— Что, малышка, тебе понравилась машина? — ухмыльнулся мужчина. В салоне было очень светло, поэтому я смогла разглядеть длинный шрам на лбу, словно его задели ножом в какой-нибудь уличной драке.
— Развяжите меня, — пробурчала я, опустив взгляд, потому как слишком долго смотрела на шрам, и он стал казаться мне очень мужественным и привлекательным.
— Если пообещаешь, что не будешь драться, — сказал мужчина, словно мое сопротивление можно привести хоть в какому-то результату. Конечно же нет, учитывая, насколько я была хрупка и беззащитна по сравнению с незнакомцем.
— Обещаю, — прошептала я. Было немного неприятно играть по его правилам, но ничего не поделаешь.
Мужчина снял пиджак и, аккуратно свернув, отложил его на сидение рядом, а сам пересел ко мне и коснулся холодными пальцами груди, на которой и была завязана ткань. Странное чувство предвкушения чего-то большего, чем просто освобождение от оков красного шёлка, поселилось в душе, но я тут же попыталась вытравить гложущее изнутри ощущение.
Вместо того, чтобы быстро развязать меня, незнакомец стал медленно поглаживать тело через ткань, словно желал меня возбудить, сломить сопротивление, но я никак не хотела поддаваться. Пальцы дошли до вершины вздрагивающей от каждого вздоха груди, и я тут же попыталась отодвинуться.
— Не трогайте, — попросила я, понимая, что слова бесполезны. Если захочет — возьмёт меня силой в любой момент.
К моему изумлению, он тут же убрал руки и одним движением развязал ткань. Она сразу ослабла, и я смогла сесть, прикрывшись и поджав по себя голые ноги. Мужчина наблюдал за мной с нескрываемым интересом и словно не мог найти объяснение моему поведению.
— Зачем ты пошла на аукцион, Мишель? — будничным тоном поинтересовался он, словно спрашивал о погоде на улице. Даже и в мыслях не было делиться с человеком, который меня купил, жизненными проблемами.
— Меня зовут Мира, — поправила я его, глянув прямо в лицо. Его холодные голубые глаза пронзали до глубины души. Он словно смотрел сквозь телесную оболочку, хотел заглянуть в душу, чтобы вырвать оттуда правильный ответ. От одного его взгляда по телу бежали мурашки, а между ног становилось слишком влажно. Я опустила глаза, понимая, что проиграла битву взглядов, которая ещё даже не началась. Незнакомец коснулся моего подбородка и приподнял голову, чтобы я не могла больше отвести глаза.
— Тебя зовут так, как я сказал, — жарко прошептал он. Странная пульсация между ног заставила меня сжать их сильнее. — Ты — моя покупка. Моя собственность. И я буду называть тебя так, как мне захочется. И ты будешь делать всё, что скажу я, рано или поздно.
— Или никогда, — прошептала я одними губами и зажмурилась, заметив, что в его глазах блеснул огонёк злобы. Сейчас он меня ударил. Щека будет болеть долго… Хоть бы только не до крови…
Ладонь переместилась на щеку и стала нежно гладить. Я приподняла ресницы, чтобы вновь посмотреть на него, но ничего, кроме уверенности в себе и мужества я не увидела. Он собирался покорить меня силой, но не физической. Сломить морально, чтобы я стала зависима от его голоса, чтобы его запах вызывал во мне волнительный трепет, чтобы нежные поглаживания стали для меня чем-то вроде воздуха. Тяжкий ком подошел к горлу от осознания, что когда-нибудь я могу поддаться. Что тогда со мной будет?
— Ты проведешь взаперти в моем доме всего неделю, — начал он, не переставая ласкать мою щеку. Перейдя к уху, мужчина задел мочку и стал её щекотать. — За эту неделю ты либо сама согласишься лечь со мной, либо придётся отрабатывать деньги сквозь боль и слезы. Выбирай сама. А как дальше — посмотрим. Обычно женщина мне наскучивает за неделю, после чего приходится выбирать новую.
Внезапно он отстранился, будто давал немного времени подумать. Значит, всего неделя. Звучит более-менее терпимо. Мной недолго попользуются и выбросят… и что делать дальше? Придётся вернуться в лапы Роберта? Нет, это плохие мысли, я должна выбросить их из головы сейчас же, иначе расплачусь прямо в машине при человеке, которому я не должна показывать слабость. Будь что будет.
Мужчина уселся поудобнее, немного расслабился, расставил ноги, а я заметила выпирающий бугорок в области паха и тут же отвела глаза в смятении. Чёрт, из-за того, что он был так близко, я совсем позабыла о том, что практически голая и надо держать ткань! Немудрено, что незнакомец возбудился. Подтянув красный шёлк, я накрылась им чуть ли не до головы, словно одеялом, оставив обнаженными только ступни.
— Какие соблазнительные ножки, — бесцеремонно любовался он, потому пришлось спрятать еще и их, что развеселило мужчину. — Надо же. Заплатил полляма за то, чтобы заниматься подчинением девственницы. Кстати, на что ты собираешься их потратить?
Он опять лез без мыла в известное место, спрашивая о цели продажи девственности, но я не намерена поддаваться.
— Никто вас и не просил покупать, — буркнула я. — Но если вас так интересует, могу сказать только то, что это слишком личное, чтобы рассказывать вам.
— У моей рабыни не может быть от меня секретов, — заметил мужчина, намекая, что я должна ему открыться. Чёрта с два!
— У вашей рабыни может и не может, а у меня есть секреты, — ответила я. — Не называйте меня так.
Мужчина тяжело вздохнул.
— Мне уже надоели препирания, — объявил он. — Еще раз ты позволишь себе говорить со мной в таком тоне, и я найду, чем закрыть твой милый ротик до конца поездки.
Я почему-то опустила глаза на его пах, и слюна предательским образом набралась у меня во рту, заставив шумно сглотнуть.
— Я имел в виду обычный кляп, малышка, — рассмеялся мужчина, поправив брюки. — Но потаённые желания, которые написаны на твоём лице, мне очень нравятся.
Я отвернулась от него, словно обиженный ребёнок, которого поймали на поедании конфет вместо супа.
— Не надо выдумывать то, чего нет, — сказала я и настойчиво игнорировала ощущение, что внутренняя сторона бёдер стала настолько влажной, что стоило развести ноги, как станет холодно и липко. — Я сделаю то, за что вы заплатили, но дайте мне немного времени. Мне слишком тяжело даётся происходящее сейчас. Я не смогу лечь с вами сегодня добровольно.
Ничего не ответив, мужчина достал из ящика бутылку шампанского и начал медленно, но уверенно, воевать с пробкой. В горле пересохло от одного вида напитка. Мне так хотелось расслабиться, хотя бы ненадолго отойти от той грязи, в которую я окунулась сегодня, что желание выпить отразилось на моем лице.
— Хочешь шампанского? — спросил он, а я кивнула в ответ. Улыбнувшись, мужчина достал два бокала и, когда с пробкой было покончено, разлил шампанское. Я взяла напиток из его рук и поднесла ко рту, но от первого глотка меня остановил жест рукой. — Выпьем за удачную покупку!
Мужчина протянул мне свой бокал, чтобы мы чокнулись. Тост, как и повод, был так себе, но мне так хотелось пить, что желание спорить отошло на второй план. Ударившись бокалами, мы синхронно пригубили шампанское, и если он пил аккуратно, смакуя каждый глоток, то я осушила сразу половину, лишь бы быстрее накатила томная слабость. Пузырьки приятно щипали покусанную щеку. Игристый напиток прошёлся холодком по горлу, разнося по телу легкое удовольствие.
— Да ты боевая, я смотрю, — хмыкнул мужчина, смотря на мой бокал.
— Просто хотелось пить… — пояснила я слабым голосом. Совсем скоро захотелось лечь на сидении, потому что стало слишком хорошо, хотя сон почему-то не шёл.
— Чувствую, однажды утром ты посмотришь на меня таким же злобным взглядом и скажешь нечто вроде «просто хотелось потрахаться», — хитро улыбнулся он.
Я подавила злобу и вспыхнувшее желание выплеснуть что-нибудь ядовитое в ответ.
— Такого никогда не будет.
— Никогда не говори никогда.
Глава 9 (от лица Хозяина)
Передав покупку на попечение моей самой любимой горничной, я поднялся в свой кабинет и закрылся там. Несмотря на позднее время, нужно было разобрать ещё немного бумаг. Последние несколько лет я сильно охладел к бизнесу, который приносил и приносит до сих пор немалый доход, благодаря которому я смог запастись деньгами на безбедную жизнь не только себе, но и своим пра-пра-правнукам. Однако перестал появляться в офисе, почти всё время проводил дома или в развлекательных заведениях. Очень хотелось избавиться от поглотившей с головой тоски и снедающей душевной боли.
