Я только сейчас поняла, что смотрю на нее. На багажник, на ботинок... на тела... Он отнял у меня мою свободу, но хуже того...
– Мама? Папа?
Я не знаю, почему я зову их. Они не ответят.
Могли бы. Я же могу.
Пошел ты. Ты не настоящий. Ты не настоящий. Ты не настоящий...
И, тем не менее, я здесь. И они тоже.
Я едва заметила, что иду к задней части машины; никакой боли в лодыжке, впервые с тех пор, как он... с тех пор, как он...
У меня не было выбора.
Я еще раз заглядываю в багажник машины.
Мама.
Папа.
Я вас люблю.
Хотела бы я просто залезть с ними в багажник. Заползти между ними двумя и прижаться к ним, пока вечный сон не овладеет моим усталым телом.
Нет.
Не сдавайся.
Убирайся. Закрой дверь. Закрой. Выбрось ключ. Здесь нет ничего полезного. Даже продукты в холодильниках... испорчены соседством с человеческой плотью.
Гниющей человеческой плотью.
Я ничего не смогу отсюда. Как бы не я голодала.
Я поворачиваюсь спиной к машине и выхожу из гаража так быстро, как позволяет мне моя слабая лодыжка. Оказавшись на кухне, я закрываю дверь и запираю ее.
Выбрось ключ!
Как я могу что-то выбросить, если бросить некуда? Ключ навсегда здесь, как и я. Что-то я сомневаюсь, что заточение ключа побеспокоит его так же сильно, как мое собственное...
По крайней мере, теперь я знаю, что нет другого выхода, кроме как продолжать работать над кирпичами. Продолжайте соскабливать, пока...
У тебя никогда не получится, бессмысленно даже пытаться...
Почему я?
Почему я?!
Я ковыляю через кухню, по коридору, вверх по лестнице, через лестничную площадку... в его комнату...
Почему я?
Питер не сидит на постели. Питер со мной не разговаривает.
Потому что я тебя люблю.
– Ты даже не знаешь меня. Почему я?
Я люблю тебя
– Ты даже меня не знаешь!
Ты работаешь в банке. Ты добираешься туда к 8:15 каждый день, хотя тебе не нужно быть там раньше, чем за пятнадцать минут до начала, то есть в 9 утра. Банк закрывается в пять, и ты всегда уходишь одной из последних вместе с менеджером. По тому, как вы двое прощаетесь, я подумал, что между вами что-то происходит...
– Ты ничего этого не знал. Ты знаешь это только потому, что я это знаю. Ты не настоящий. Ты в моей голове.
Я реален. Мы разговариваем...
Нет.
Он ненастоящий, как и этот разговор. Выйди из комнаты, Ванесса. Оставь его. Я закрываю глаза и выхожу из комнаты.
Подожди.
Я остановилась
Посмотри на меня.
Я открываю глаза и смотрю на него.
– Что? – спрашиваю я.
Что, если я скажу тебе, что из этого дома есть выход...
– Нет. Я все осмотрела.
Между нами тишина; он на кровати, а я у двери спальни.
– Здесь? – спрашиваю я.
Здесь что?
Он явно насмехается надо мной.
– Ты знаешь что...
Неа. Не могу сказать, что знаю.
Его дразнящий смех эхом разносится по почти пустой комнате.
– Есть выход из этого чертова дома?! – шиплю я на него.
Я дала ему одну вещь, которую я жаждала. Я дал ему свободу. Сукин сын.
Если тебе так хочется свободы...
6
Я сижу на верхней ступеньке лестницы, смотрю вниз на твердый пол и думаю о разговоре с Питером.
Я хочу свободы.
Теперь я могла бы броситься вниз по лестнице. Если мне повезет, я сломаю себе шею при ударе.
Неловко приземлиться и все.
Готово.
Я остановилась.
Удача пока не была на моей стороне. Нет никаких гарантий, что я приземлюсь правильным образом, чтобы умереть. Скорее всего, я неудачно приземлюсь и сломаю конечность.
Лучше сиди.
Если бы было окно, я бы выпрыгнула из него...
Ха! Если бы было окно, я могла бы вылезти из него...
Один из пластиковых ножей.
Я могла бы использовать один из пластиковых ножей, чтобы вскрыть вены. Конечно, раньше это не срабатывало, но я уверенна, что будет лучше, если подпилю его конец кирпичной стеной.
Будет достаточно острым, чтобы резать, и все же не настолько заточенным, чтобы сломаться, как только я нажму на него...
Может быть, кирпичи поддадутся, и мне не придется убивать себя?
Питер вышел из спальни и сел рядом со мной.
Конечно, стоит попробовать лестницу... Если это сработает, мы снова будем вместе. Ты и я навсегда...
– Я так не думаю. Ты же горишь в аду.
Ты присоединишься ко мне.
– Нет!
Ты постоянно забываешь, что ты убийца. Нам с тобой суждено быть вместе...
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Его нет.
Его там не было, но он был прав.
Я убийца.
Все-таки убийца.
У меня достаточно причин, чтобы хотеть жить. Достаточно мотивации, чтобы продолжать работать над кирпичами. Мне нужно выбраться отсюда. Начать мою жизнь заново. Оставить все это позади. Я смогу все исправить...
Это так не работает...
Я бросаю на него взгляд.
Ты действительно ненавидишь меня, не так ли...
Я бросаю на него еще один злой взгляд. Это – мой ответ ему.
Я встаю.
Стоит попробовать – выбраться и начать все заново.
В очередной раз начинаю мучительно ковылять вниз по лестнице, стараясь максимально игнорировать боль. Я чувствую себя более решительной, чем прежде...
Я не готова умереть.
Еще нет.
Когда я приближаюсь к нижней ступеньке, Питер перешагивает через коридор и протягивает руку, чтобы помочь мне спуститься.
– Спасибо, – говорю я по умолчанию.
Мой мозг на автопилоте. Я корю себя за то, что говорю ему спасибо.
Ты действительно так меня ненавидишь?
– Да.
Мне жаль.
Он передает мне нож.
– Спасибо.
Чертова настройка по умолчанию.
Это новый нож, я подумал, что нет смысла начинать с ножа, которым ты уже пользовалась... он, вероятно, сломается, как только ты начнешь.
Я останавливаюсь и становлюсь на колени на пол перед кирпичами.
Вероятно, есть более простой способ выбраться...
– Ты мог бы сказать мне пароль к компьютеру, я отправляю электронное письмо другу с просьбой о помощи...
И какой же адрес ты ему назовешь?
Я ничего не говорю. Я действительно понятия не имею, где я.
Даже если один кирпич не выдержит – этого будет недостаточно, чтобы выбраться. Подумай об этом.
Я смотрю на ряд кирпичей, над которыми работаю.
– Скажешь мне пароль и адрес?
Питер улыбается мне.
Это не так просто.
– Если нечего сказать, тогда заткнись.
Я снова начала царапать цемент.
Гараж.
– Что?
Я пересталa царапать и повернулaсь туда, где, как я представляла, он стоит.
Кирпичи в гараже слабее. Как думаешь, откуда берется сквозняк?
Я молчу, обдумывая его слова.
Если бы я показал тебе выход из дома, смогла бы ты простить меня?
– Да, – лгу я.
Я знаю, что он в моем воображении. Интересно, знает ли он, что то, что я сказала, было ложью?
Машина. Отпусти ручной тормоз. Толкни машину немного назад, впереди, а затем в кирпичи...
Это сработает?
Питер успокаивает меня.
Стена там слабее.
Может быть, это выход.
Может быть.
Может быть, он оставил там машину, чтобы оставить себе запасной выход. Ни одно из других запечатанных отверстий не пропускало ветер... так что...
Стоит попробовать.
Он улыбается мне.
Я не знаю, почему он так изменился, и мне все равно. Я встаю, и он предлагает свою руку. Малейшая пауза, прежде чем я сдаюсь.
Он смотрит на меня, пока я крепко держусь за него.
Это все, чего я когда-либо хотел... ты когда-нибудь сможешь меня простить?
Как я могла простить того, кто убил моих родителей и похитил меня?
