Он не мог пошевелиться. Инстинкты вопили о том, что вокруг – опасность.

Вернулись старые, забытые страхи. Вернулась боль. Чувство безысходности и обиды на весь мир и богов.

И сейчас, когда Дарьяна оказалась в самом центре пережитого им ада, он вспомнил все. Чутье обострилось в необходимости защитить свою пару. Спрятать. Оградить от хозяина рудника, где его заставляли работать с самого рождения, до тех пор, пока ему не удалось сбежать.

После, вернувшись с подмогой, Клим точно помнил, что это место сровняли с землей. Но, кажется, уцелела та комната, где его держали ночами.

Все это в прошлом. В прошлом. В прошлом…

Клим повторял вновь и вновь. А чувство опасности усиливалось. Нужно проваливать из этой чертовой дыры. Но он тормозил. Ждал чего-то. Смотрел на Дарью и все еще пытался вернуть контроль над зверем.

А тот не хотел мириться с истинной парой. Хотел управлять хищником. Рассматривал и воспринимал Дарью, как помеху.

Клим знал, что может произойти дальше. Вот только он не даст монстру навредить любимой. Не даст…

А она приблизилась к нему. Дрогнувшие пальцы коснулись его груди. Легли, принося тепло и умиротворение. Покой в смятенную и израненную душу демона.

– Прости…, – шепнули ее губы.

Монстр вновь взбесился. Дикий сцепил челюсть, чтобы не дать чудовищу вырваться на свободу. Мысли лихорадочно путались. И он вдруг вспомнил, что где-то здесь… в стене…

Рывком Клим дернулся в нужную сторону. Массивная цепь оказалась целой. Прочные кандалы щелчком захлопнулись на его запястье.

Он больше не доверял себе. Понимал, что каждый вдох, наполненный ее ароматом, подталкивает его к пропасти.

Сполз спиной по стене прямо на пол. Смотрел, как Даша стоит напротив, всего в двух шагах. Невероятно близко. Опасно близко.

– Отойди! – рыкнул он из последних сил.

Его трясло. Выкручивало кости, словно по венам плескался кипяток, или серная кислота, прожигая каждую клетку. Та, старая и утихшая боль, казалась пустяком.

– Нет! – твердо произнесла Дарьяна, вскинув подбородок упрямо и распрямив спину и плечи. – Нет, Клим. Ты ничего мне сделаешь!

Монстр зарычал. Когти вспороли стену. Мелкие камни ссыпались на пол.

Любая другая, возможно, испугалась бы. Но Дарья… Она видела его прошлое. Чувствовала самого Дикого невероятно остро и ярко.

А еще она вспомнила, о чем рассказывала мама. Без метки хищник, встретивший истинную, не сможет сдерживать безумие.

Сколько Клим без ее метки? Сутки? Недели? Месяцы? Вечность?

– Уходи…, – рычал Дикий, дернул мощной рукой, но оковы держали крепко. А в темном взоре появилась мольба и безысходность. – Уходи, дурочка…

Дарья замотала головой и бесстрашно подошла ближе. Протянула руку к лохматой голове. Жесткие волосы, немного другие на ощупь, чем тогда, в номере мотеля.

Дикий смотрел на нее исподлобья, будто давал последний шанс. И Даша это понимала. Допускала мысль, что он отпустит ее. Вот только хочет ли она уходить?

– Я хочу вернуться, Дикий…, – твердо и уверенно произнесла она, не отводя тревожных глаз. – Хочу вернуться в «Рай под звездами»…

Решение пришло спонтанно. Неожиданно и для самой Дарьи. Ее вела интуиция. Чутье. Влечение и неуемная тяга к истинному. Осознание… нет, не неизбежного, а судьбы. Это ведь судьба, да? Высшие силы свели их вместе. Так и должно быть.

Дарья осторожно, без резких движение, коснулась ладонями лица демона. Несмотря на его облик, она видела в нем Дикого. Того красивого мужчину, который спас ее этой ночью, а, кажется, прошли годы, целая вечность в разлуке.

Дарья опустилась перед ним на колени. Он пристально следил за каждым ее движением. Девушка видела, как раздуваются ноздри хищника, как крупная дрожь сотрясает широкие обнаженные плечи, покрытые грубой кожей и короткой колючей шерстью.

– Вернемся? – повторила Дарьяна и прижала дрогнувшую ладонь к щеке монстра.

Дернув головой, Дикий тут же припечатал рот к тонкой коже. Острые клыки случайно оцарапали ее, крохотные капли крови проступили.

Ипостась демона победила. Клим свободной, не прикованной к стене рукой, обхватил свою жертву. Острые когти непроизвольно отросли еще больше, вспороли ткань некогда нового и красивого вечернего платья на спине Вольновой.

Дарья протяжно застонала, ощутив острую боль там, где когти вонзились в беззащитную плоть.

– Пожалуйста…, – взмолилась Дарья, но не убрала ладони от лица уродливого монстра.

Дикий выжигал ее взглядом. А Дарьяна вдруг поняла, что еще секунду, и он растерзает ее своими острыми когтями. И запах ее крови дурманил его, сводил с ума еще больше. Она видела по глазам.

Счет пошел на секунды. И Дарья, изловчившись, стремительно дернулась вперед. А спустя удар сердца, уже вонзила свои пусть небольшие, но острые клыки в грубую кожу – туда, где должна стоять метка.

Терпкая, соленая влага растеклась по языку и небу. Дарья закрыла глаза. На нее навалились новые, не познанные до сих пор эмоции. Пульс грохотал, оглушая. Каждая клеточка тела взорвалась эйфорией, и казалось, будто каждый позвонок пронзило раскаленной дугой.

Дарья крепче обвила руками массивную шею своего демона, будто боялась, что он отстранится. Услышала, как тяжелое надсадное дыхание вырывается с хрипом, опалив ее плечо жаром. А грубые пальцы перехватили волосы на ее затылке и потянули.

С великим трудом, медленно и нехотя, Дарья все же разжала клыки.

Ее взгляд не сразу смог сфокусироваться на мужском лице.

Красивом и хмуром, но уже ставшим родным.

– Дар-р-р-рьяна! – глухо прорычал Дикий.

Пусть хищнику и удалось спрятать своего монстра, запереть зверя, подавить его волю своим сознанием, но вот скрывать эмоции он не мог. И Даша видела проблески дикой и безудержной страсти в огромных потемневших зрачках.

Даша торопливо слизала капельки крови с губ. Слишком интимный жест. Она это уже после поняла, когда жадный рот рвано захватил ее в плен поцелуя.

Требовательного, алчного, нетерпеливого, сродни стихийному бедствию, от которого невозможно укрыться. Дарью и саму начало пробивать крупной дрожью, а низ живота закручивала тугая спираль.

Девушка тянулась ближе к мужчине. С каждым жадным вдохом забывала себя, свои тревожные мысли, страхи, волнения. Ей было мало его. Мало его касаний. Мало рук, жадного рта, приглушенного рычания.

Мало всего.

Без него она чувствовала себя пустой, одинокой, разбитой.

Не понимая, что творит, Дарьяна вжималась юным телом в крепкое и напряженное до предела.

На задворках сознания послышался звон металла, треск, грохот. Но Дарья даже не обратила внимание на этот шум. Целовала, яростно и жадно скользя по растрескавшимся губам своими, сплетая, сталкивая в порочном танце языки.

Тонкие пальцы зарылись и взъерошили волосы на затылке мужчины. Дарья толком не могла пошевелить головой. Крепкая рука прочно фиксировала ее, намотав пряди на кулак. Но даже этот жесткий и собственнический жест нравился Дарьяне.

Пришлось открыть глаза, когда девушка поняла, что ноздри больше не щекочет тот спертый, прогорклый и застаревший запах боли и грязи.

Дикий перенес ее, как она и хотела. В тот самый номер, где они были ночью. Надо же, ничего не изменилось здесь. Разве что на постели было застелено свежее белье. И это радовало.

Дарья улыбнулась. Да, это действительно была улыбка. Настоящая, открытая, лукавая.

– Мой демон! – выдохнула она, не боясь обидеть мужчину, ведь она ничего плохого не видела в его происхождении. Подумаешь, полукровка. Ее мама тоже всего лишь на половину хищница.

Дикий выдохнул резко. А Дарья вновь отвлеклась на странный звон.

Моргнув, девушка не сразу поняла, где источник этого звука. Оказалось, что Дикий их перенес вместе с куском стены и той самой цепью, к которой приковал себя и которая сейчас гремела.

А, значит, рука у мужчины ограничена в движениях. Потому хорошо, что они уже сидели на постели, да и Дарья не спешила возвращать в мысли логику. Она послушала свое сердце.