Ричард послушно выполняет команду, расставляя ноги шире для лучшего доступа. Он знает, как сильно Гэвин любит такую открытость и доступность. Громкий стон срывается с блестящих губ, стоит только мозолистым пальцам проникнуть внутрь, андроид насаживается сильнее, за что получает ощутимый шлепок по ягодице.

– Какая же ты шлюха, Ричи, удивительно, как ты прожил без члена целую неделю. Твоя задница буквально умоляет, чтобы я вставил, ты так сжимаешься, так развратно скулишь. Скажи, Ричи, тебе ведь любой член подойдет? – шепчет Гэвин в чужое ухо, намеренно задевая губами.

– Нет… – на грани слышимости отвечает андроид, с трудом восстановив контроль над голосовым модулем. – Только Ваш, хозяин.

Он не видит, как довольно оскалился Рид, лишь слышит звук расстёгнутой ширинки, а следом ощущает горячую головку у входа. Гэвин дразнит, поглаживая дырку и изредка проникая чуть глубже, ждёт, когда андроид окончательно сдаст позиции.

– Прошу, – тихий шёпот, а следом глубокое проникновение по самые яйца.

Ричард громко стонет механическим голосом, скин сбоит неконтролируемой рябью, а диод полностью заливается красным. С искусственного члена срываются несколько голубоватых капель, пачкая постель.

– Как мило, ты кончил только от того, что я вставил. Сегодня я прощу тебе эту оплошность, но в следующий раз ты будешь кончать, когда я позволю.

Гэвин, издав гортанный звук, начинает двигаться, вколачиваясь в податливый анус, который влажно хлюпает при каждом движении. Одной рукой Рид крепко фиксирует чужие бедра, другой тянет мягкие волосы, поворачивая лицо андроида. Два пальца толкаются в приоткрытые губы, и Ричард сразу же обхватывает их, жадно обсасывая и вбирая глубже. Системы сбоят, одна за другой отключаются ненужные сейчас фоновые задачи, а центральный процессор находится на гране перегрева от обилия тактильных ощущений. Каждый апгрейд в его теле сейчас реагировал на настойчивую двойную стимуляцию сенсоров, отчего андроид мог лишь стонать, изредка беря контроль над своим телом и подаваясь навстречу. Казалось, что даже корпус плавится от безумного удовольствия.

Гэвин наклоняется ниже, чуть замедляясь, проводит языком по имитации позвоночника, кусает за ухо и произносит с жарким выдохом:

– Кончай.

Критическая точка достигнута, а возобновившаяся стимуляция лишь ускоряет погружение в процесс перезапуска. Ричард стонет в последний раз, трясясь в чужих руках, член пульсирует, выплескивая на простыни новую порцию прозрачно-голубого заменителя спермы, а диод гаснет. Скин под пальцами Гэвина исчезает окончательно, открывая человеческому взору матовый чёрный корпус.

Рид выходит и, взяв с тумбочки салфетки, вытирает остатки собственной спермы. Он так и не разделся, слишком велико было желание овладеть Ричардом, и теперь толстовка и джинсы неприятно липнут к потному телу. Партнёр всё ещё лежит неподвижно, но диод уже налился ровным голубым свечением, а это значит, что через пару минут к Гэвину в душе присоединится привычный всем, холодный и отстранённый андроид, и лишь влюблённый взгляд будет выдавать его истинное лицо, которое может видеть только Гэвин Рид.