— Завтра к нам прилетает Том Холланд — он молодой, британец, не очень хорошо разбирается в местных порядках. Хочу, чтобы ты побыла с ним, ну пока он тут на съемках, — хах, нянькой я еще не была. Ну для чужих детей. Конечно, одно время я нянчила трех своих сестер, которые, как и я, были приемные. У наших родителей нет биологических детей. Они однополая пара, но и я, и Эмбер, с Джилл и Грейс, безумно любим наших отцов, ведь они делают все, чтобы у нас было хорошее и светлое будущее.
— Сколько ему? — уточняю я.
— Девятнадцать, — сообщает Кевин, и мне кажется это не таким уж и плохим раскладом. Да, нужно обратить внимание на то, что есть вещи, которые ему нельзя делать ближайшие два года, но с этим проблем точно не будет.
— Хорошо.
— Супер, — Кевин делает у себя в блокноте какие-то пометки, — он будет завтра вечером, так что жду тебя в шесть. Аэропорт Санта-Моники. Он прилетит с Джо и Энтони из Атланты.
— Ладно, — я забиваю событие в календарь смартфона и мы прощаемся.
Ну вот, теперь у меня будет подопечный. Немного смешно, хотя и интересно, ведь таких заданий Кевин мне точно не давал. Надеюсь, что этот Том не окажется проблемным типом и мне не придется с ним мучаться.
========== Часть 2. ==========
— Сегодня с огромной гордостью хочу представить вам Саманту Фенчер, — Илон жестом подзывает меня и я, на ватных ногах, выхожу к публике, сажусь за стол рядом с Маском, и другими участниками конференции. Улыбаюсь, машу рукой, все, как и положено. Мои каштановые волосы заплетены в две косы, — она станет самым юным пилотом, который совершит полет к МКС.
От громкого гула, который раздается из зала, закладывает уши. Когда мы еще только обсуждали мое участие в программе, то я предполагала, что общественность может негативно к этому отнестись. Все же, я очень молодая. Мне семнадцать, у меня практически нет опыта, но Илон верит в меня, как и вся его команда. А я? Что я? Полететь в космос было моей детской мечтой.
— Мисс Фенчер, Риса Эвон, People, скажите, что вы чувствуете, когда о вас говорят, как о самом молодом пилоте? — да, я знала, что вопросов не избежать.
— Гордость, — я улыбаюсь, — я горжусь тем, что эти прекрасные люди верят в меня, доверяют мне. И конечно, я горжусь тем, что мне выпала такая честь сделать это для моей страны.
— Руперт Смит, The New York Times, в какой момент вы поняли, что хотите стать астронавтом? — блондин в сером свитере встает со своего места.
— Я думаю, что это произошло, когда мне было лет семь. Мой отец, он фотограф, и у него была поездка в Москву. Он взял меня с собой и там мы попали на экскурсию в центр, где готовят космонавтов. И там очень много рассказывали про первый полет в космос. Про Гагарина, да, я думаю, что именно тогда я поняла, что хочу этого, — сложно отвечать на такие сложные вопросы. Они слишком личные, — это очень сильно впечатлило меня. Тогда я подумала о том, какую силу воли и храбрость нужно иметь, чтобы решиться на такое.
Я стою перед зеркалом в своей просторной спальне. Спейс развалился на кровати и играет со своей мышкой, в которой спрятана мята. Ладно, через час у меня встреча с Кевином в аэропорту. Он попросил меня приютить Тома на время съемок, да и он пробудет тут всего месяц — до Рождества, так что ничего сложного я в этом не видела. Все равно живу одна. Пришлось правда убрать все макеты ракет из гостиной, чтобы у Холланда не возникло лишних вопросов. Вообще, в моем доме было много вещей с тематикой космоса и пока что я не могла заставить себя хоть что-то изменить в интерьере.
Забрав с кресла рюкзак и куртку, я покидаю дом и иду к машине. Это уже вторая Тесла. С первой приключилась неприятная история, через полгода после того, как я вернулась с МКС. И это тоже повлияло на то, что я больше не смогу полететь в космос. Я попала в аварию. И хотя практически весь удар машина вязала на себя, я все же получила незначительные травмы, но специалисты центра подготовки решили, что я сама спровоцировала аварийную ситуацию. Илон так и не считал, как и команда Тесла, которой было доверено разбираться в причинах аварии. Машина спасла меня и в другом ключе, хотя тут скорее опять заслуга Маска. Он всегда переживал за меня, после событий с приземлением, и установил в машине маячок, с помощью которого и отследил меня, когда я сообщила об аварии. А она произошла поздно ночью, за пределами города, где практически нет машин.
Бэль-Эйр — самый дорогой район Лос-Анджелеса, и даже если бы я продолжала работать на Илона, то еще не скоро смогла бы позволить себе тут жилье. Но сейчас у меня есть прекрасный дом с бассейном, тренажерным залом, небольшим полем для гольфа, и прочими удобствами, в том числе и небольшая мастерская, где я могла заниматься инженерным делом. Мой папа Джеймс посчитал такие подарки попыткой Илона загладить вину, ведь слухи о том, что к аварийной ситуации привели недочеты в конструкции ходили долгое время. Я в это не верила, так как понимала, что в космосе может быть все, что угодно. Папа Стивен был согласен со мной.
Мои родители узнали о том, что я на МКС только в тот день, когда я уже покинула Землю. Я не хотела чтобы они или сестры переживали и волновались, ну или пытались отговорить от этой затеи. Они все живут в Нью-Йорке, я же стартовала с мыса Канаверал, во Флориде. Там находится база ВВС США. Когда я вернулась, то моя сестра Эмбер не разговаривала со мной почти две недели, так как я заставила ее сильно переживать. Близняшки были слишком маленькими, чтобы понимать, что происходит.
«Входящий вызов от: Илон»
Я напрягаюсь. Нужно ответить что-то. Пару дней назад мы сидели у него в офисе и разбирали протоколы прошлого запуска ракет-носителей, которые Илон планировал сделать многоразовыми, а значит, следовало обеспечить их безопасный и точный возврат на Землю. Этим мы и занимались, пока что без особого успеха. Он просил меня самостоятельно разобрать некоторые расчеты и скорее всего сейчас хотел услышать мое мнение.
— Привет, Илон, я за рулем, — отвечаю я, включив громкую связь.
— Привет, Сэм, — голос у него уставший. Хотя, мне кажется, когда он работает, то всегда мало спит, — если ты не в курсе, то у Теслы есть автопилот.
— Да, я в курсе, — усмехаюсь я, сворачивая на нужную дорогу.
— Куда ты едешь? — порой мы неосознанно возвращались к нашим не дружеским отношениям и пока что было сложно что-то с этим поделать.
— По работе. Босс дал мне задание, — я плавно сбавляю скорость, так как впереди красный сигнал светофора.
— А ведь я мог быть твоим боссом, — звучит так себе. Хотя, мне нравилось работать в «Space X», но я не могла там оставаться. Слишком сложно.
— О, нет, — я рассмеялась, — называть тебя мистер Маск, после того, что было между нами, выше моих сил.
Он смеется. Да, прошлое у нас было весьма интересное, даже без всех этих рабочих формальностей. Мы были влюблены друг в друга, и я почти уверена в том, что это чувство до сих пор имеет место быть.
— Ну зачем же эти «мистер» и все такое, — действительно. Только я думаю, что он не пришел бы в восторг от того, если бы я назвала его при инвесторах «дорогой» или «панда», — ты прекрасно знаешь, что ты можешь называть меня по имени.
— Слушай, ты же звонишь не просто так, да? — лучше говорить о ракетах, чем о наших с ним отношениях.
— Само собой не просто так, — вот, так уже лучше, — что ты думаешь по поводу материалов, с которыми я просил тебя ознакомиться?
Falcon 9. Да, с его возвратной системой определенно есть проблемы и Илон хотел их устранить. И это понятно. Он спросил моего мнения и я понимала, что он способен справится сам, но пытается доказать мне самой, что я способна быть хорошим инженером.
— Есть пара соображений, относительно навигационной системы, но это не телефонный разговор, — глупо объяснять изменения в формулах и чертежах не имея их перед глазами.
— Ну хорошо, ты можешь приехать ко мне, ну или наоборот, — черт, я понимаю, что на меня повесили британца и я не хочу палить перед ним свое прошлое. Нужен план.
