В пассажирском отсеке не было иллюминаторов, солдаты внутри не могли понять, как близко подлетели и что в эти минуты происходит внизу. Единственное, что им оставалось — вслушиваться в гул двигателей и рев ветра за бортом, одновременно последний раз сверяясь с задачами и проверяя каналы связи.
— Внимание! Номера с первого по двенадцатый! Приготовиться к десантированию! Машины опустятся до высоты десяти метров над крышами, поэтому спускаться будете исключительно на антигравах. Постарайтесь не проломить все здание! — скомандовал майор, подходя к заднему десантному люку. Хлопнув по большой красной кнопке и активировав гидравлические приводы створок, он схватился за поручень. В салон снаружи сразу же ворвался ветер, наполняя его громким ревом и гулом. Зато, как только люк раскрылся окончательно, стала видна панорама самого города под квадрокоптерами.
Королевские инженеры уже приступили к его перестройке, задав правильную пятиконечную форму с ромбами бастионов в каждом углу, но не успели возвести башни комплексной защиты и завершить защитные купола над жилыми секторами, из-за чего противник и смог прорваться. Городские кварталы с правильными, геометрически четкими улицами освещались пожарами и яркими прожекторами, выхватывая из темноты разграбленные магазины и разбитые автомобили, вокруг которых метались тени захватчиков.
Квадрокоптеры на полной скорости спустились ниже, и офицер замахал рукой, называя номера солдат для высадки. Эдвард был одиннадцатым. Он, рефлекторно придерживая одной рукой эфес шпаги, поднялся, услышав свой номер. Ускорившись, наследник бароната выбежал на спущенный пандус, в последний миг активируя на полную мощность заплечные антигравы, тормозившие падение. Прямо под ногами появилась крыша невысокого здания с выходящими винтами вентиляции и антеннами.
Бронированный солдат, несмотря на усилия, довольно жестко приземлился, проломив вентиляционные короба и сбив несколько антенн. Эдвард распрямился, держа в руках пулемет, и захватил в перекрестье прицела первые цели. Парочка дикарей, взобравшихся на крышу и вооруженных длинноствольными винтовками, никак не ожидала, что прямо им на головы свалится нечто подобное. Они даже сделать ничего не успели, как голову одного из них пробила импульсная пуля, превратив кость и плоть в кровавый пар, а второй, оглянувшись на звук выстрела, получил попадание в грудь, так что руки разлетелись в разные стороны.
— И как нам отличать противников от гражданских? — Раздался голос на общей частоте. — Ведем огонь только по тем, кто на нас нападает, но большинство разбегается. Уточните параметры целей!
— Стреляй по тем, кто не похож на обычного человека, вот и все! — Ответил Эдвард, даже не остановившись, чтобы открыть дверь, уводящую вниз с крыши. Выбив ее плечом, он спустился по ступенькам, одновременно проверяя все частоты. Двое других бойцов из его тройки высадились совсем рядом, их отметки он хорошо фиксировал на карте, и важнее всего было с ними соединиться. По пути проверял этажи, зачищая их от грабителей один за другим. Угрозу нападавшие действительно представляли минимальную, вооруженные примитивным, чаще всего пороховым или лазерным оружием. В том числе и трофейным. По имевшимся данным, город удерживало несколько взводов колониальной пехоты при поддержке отрядов, переобученных из местного населения. Нападающие наверняка успели набрать с их трупов трофеев и имели даже какой-то шанс подстрелить кого-нибудь из королевских бойцов, если бы знали, как правильно обращаться со столь сложными технологиями.
Пусть эти дикари и были необученными, от звуков пролетавших рядом зарядов все равно становилось не по себе. Однако Эдвард стрелял быстрее, точнее и без раздумий, не задерживаясь ни на мгновение. Уже приступившие к грабежам и рассеявшиеся по зданию мутанты не имели против него никаких шансов. Некоторые, отягощенные награбленным барахлом, не успевали даже схватиться за оружие, увидев королевского солдата.
В боях ему приходилось участвовать и прежде, и не только в составе королевских войск, но еще под тристанским флагом. Еще тогда он возненавидел мутантов в любых их проявлениях. Мутировавшие племена на Поверхности, изменившиеся до неузнаваемости из-за влияния химического и радиоактивного загрязнения, спариваний с другими видами, родственных браков и прочего, часто опускались до совершенно первобытного состояния, теряя на пути вниз остатки человечности и разума. Чаще всего они сохраняли технологии, помогающие выжить в столь тяжких условиях, но и то лишь те, какие можно воспроизводить в кустарных условиях.
И в его прицеле были как раз именно такие существа. Изуродованные, словно гниющие изнутри, с волдырями и буграми мышц, в грубой броне и с таким же грубым кустарным оружием, они прятали лица за масками противогазов и шлемов, лишь немного внешне походя на людей. В их руках было оружие, позволявшее говорить, что когда-то их предки находились на куда более высоком уровне развития, но поколение за поколением деградировали все сильнее и быстрее. Бледная тень тех, кем они были когда-то. Эдвард не чувствовал ничего, кроме мрачного, почти что циничного удовлетворения, отстреливая этих уродливых существ одно за другим.
— Эдвард! Ты отстаешь! — Раздалось на частоте, когда он проломился сквозь стену, разделявшую жилые квартиры, поскольку локаторы обнаружили противников внутри помещения. С близкого расстояния пулемет буквально аннигилировал тела дикарей, от их защиты пользы выходило как от груда мусора. Эдвард стрелял короткими очередями в три заряда, успевая только замечать, как разлетаются кровавые ошметки, еще несколько секунд бывшие телами мутантов.
— Сейчас буду. Я еще в здании. Тут много врагов — Добавил он, зафиксировав на датчике сердцебиения еще три цели. — Удерживайте позицию и зачищайте окрестные территории. Тут их разбрелось по всем комнатам, только успевай отстреливать…
Зайдя в другую комнату, он оглянулся по сторонам, держа оружие наготове. Жилые помещения во многом походили друг на друга, отличаясь только расположением полок, шкафов и прочего хлама, по которому иногда даже можно было сказать, кто здесь живет. Во всем остальном — однотипные комнаты, связанные друг с другом небольшими коридорчиками, составляя очередную жилую квартиру. Именно эту он уже успел порядком разнести, проламываясь прямо через стены, благо они здесь исполняли чисто декоративную роль. Датчик сердцебиения показывал, что в этой комнате есть еще кто-то живой. Стрелять сквозь дверцу шкафа будущий барон не стал и, держа одной рукой оружие, второй осторожно отодвинул преграду в сторону. Как оказалось, там пряталась семья из матери и двух детей.
— Ребят, у меня выжившие. Трое гражданских, — сообщил он по радио, глядя на сжавшихся от страха людей, у которых глаза, казалось, распахнулись намного шире положенного природой размера.
— А у нас тут новая волна дикарей! Мы нырнули в самое змеиное гнездо! Я почти уверен, они под боевыми стимуляторами! Совсем безбашенные. Мы их отстреливаем, но нас давят огнем. Вдвоем тут слишком долго не протянем! Ты где?! Нужно перегруппироваться с остальными!
— У меня трое гражданских! — с нажимом рявкнул Эдвард, воспользовавшись появившейся паузой, чтобы сменить магазин пулемета. — Вам повторить еще раз или со второго все же понятно стало?! Мы именно их жизни здесь спасаем, а не свои!
— Эдвард! Тут до кучи мутантов! Двигай сюда, или мы покинем позицию без тебя! Матерь Земная! Я не хочу умирать на этой Небом забытой улочке!
Наследник бароната посмотрел на зажавшихся в углу детей, инстинктивно пытавшихся найти укрытие в объятиях матери. Обычные и ничем не примечательные люди, десятки миллиардов подобных живут на Рейнсвальде и имеют куда большую ценность, чем только что признанные подданными короны бывшие дикари с Поверхности. В любой другой раз он бы прошел мимо, даже не обратив на них внимания. Однако отступиться от приказа будущий барон не мог. Все его обучение требовало четко следовать установленным правилам и выполнять приказы.
