— Только времена тоже имеют свойство меняться. — Эдвард задержался у ниши в стене, где стояла на высоком постаменте одна из немногочисленных сохранившихся в приличном состоянии статуй из древних интерьеров. Строители крепости тоже были людьми, чтившими своих героев, пусть даже от них и остались только такие вот бессловесные напоминания. Скульптор изобразил волевое мужественное лицо с квадратным подбородком, небольшой бородой и закрытым повязкой правым глазом. — Когда-то и они мнили себя королями мира, а предков нашего народа, вероятно, рассматривали как бесполезных дикарей…
— И с чего такие мысли, барон?
— Внезапно задумался о прошлом и о том, как меняются наши взгляды на народы, не достигшие подобного уровня развития. — Эдвард вздохнул и пожал плечами, разглядывая доспехи, в которые был облачен безымянный герой. — В настоящий момент войска на Поверхности уничтожают одновременно несколько дикарских племен на разных участках, демонстрируя новое вооружение бароната. И почему-то вспомнилось, какую политику продвигал Иинан Третий при колонизации новых территорий. Например, остров, где ныне находится герцогство Изанское. Там же не проводилась чистка населения, как, скажем, при правлении Иинана Второго пять столетий назад.
— Вас, дорогой барон, не было пять столетий назад, чтобы сравнивать современность с прошлым как личный опыт. — Лейна покачала головой. — Пять столетий назад мир был совершенно другим, а ваше королевство не достигло еще своей нынешней мощи и величия.
— Именно об этом я и говорю. — Согласился Эдвард. — Мир изменился. И ныне он меняется снова. Масштабы изменений мне трудно предугадать, но они уже кажутся значительнее, чем все, что происходило в последние годы. А произошло действительно много. И я даже задумался, а не действую ли слишком консервативно, продолжая ту политику, которой неизменно следую с первого дня?
— И вы задумались об этом только сейчас? Барон, мне кажется, для этого сейчас не самое подходящее время…
— Конечно, сейчас гораздо важнее мои гости, живо интересующиеся всем происходящим ныне, — Эдвард улыбнулся и, отступив от статуи, направился к дверям главного зала, все так же придерживая Лейну под локоть.
Гости в эти минуты были гораздо оживленнее, обсуждая произошедшее нападение и строя теории, кто же мог решиться на столь отчаянный шаг, подставив под удар собственное имя и дипломатические отношения со своими партнерами. Особенно в возможных ответах на вопросы были заинтересованы представители крупных компаний и приглашенные послы государств, имевшие связи не только с Тристанским баронатом, но и с его прямыми соперниками. Многие из них теперь пытались предугадать, какие связи следует задействовать, чтобы обеспечить себе спокойствие в будущем на фоне грядущего конфликта. Другие же старались предугадать реакцию самого барона на такие действия, уже продемонстрировавшего свое отношение к защите личных интересов, и насколько он готов к самым решительным действиям. И поэтому появление Эдварда в зале рука об руку с главой корпорации «ТехКо» вызвало бурную реакцию: приглашенные гости завертелись вокруг как распуганная мошкара.
Молодой барон старался держаться сдержанно и спокойно, ничем не выдавая свои настоящие чувства и размышления. Подобное нередко приравнивалось к слабости, а политическая игра в королевстве не допускала ни малейшего проявления такого, сметая любого, кто не мог и дальше выдерживать заданный темп.
— Господин, позвольте передать вам искреннее восхищение вашими войсками. На это действительно стоило посмотреть! — Его почти сразу же поймал один из представителей оружейной корпорации «Гинтахан». Одетый в строгий гражданский костюм, больше напоминавший военный мундир, он вежливо улыбался. Хотя из-за имплантатов, занимавших всю правую половину его лица, улыбка выглядела даже страшнее, чем его привычное выражение. Еще раз поклонившись, он тут же добавил: — Мы рассматриваем сейчас предложение об увеличении заказов на продукцию заводов «Тристан-цикл». Надеюсь, ваши мощности позволят увеличить поставки?
— Я рад, что мы продолжаем наше сотрудничество, но, к сожалению, точных сведений о работе заводов у меня сейчас нет. Пусть ваши агенты свяжутся с моими представителями. У них есть более точная информация, — Эдвард вежливо улыбнулся и кивнул, мысленно напомнив себе дать разведке задание касательно того, зачем «Гинтахану» такое количество оружия на перепродажу.
— Господин барон? — К ним подошел кто-то из представительства торговых кланов Намуриских земель. — Позвольте выразить вам свое удовольствие от представленного шоу с кораблями. Не часто удается увидеть столь профессиональные войска в действии. Хотя, конечно, можно было бы увидеть в качестве противников и нечто большее, чем такая эскадра. Ваши войска бы наверняка справились, но выглядело бы такое намного эффектнее…
— Это настоящее сражение, в которой ставкой были наши с вами жизни, а не гладиаторские бои, — барон покачал головой, после чего поклонился новому собеседнику. — Вы же не считаете, что будет нормальным явлением, если на стрельбищах мишени станут отвечать огнем на каждый выстрел? Однако я благодарен за столь высокую оценку действий моих солдат. Обязательно прикажу передать им ваше восхищение. В конце концов, речь сейчас идет не о дикарях, уничтожение которых уже можно называть относительно безопасной демонстрацией новых возможностей и технологий.
— Знаете, ваши слова могут понравиться далеко не всем, — представитель «Гинтахана» усмехнулся. — Во многих цивилизованных анклавах считают, что дикари на Поверхности имеют такое же право называться людьми, как и граждане любых цивилизованных городов. Могли бы послушать их рассуждения о равноправии. Вы будете весьма удивлены звучащими там выводами.
— Мне прекрасно известна эта демагогия о всеобщем равенстве. Такие мысли наверняка посещают каждого, кто сталкивается с жестокой реальностью и мечтает ее исправить. Однако в библиотеках моего родового замка есть еще и сведения о племенах, где не считается чем-то предосудительным поедание собственных детей, — заметил Эдвард в ответ, пожав плечами. Его мысли снова вернулись к прежним рассуждениям, но озвучивать их вслух он пока не хотел. В своих действиях следовало оставаться последовательным. — Известное Пространство слишком большое, чтобы пытаться объединить всех живущих в нем под какие-то общие рамки морали. И в Рейнсвальде считается недопустимым сравнивать жизни граждан королевства с необразованными дикарями, кто обитает на Поверхности. Право называться человеком еще следует заслужить.
— Однако до нас доходят слухи, что в колониях многие феоды проводят более гуманную политику по отношению к аборигенам… — улыбнулась Лейна, все еще стоявшая рядом и слушавшая каждое слово. — Барон, вы сами как относитесь к такому?
— Не уверен, что точно смогу ответить на этот вопрос. — Эдвард вздохнул. — Слишком много доводов и за, и против такого подхода.
— Однако где-то им даже дают гражданские права, — уточнил представитель торгового союза, заинтересовавшись темой. — Наши корабли доходят до самых диких мест сектора, а капитаны видели немало удивительного. И, конечно, мы торгуем и с теми анклавами, которые в Рейнсвальде могут считать дикими. Знаете, они не так уж сильно и отличаются от людей, живущих в куда более цивилизованных условиях. Просто им, скажем, сложнее выживать. Или нет таких возможностей.
— Позвольте вас покинуть, я вижу своих партнеров, с которыми мне нужно перекинуться парой слов. — Лейна отпустила руку Эдварда. — Я вернусь через пару мгновений, соскучиться не успеете.
— На территориях Поверхности, которые считаются подконтрольными феодам королевства, вы тоже можете найти подобные поселения. Мы держим их на примете и порой даже помогаем в развитии, но пока что не распространяем на них свою власть. Это не из-за человеколюбия или гуманности, — Эдвард пожал плечами. — Просто они для этого еще не готовы, и попытки их развития станут убыточным вложением. Выборка намного эффективнее. Поймите, Рейнсвальд имеет долгую историю, в которой есть свои взлеты, а есть и падения. Королевство вкладывает большие усилия, чтобы сохранить созданную цивилизацию. Нам необходим прогресс, а прогресс это… — Эдвард взмахнул рукой в воздухе, пытаясь подобрать нужное слово.
