1

  Занавес из колеблющихся зеленых снежинок рассеялся перед глазами Владимира Тулитова, и он обнаружил, что сидит в малолюдном вагоне движущейся электрички, у окна, за которым бредёт по вспаханному полю караван верблюдов.

  - Кто я?! - громогласно встревожился Владимир Тулитов, встал и осмотрелся безумными светло-карими глазами.

  На соседней от крикуна скамейке молодой мужчина в тактическом костюме потерял сознание и уронил голову на плечо своему спутнику - губастому лейтенанту полиции с суровым лицом.

  - Извините, - ощущая приятное покалывание в темечке, сказал Владимир Тулитов, узнал промелькнувшую за окном речку и вышел в тамбур. Когда электричка остановилась и открыла двери, он выскочил на платформу с деревянными перилами.

  - Дядя Вова, здрасте! - звонко сказал мальчик лет десяти и прикрыл ладошкой ссадину на коленке, видневшейся в дыре узких штанишек.

  - Здравствуй, Назарка, - отозвался Владимир Тулитов.

  Из-за угла билетной кассы появилась низенькая полная женщина. Застиранное платье ее непонятной расцветки наводило неизъяснимую тоску; ее облезлые туфли на низких каблуках давно просились на помойку.

  - Вова! Брат мой любимый! Наконец-то ты приехал! - прокричала женщина, подбегая к Тулитову. - Колька - подлец - зажал наследство отца! Отец же завещал свой миллиард в равных долях: тебе, мне и Кольке!

  - Здравствуй, Марина, - сказал Владимир Тулитов. На его широком лице словно проступила легкая патина, которая со временем бывает на медных изделиях.

  - Вова, братик, что с тобой?! - встревожилась Марина.

  - Я что-то плохо себя чувствую, - виновато произнес Владимир Тулитов.

  - Да, на тебе лица нет, - забеспокоилась Марина. - Пойдем, Вова, ко мне домой. Поешь. Полежишь. Отдохнешь.

  - Пойдем, - согласился Владимир Тулитов. Одержимый изучением дальнего космоса, он - астроном-наблюдатель - последние лет пять общался с родной сестрой только по телефону. А прошедшей осенью, в день похорон отца, погибшего под колесами товарного поезда, он докладывал на международной конференции астрофизиков о новой карликовой галактике.

  - Назарка, беги, скажи дяде Коле, что вечером я с дядей Вовой приду к нему за своей долей наследства, - приказала Марина сыну, который прыгал на одной ножке через трещины в асфальтовом покрытии платформы.

  - Ладно, - уныло согласился мальчик. Он не любил дядю Колю за злой взгляд черных маленьких глаз, за передние золотые зубы, за наколки на огромных кулаках, за водочный перегар, за утробный смех.

  - Марина, не надо Назарку гонять. Ты позвони Кольке, - предложил Владимир Тулинов.

  - Он заблокировал мои звонки.

  - Мои тоже, - Владимир Тулитов презрительно посмотрел на цветущий вишневый сад на взгорке за железнодорожными путями. Затем он коснулся рукой коротко стриженой головки племянника и сошел за сестрой с платформы на тропинку, петлявшую по пастбищу, за которым виднелся многоквартирный панельный дом.

  - Помнишь, здесь был деревянный клуб? Помнишь я школьницей бегала сюда на танцы? - замедляя шаг, спросила Марина.

  - Помню... Всех твоих ухажеров помню, - ответил Владимир Тулитов и засвистал жаждущим любви соловьем.

  2

  Пурга из зеленых снежинок возникла перед глазами Назарки. Колени его задрожали. Холодная испарина покрыла лоб. Его нежно-персиковая кожа лица приобрела слабый и все же заметный зеленоватый оттенок.

  Когда слабость тела исчезла, Назарка спрыгнул с платформы на щебень между шпал, перебежал через железнодорожные пути, через шоссе с кюветом и оказался в цветущем вишневом саду. В глубине сада возвышалось каменное цилиндрическое здание похожее на маяк со смотровой площадкой на крыше. От здания тянулся по всему саду лабиринт тропинок.

  - Ну-ка-ся, племяш, подь ко мне, - появившись из ротонды, позвал Николай Тулинов, розовощекий тридцатипятилетний детина с бритой головой. - Колись: каким ветром тебя занесло?!

  - Дядя Вова приехал... Мама сказала, что вечером с ним придет к тебе за наследством, - медленно приближаясь к дяде, робко ответил Назарка, испуганным взглядом отыскивая путь для бегства.

  Николай Тулинов утробно рассмеялся, ручищами схватил племянника за бока, сжал, оторвал от земли и объявил:

  - Теперь ты мой заложник. Теперь посидишь у меня на цепи в подвале. Теперь я заставлю твою тупую мать и звездочета Вована отказаться от наследства! Если не откажутся, я тебе голову оторву и сыграю ею в боулинг!

  - Отпусти! Дядя Коля, отпусти! Мне больно! - провопил Назарка и коснулся ладошкой головы дяди. Он видел, как минувшей осенью дядя Коля толкнул своего папу - дедушку Осипа - под колеса товарного поезда. Он помнил ужасную боль от затрещин, полученных от дяди Коли, и свою клятву: ·Клянусь жизнью своей и жизнью мамы - никому не скажу, как погиб дедушка ОсипЋ.

  Перед маленькими глазами Николая Тулитова закружились крупные зеленые снежинки. Он почувствовал себя внутри зеленной ершистой пурги. Колени его задрожали. Широкое лицо его вспотело. В темечке его возникло легкое приятное покалывание. Медленно Николай Тулитов подобрел лицом, поставил хныкавшего мальчика на тропинку.

  Назарка почувствовал свободу и поскакал с ноги на ногу к железнодорожной платформе.

  Николай Тулитов добежал до дома-маяка, уселся за руль черного внедорожника с блатными номерами и покатил по шоссе к городу.

  Подъезжая к регулируемому светофором перекрестку, он заметил в боковом зеркале золотистый джип Суваченко, своего конкурента на рынке покупки и сбыта героина. Встреча обещала жестокую смертельную драку. В джипе сидело четверо мужчин, вероятно, вооруженные не водяными пистолетами.