- Не для себя, мудрейший повелитель, - для моих спутников

- Хорошо, я выслушаю тебя и сделаю то, что ты просишь.

Блейд поклонился.

- Благодарю. В моих просьбах нет ничего сложного, владыка. Со мной пришла женщина, потерявшая рассудок. Пусть позаботятся о ней, но не помещают туда, где у вас держат больных. За этой несчастной присматривает бывший сармийский раб, Шефрон, которого она любит и слушается. Пусть они останутся вместе, и пусть твоя щедрость сделает их жизнь легкой.

Пожалуй, только этим он мог помочь Зене. Жизнь связала раба и тайриоту Сармы; лучше не рвать объединившие их узы.

- Да будет так, - прогудел идол. - А теперь...

Блейд поднял руку.

- Еще одна просьба, великий.

В голосе Эль Кала послышалось нетерпение:

- Тогда говори! Но пусть это просьба будет последней!

- Со мной пришел еще один человек - Пелопс, мой слуга и проводник. Позволишь ли ты ему вернуться на родину, в Сарму?

После небольшой паузы Эль Кал произнес:

- Обещаю не задерживать его против воли. Твоего слугу доставят к Алому морю; там будет ждать корабль для путешествия в Сарму.

- Это все, о великий Эль Кал. Еще раз благодарю тебя.

Ну, Пелопс, вперед! Становись великим мудрецом! Изобретай воздушный шар! Блейд низко поклонился, скрывая довольную улыбку.

- Иди к себе и жди, - прогремел властелин моуков из каменного чрева. Этой ночью ты посетишь Канду. Первый раз из четырех. Иди!

Блейд молча двинулся к выходу, успев расслышать отзвук женского смеха. Ненасытная маленькая потаскушка! Она-то выиграет в любом случае!

На пороге храма его встретил слуга и проводил в отведенные ему покои. Пелопс, изо всех сил стараясь скрыть нервную дрожь, слонялся вокруг, пока его хозяин принимал ванну. Наконец Блейд потянулся к одежде. Облачаясь, он рассказал маленькому сармийцу о вырванном у Эль Кала обещании. К его удивлению, Пелопс вдруг разрыдался, размазывая слезы по успевшим округлиться щекам.

- Я не уеду, милостивый сьон... Я останусь здесь, с тобой! Я ничего не боюсь, когда ты рядом, и я люблю тебя. Нет, я не уеду!

- Не капризничай! - строго сказал Блейд. - Вспомни, ты же хотел вернуться в Сарму! И у тебя есть дело. Неужели ты успел забыть великую тайну, поведанную мной? И неужели ты не хочешь стать знаменитым и удостоиться памятника? Отправляйся домой, малыш! Здесь тебе нельзя оставаться. В одиночку ты не выберешься из Моука, а я тут не задержусь.

Когда он натягивал халат, резкая боль снова прострелила виски. Блейд сморщился и, сжимая голову руками, рухнул на диван.

- Ты болен, сьон, я чувствую это и не могу уйти, - бормотал Пелопс. Если меня не будет рядом, кто позаботится о тебе, кто подаст еду, кто станет ухаживать? Вспомни, я достиг большого мастерства в лекарском искусстве и не сомневаюсь, что найду причину твоей болезни. А ведь найти - это уже наполовину вылечить! Я сделаю это, сколько бы не потребовалось времени. И, если ты позволишь, я мог бы...

- Закрой рот, паршивый болтун! - взревел Блейд. - Мне надо подумать, а твои бесконечные причитания не дают сосредоточиться! Вон отсюда! И готовься в дорогу!

Пелопс, ворча что-то под нос, исчез за дверью.

Скоро за Блейдом пришли. Охрана была внушительной - два десятка солдат с факелами под командой сотника. Стражи, окружив его кольцом, шагали по бесконечным переходам, лестницам и залам, мимо закрытых и распахнутых дверей; он слышал женский шепот, вдыхал мускусный запах разгоряченных тел. Эль Калу полагалась тысяча жен - по тем же самым законам, запрещавшим принцессе иметь двух мужей. Блейд счел это несправедливым; однако и Земля, и любой из миров, которые он посетил, тоже не были образцом справедливости.

Воины доставили его прямо к покоям Канды. Сотник топтался в коридоре, пока Блейд не исчез за массивной дверью, обитой бронзовым листом с затейливой чеканкой. Принцесса была предусмотрительна: если уж закон дозволял ей только одного мужа, то стоило позаботиться о том, чтобы претендент не улизнул.

В центре просторной, завешанной коврами комнаты стояла широкая кровать. У изголовья - небольшой столик; рядом - пара серебряных канделябров с дюжиной свечей в каждом. Отблески пламени маняще играли на обнаженной смуглой коже Канды. Она полулежала, опираясь локтем на расшитую подушку; тяжелые упругие груди чуть свешиваются вниз, тонкие пальцы играют с черными локонами, в глазах пляшут огоньки. Блейд остановился, любуясь этой картиной и ощущая некое шевеление под халатом.

Канда призывно улыбнулась ему.

- Ты доволен, Блейд? Здесь нам будет куда удобней, чем на ложе из песка и камней.

- Не сомневаюсь, моя красавица, - разведчик сбросил с плеч халат и ринулся к постели.

Канда довольно расхохоталась. Ее волосы, черные, как смоль, длинные и волнистые, струились по обнаженным плечам, щекотали грудь. Блейд отбросил в сторону их шелковистые пряди, всмотрелся в дымчато-серые глаза, горевшие предвкушением. Ведьма! Сатанинское отродье!

Пунцовые губы чуть дрогнули:

- Ты медлишь? Но стоит ли терять время?

На столике лежала шкатулка - чудесное творение из полупрозрачного голубоватого камня. Почти бессознательно Блейд протянул к ней руку, открыл. Внутри находились бурые спрессованные листья со сладковатым дурманящим ароматом.

- Это аши, - пояснила девушка. - Пожуешь немного, и начинаешь грезить наяву. - Она усмехнулась, пытливо заглядывая Блейду в лицо. - Аши увеличивает мужскую силу. Хочешь попробовать?

Он с треском захлопнул шкатулку.

- Нет, моя красавица. Рядом с тобой я не нуждаюсь в таких снадобьях.

Канда протянула к нему руки.

- Тогда докажи это! Докажи поскорее! И знаешь, я надеюсь, что победа будет за тобой. Но ты должен постараться!

Блейд не сдержал ироническую ухмылку.

- Думаю, твои прекрасные губки лгут, детка. Не запыхалась ли ты, когда спешила в свои покои? Сюда из храма путь неблизкий.

Приподнявшись на локтях, она нахмурилась; блеснули белые ровные зубки.

- Ты догадался?..

Он кивнул.

- Конечно. Ты сидела в брюхе идола вместе с отцом. Ребяческая уловка, не больше.

Канда перевернулась на спину и с раздражением в голосе произнесла:

- Хватит, Блейд! Неужели ты пришел сюда поговорить?