— Там не было Коли, — первый начал он, — и в церкви его не было. Он даже не у чернобожников.
— С чего ты взял? — сквозь зубы спросил проводник — теперь уже он чувствовал себя под контролем злости.
— Мне Чернобог сказал. Я говорил с ним. И он мне сказал, что моего сына у них не было.
В злых глазах появилось сомнение, Михаил покачал головой.
— На молитву ходил?
— Ходил. Вчера утром.
— И вселенную видел, и с Богом разговаривал, да?
— Видел вселенную вчера, — суетливо отвечал Андрей, — и Бога видел вчера. А разговаривал с ним сегодня.
— Видел ведь трубы над троном? Это орган называется — они через трубы воздух прогоняют, который мешают с дисперсной слизью. Черной слизью. Вы там все обдолбались самосбором, — он скривил губы. — Вот ты и говорил с Богом.
— Нет, — после раздумий ответил Андрей. — Вчера, может быть, да, а сегодня — нет. Меня взяли там и отвели в комнату пыток, в клетку посадили. А потом пришел Он. Весь черный, здоровенный, под потолок ростом, даже глаза черные. И говорил он… — он боялся озвучить мысль. — Говорил со мной, не открывая рта. И с другими также. Они слышат, а я нет. И еще он… Одного чернобожника убил — тот просто упал и истек кровью. Мне кажется, он его своей мыслью. А меня он отпустил.
Чем дальше говорил Андрей, тем сильнее опускались брови на глаза Михаила. Вспоминая свой опыт молитв в главном зале и того, что на их глазах делал Чернобог, он понимал, что собеседник, скорее всего, не врет и говорит то, что видел уже в относительно трезвом состоянии. Но последние слова перечеркнули достоверность.
— Отпустил тебя, да? — с усмешкой на лице произнес Михаил. — С чего это?
— Я не знаю. Он говорил со мной. Как-будто уже видел меня раньше и знает. И по отчеству меня назвал — Андрей Викторович.
— Он умеет в голову залезать.
— Я так и понял, но я, кажется, не думал о своем отчестве. Да и зачем мне о себе по отчеству думать?
— Ну-ка, расскажи все по порядку с самого начала и не суетись, — приказным тоном произнес Михаил.
Андрей как мог в деталях поведал ему всю историю с того момента, как их заселили в ячейку до того, как Черный Бог выпустил пленника из клетки. Тот внимательно слушал рассказ и почти не прерывал его вопросами. Когда Андрей закончил, Михаил сохранял молчание, думая о том, что услышал.
— Так где может быть мой сын? — произнес Андрей.
— Я откуда знаю? Ты сказал, что он из дома убежал? Говоришь, пришел домой…
— Да, домой из пищеблока, а на моем этаже самосбор и дверь открыта.
— Постой… — Михаил вновь нахмурился. — Ты раньше не говорил про самосбор.
— Разве? — Андрей вновь окунулся в воспоминания, но мысли путались друг с другом. — На пути в ячейку был сигнал самосбора, и я укрылся выше. А когда пришел, дверь была открыта, там везде кровь и следы самосбора. И ликвидаторы их жгли. А потом мне их старший сказал, что Коля с Сашкой общался, а Сашка к чернобожникам ушел. И мой сын тоже.
— А когда ушел то?
— Ну вот когда я за концентратом ходил.
— До или после самосбора? Они не сказали?
— Нет, — глупо ответил Андрей, хлопая ресницами.
— А ты и не спросил?
— Нет…
— А может он и не ушел никуда, а на самосбор решил глянуть?
— Да нет, я же его учил…
— Учил-не учил, — перебил его Михаил, — а люди каждый день открывают, чтобы с иными во время самосбора поговорить, — он несколько секунд строго глядел на Андрея, но потом поменялся в лице. — Вообще странно, конечно.
— Что именно?
— Что тебе не сказали, когда он ушел — до или после. Или во время, — он задумался. — Пацана в любом случае можно было выловить, потому что далеко он уйти не мог. Может его самосбор забрал?
— А они откуда могут знать?
— У тебя терминал есть? — со вздохом спросил Михаил.
— Конечно, я же тебе писал.
— Все терминалы в жилячейках подсоединены к гермодвери. Ликвидаторы знают с точностью до секунды, когда твой сын открыл дверь.
Михаил завис на несколько секунд, думая о том, что ему только что сказали и обрывках беседы с черным божеством.
— А зачем они… А почему они…
— Я не знаю! — рявкнул Михаил. — Ты мне лучше скажи, где мой сын?
Андрей похлопал себя по карманам и молча достал скомканное послание Сашке. Он думал о том, что ответить.
— Ну?! — почти закричал проводник. — Ты забыл?! Забыл ведь!
— Нет, — Андрей сухо сглотнул, — я спросил у Черного Бога. Попросил, чтобы Сашку отпустили со мной.
— И что?! — Михаил начинал терять контроль над эмоциями.
— Он сказал… — губы Андрея дрожали. — Что Сашка… остался там. В церкви. В соборе его не было.
— Ты врешь!.. — прошипел в ответ разъяренный мужчина.
— Нет! Они прочитали это письмо! И знали, что ты рядом с собором прячешься. Сказали, что вот-вот тебя поймают. И даже поняли, кому письмо. Но Черный Бог сказал, что Сашка там — в церкви.
— Проклятье! — Михаил схватился за волосы. — Да ведь ее под зачистку… Он не сказал, церковь всю уничтожили или нет?
— Не говорил… — Андрей опустил руку со скомканным посланием и отвел взгляд.
— Проклятье! — вновь выругался Михаил. — Видать, они, наконец, решили взяться за чернобожников. Сначала церковь, потом собор.
— А что собор?
— Я тебя пока ждал сегодня утром, услышал звук двигателя и гусениц. Подошел поближе, понял, что ликвидаторы. Подогнали технику. То ли к блокаде готовятся, то ли к штурму. Я думал, не дождусь тебя.
— А сейчас они где? — спросил удивленный Андрей. — Когда я уходил, там все было тихо.
— Не знаю. Может, готовятся. Им надо оцепить собор. В любом случае нам здесь нельзя задерживаться.
Михаил, заметно нервничая, ходил по комнате из углу в угол. Затем резко сел на стул и обхватил голову руками.
— Проклятье… Это же было в прошлом цикле. Там уже все побывали… — вслух рассуждал он. — Почему сразу туда не сходил? Упущение… — Михаил несколько секунд просидел молча, потом резко спросил. — Сколько еды у тебя осталось?
— Не помню, — Андрей начал стягивать лямки вещмешка.
— Не смотри! Не надо! — он отмахнулся. — На пару дней и у меня хватит, а там, если что, поголодаем. Это даже полезно.
С этими словами он вскочил и вновь стал беспокойно расхаживать по комнате. Потом остановился и впился взглядом в собеседника.
— Сейчас пойдем прямиком в церковь. По тоннелю.
— По какому тоннелю? — Андрей почувствовал укол страха.
— Между церковью и собором тянется автомобильный тоннель. Он отсюда этажей на двадцать ниже. Прямой путь до церкви. Сэкономим полдня минимум.
— Это же крайне опасно, — с испуганным лицом произнес мужчина, — а если самосбор? Он там все зальет!
— Каждые пару сотен метров там технический выход на близлежащие этаж. У нас будет время подняться и найти укрытие.
— Это безумие!
— Это действующий тоннель. По нему чернобожники осуществляют связь с постами на нижних этажах. Поэтому опасности там не больше, чем в этих коридорах.
С недоверием в глазах Андрей смотрел на проводника, который предлагал пойти навстречу самосбору. Он еще раз сухо сглотнул.
— Я согласен идти с тобой, — неуверенно начал он, — но при одном условии.
Михаил остановился и медленно поднял глаза на собеседника. Бывалому проводнику очень не нравилось, когда ему ставили условия. Тем более такие мелкие люди, как его собеседник.
— Я согласен пойти в церковь. За твоим сыном. Но только если ты пообещаешь… помочь в поисках моего.
Невозможно было понять, о чем думал Михаил в те несколько секунд молчания, за которые в его глазах промелькнули сразу несколько мыслей. Что бы то не было, он кивнул.
— Договорились, — он еще раз кивнул. — Я помогу. А теперь надо идти.
— Но сейчас, — Андрей проверил часы, — почти двенадцать! Мы не будем ждать утра?
— Нельзя. Ликвидаторы сейчас создают кордон вокруг собора. Если прождем — можем не выйти.
— Но тоннель они тоже заблокируют?
— Несомненно. Но мы пройдем несколько блоков отсюда и только потом спустимся. Там их быть не должно. Собирайся на выход! — снова раздавались приказы. — И не вздумай открыть рот без дела! Тут сейчас все кишит чернобожниками и ликвидаторами.
