— По… почему? — Заикаюсь я.

— А ты не поняла, Энрика? Из-за тебя. Мне будет больно. Я буду так справляться со своей болью.

Я сижу и словно умираю внутри. Слэйн смотрит на меня своим твёрдым и холодным взглядом, от которого я, правда, хотела бы умереть, но я не могу. У меня только кружится голова и сильно тошнит.

— Почему тебе будет больно? — С трудом спрашиваю его.

— Я не знаю. Я это чувствую. Но я не хочу, чтобы ты останавливала меня. Наше соглашение потеряет всю силу через четырнадцать дней. Как только мы расстанемся, я стану тем, кем был рождён. Ещё одним ублюдком из рода Ноланов. Я уже он. Это всё лишь вопрос времени.

— Ты делаешь это специально. Ты сказал это сейчас, чтобы я тоже испытывала боль из-за тебя, — горько шепчу я.

— Да. Не мне же одному страдать.

— Ты мне мстишь. За что?

Слэйн отворачивается и смотрит несколько минут на арену, где его друг-психопат отбивает удары и наносит свои.

— Я ненавижу женщин. Я ненавидел тебя. Когда я тебя увидел, то стал одержимым тобой. Я думал, что ты, как они. Такая же сука. Продажная сука, просто немного упрямая. Я ошибся, за что извиняюсь. Я хочу, чтобы тебе было больно так же, как мне. Хочу, чтобы не я один страдал. Хочу, чтобы ты не могла дышать без меня. Хочу, чтобы ты умирала и боялась за мою жизнь. Я одержим. Ты напугана, Энрика? — Он сказал всё это безразличным и спокойным голосом. Да, я чертовски напугана. Я охренеть как напугана сейчас, но что-то… что-то в глубине его глаз не даёт мне с визгом сбежать отсюда.

Я чувствую, как Слэйн накрывает мою руку своей и переплетает наши пальцы.

— Я хочу уйти отсюда, — шепчу я, опуская голову.

— Это всё, что ты можешь мне сказать сейчас?

— А что ты ждёшь? Мне больно уже, так что всё в порядке. Я тоже была не примерной девочкой, Слэйн, чтобы винить тебя за что-то. У нас разные жизни. Разные выборы. И сейчас… наверное, я окончательно поняла, что всё это не для меня, — я тяжело вздыхаю и смотрю на арену. Мне уже не противно. Всё равно.

— Что именно не для тебя?

— Эмоции. Постоянные страхи. Ты. Знаешь, ещё вчера я думала иначе. Я мечтала о тебе, сейчас же… нет. Ты странный мужчина. Ты причиняешь боль, но не мне, а себе. Дело в том, что другие люди не могут причинить боль, потому что за боль ответственны только мы сами. Мы позволяем себе эти чувства. Мы хотим их. Ведь тогда мы докажем себе, что были правы. Спасибо, что показал мне это, — я убираю свою руку из-под его, но Слэйн хватает меня за запястье.

— Ты не поняла меня, Энрика, — он понижает голос, приближаясь ко мне.

— Я всё поняла, — смотрю в его глаза уверенно. — Ты всё это задумал, чтобы проверить меня. Проверить, есть ли чувства у меня к тебе. Ты проверил. Они есть, потому что я с тобой. Это не любовь, так что расслабься. Это привязанность и интерес. Это удовольствие и хорошая еда. Это отличное время, чтобы передохнуть, но это не любовь. Она в мои планы не входит.

— Значит, ты догадалась, — он приподнимает уголок губ, и я киваю.

— Конечно.

— Хорошо. Это хорошо. Я не хочу, чтобы тебе было больно, когда мы расстанемся. Я планировал расстаться с тобой сегодня.

— Ты только что сказал другое. Ты хочешь, чтобы мне было больно.

— Да, я проверял тебя. И ты не возмущаешься тому, что я сказал о нашем расставании?

— Ты ждёшь, что я буду плакать, умолять тебя не бросать меня и другую чушь? — Усмехаюсь я, пряча свою боль куда поглубже.

— Именно. Так обычно вы, женщины, поступаете.

— Так поступают твои шлюхи, — выплёвываю я.

— Точно.

— Ты видишь меня своей шлюхой, Слэйн? — Прищуриваюсь зло я.

— Нет, в этом-то и дело. Нет. Ты нечто большее, чем шлюха. Ты моя девочка. И я не хотел в ней разочаровываться. Я хочу только ей восхищаться. И я восхищаюсь, Энрика. Тобой. Я горжусь тобой. Спасибо за это, — Слэйн целует меня в щеку и трётся носом о мою кожу.

— И что дальше? Будешь испытывать меня ещё жёстче? Ты это планировал? Ты взял меня с улицы, чтобы провести по всем кругам ада и повеселиться? — Я дёргаюсь в сторону от него.

— Нет, я сделал кое-что куда хуже, Энрика. Я забрал тебя у этого мира. Я не верю женщинам. По определённым причинам, о которых ты знаешь. Я боялся, что ты окажешься такой же. Правда. Я очень этого боялся. Я ждал, что вот-вот ты поступишь, как они. Заставишь меня опять вернуться сюда раньше, чем я бы этого хотел. Но нет. Я не могу передать тебе своего восхищения. Теперь ты убежишь от меня? Твой палец хочет меня послать?

— Я не знаю. Ты меня сильно запутал. Слишком сильно. Я не могу пока сказать тебе, что думаю, потому что в моей голове каша. Сначала ты один, потом другой, обещаешь быть третьим.

— Я ещё хуже, — вставляет Слэйн.

— И ты этим гордишься?

— Ненавижу.

— Тогда зачем ты заставляешь себя думать, что ты плохой? Что ты злодей? Что это всё дерьмо твоё? Ты же сам уничтожаешь себя. Моё мнение не изменилось. Ты ждёшь, когда тебе будет больно. Зачем?

— Чтобы не потерять себя в тебе, Энрика, — он выдыхает моё имя прямо напротив моих губ. Моё сердце бьётся слишком быстро, чтобы я могла нормально мыслить. Я тону. Я умираю. Я словно сижу на дозе.

— Ты боишься влюбиться, Слэйн? — Шепчу я, понимая, зачем он это всё устроил. Да, я понимаю и не злюсь на него. Он защищает своё красивое сердце от боли.

— Уже поздно бояться, Энрика. Я влюблён.

Меня бьют его слова прямо по груди. Я отрываю свой взгляд от его губ и поднимаю его выше. Она горит. Её безумно сдавливает. Зрачки Слэйна резко сужаются, и он отпускает мою руку. Его взгляд становится настолько ледяным, что мне впору бежать, но я в шоке. Клянусь. Я в шоке.

Я влюблён…

— Каван, остановись, — Слэйн резко встаёт. Он внимательно смотрит на ринг, а я на него. Какого чёрта он это сказал? Он же сказал это.

Люди вокруг нас орут, когда объявляют победившего. Они ликуют. А я нахожусь в собственном аду, где бьются только эти чёртовы слова: «Я влюблён».

Боже мой… меня начинает тошнить сильнее. Тошнить так, как будто меня выворачивает наизнанку от отравления. И это не из-за того, что Слэйн признался в своих чувствах ко мне, а по другой причине. Боль. Она внезапная и острая.

— Забудь этот день, Энрика. Забудь его. Он ничего не значит для меня, — его голос режет мой слух. Я поднимаю на Слэйн голову и глупо моргаю. Мои губы трясутся.

— Но у тебя есть выбор: уйти отсюда со мной или без меня. Что ты выбираешь, Энрика? — Он поворачивается ко мне и протягивает руку. Я смотрю на его ладонь, а затем на арену, где тащат обездвиженного мужчину и вокруг него кружатся люди. Они что-то кричат Кавану, стоящему на другом конце ринга. Он не смотрит на своего поверженного противника. Он смотрит на нас. Я читаю по его губам: «Уходи. Сейчас. Одна». Или же мне это кажется. Я не знаю! Я перевожу свой затравленный взгляд на холодное и ничего особо не выражающее лицо Слэйна. Он ждёт. А я…я теряюсь. У меня нет сил.

— Мне нужно на воздух… сейчас, — бормочу я.

— Со мной? — Требует ответа Слэйн.

— Да, — одними губами говорю я и протягиваю свою дрожащую руку. Он рывком поднимает меня из кресла и обхватывает мою талию. Без него я не выйду отсюда. Я не смогу. Меня всю трясёт. Я едва могу дышать. Мне дурно.

— Забудь, Энрика. Ты познакомилась с другой моей стороной, и она очень плохая. Тебе нужно её забыть, — он шепчет мне на ухо, пока ведёт меня по лестнице наверх.

Конечно, это так просто. Я ни черта ничего не могу забыть и это злит меня. Я ничего не забываю, хотя так хочу этого. Все воспоминания терзают мою голову каждый день. Их много. Так много. Теперь там ещё одно.

Нас кто-то толкает, и я взвизгиваю. Слэйн закрывает меня собой, а люди бегут к кассам, чтобы забрать свой выигрыш. Слэйн продолжает держать меня крепко, иначе я бы просто упала и не смогла подняться. Я в шоке.

Я влюблён…

Чёрт! Нет! Прошу, нет! Только не он! Я не хотела! Я так хотела этого, но в то же время боялась! Ведь я люблю его и это то, что ждут все девушки, — взаимности. И она такая отравляющая сейчас. Мне больно. Мне уже так больно.