нет».

– Чем ему помочь? – лихорадочно прошептала я. – Что мы можем сделать?!

«Линза, – напомнил тень. – Теперь ты – его линза и его новый стопор».

Я глянула в расширившиеся, полные боли и понимания глаза Ника и поверила сразу. После чего отпихнула подальше Ланку, взяла парня за руки и прикрыла глаза.

Наши магии очень похожи. С такой высокой совместимостью, как у нас, можно даже сказать, что его магия – это и моя магия тоже. Разница лишь в том, что Ник способен повелевать лесными пожарами, создавать цунами и разрушать целые города одним крохотным движением пальца, тогда как моя магия больше походила на мирно разожженный огонь в камине, на льющуюся из крана водопроводную воду, сотворенный из песка замок или дуновение ветерка, созданное для того, чтобы в шутку сорвать с одуванчика невесомую шапку.

Но огонь – это всегда огонь, каким бы источником он ни подпитывался. Точно так же, как вода, ветер, земля… Все, что от меня требовалось, – это лишь направить их в нужное русло. И я сделала это. Как тогда, в Рино. Впустила их в себя. И в этот раз места вполне хватило. После этого мне уже не составило труда обуздать ворвавшуюся в меня магию и одним махом погасить бушующий вокруг нас пожар.

– Фух, – шумно выдохнула Ланка, когда языки пламени опали, открывая почерневший еще больше, чем раньше, зал. – Надо же, на нас даже потолок не рухнул. И стены почти не расплавились. И штукатурка еще на месте. Видать, и правда этот зал подходит нам для тренировок. Говорят, в старину делали на века.

– Спасибо, – тихо сказал Ник, утирая выступившую на лбу испарину.

Я в ответ бледно улыбнулась.

«Молодцы», – едва слышно добавил невидимый призрак, после чего его голос в моей голове истончился и пропал. Буквально за миг до того, как дым рассеялся и перед нами предстал встревоженный, мокрый с головы до ног и одновременно дымящийся куратор.

– Корно, Линнель, Норие… – увидев нас живыми и невредимыми, Ларун шумно перевел дух. – Какого демона вы тут устроили?! Линнель, ты совсем спятил?!

– Кажется, у нас проблема, учитель, – напряженным голосом сообщил Ник.

– Что еще за проблема?!

– Вы не поверите. Но, полагаю, прежде чем начинать тренировки, нам стоит посоветоваться с ректором.

– Это скверно, – озабоченно проговорил эрт Торано, как только Ларун закончил говорить. – Они прогрессируют гораздо быстрее ожидаемого. Это может быть опасно.

– Куда уж опаснее, – проворчал куратор. – Хорошо, что живы остались, иначе не знаю, как бы мы потом оправдывались перед императором.

– Где они сейчас?

– В изоляторе, конечно. Там защита на порядок выше, чем везде. Целители сказали, что физически и магически ребята в полном порядке, дары тоже стабильны, но ты бы видел, что они натворили! Там зачарованные камни горели! На полу расплавленное пятно осталось размерами с твой кабинет! Про двери уже даже не говорю!

Ректор со вздохом откинулся в кресле и прикрыл глаза.

– И это было не самое сложное заклинание?

– Да элементарное! – с досадой отозвался Ларун. – Даже не боевое. А эффект получился, как у Фениксов, когда они со злости выжгли скверну размером с деревню до самого дна.

– Как повела себя Корно? – не открывая глаз, осведомился эрт Торано.

– Как и предсказывали – без колебаний бросилась Линнелю на помощь.

– Магию погасила она?

– Да. Забрала ее на себя. Все же неспроста богини подарили ей такие резервы.

– Без них она убилась бы сегодня сама и убила Линнеля заодно. Норие тоже в этом участвовала?

Ларун машинально потер скулу:

– Еще бы. Пихнула меня так, что чуть не прибила, а сама умчалась – только ветер в ушах засвистел. Оказывается, Миррт разрешил ей снять утяжелители, представляешь?!

– Он что сделал?! – моментально распахнул глаза ректор.

– Что слышал. Как только девчонка не сгорела – уму непостижимо. Я вообще боялся, что приведу ее к целителям с ожогами второй-третьей степени. Но она только отряхнулась. Похоже, вовремя скинула твои браслеты и все-таки успела нырнуть под щит Корно.

– Она и сейчас без утяжелителей?

– Нет, – мрачно отозвался Ларун. – Я приказал ей их вернуть. И заставил поклясться, что вне тренировочного зала она их больше не снимет. Зачем ты вообще отдал мрону ключ?

– Я не отдавал.

– Что?!

Ректор мрачно сверкнул глазами и раздельно повторил:

– Я. Ничего. Ему. Не давал. И тем не менее ключ из моего сейфа на днях исчез. Причем исчез только он, хотя интересных артефактов там было немало. Я сперва грешил на Линнеля, но раз ты говоришь, что ключ всплыл у мрона… Думаю, я уже знаю, кто помог его раздобыть.