Я смотрел на друга и понимал, что между ними действительно ничего нет. Сандор всегда защищал слабых. Как сейчас, например. На этом дядя его обычно и подлавливал.

Почему-то я думал, что Альтина спала с ним, чтобы подняться, но не знал, что она выжила в урагане, обрушившемся на Четвёртую периферию. Тогда погибли не только люди, но и ишаары. А ещё мой друг, которому я обязан тем, что сейчас имел.

Во рту загорчило. Я виноват перед Лазаро. Его сделали виновным в том стихийном бедствии. Мёртвым всё равно. И только я знал всю правду: Лазаро пожертвовал собой, чтобы остановить разрушения.

После его смерти я задался целью создать систему защиты, чтобы никто больше не пострадал. Я знал, что такое терять близких в катаклизмах. Мои родители погибли в одном из них.

Прогноз погоды предвещал погожий день. Они выехали без сопровождения, потому что поругались с моим дедом, главой Фаррери. Внезапно налетел смерч. Его зафиксировала местная служба спасения. Сигнал о помощи пришёл незамедлительно. Родители были ещё живы, раз смогли его отправить. Когда группа прибыла на место, то обнаружили только следы разрушений от стихии. Искареженный вейс с изуродованными телами родителей нашли в радиусе пятидесяти километров от очага возникновения воздушной воронки.

– Представляешь, помимо управления компанией дядя навязал мне патронаж за биной Росса, – друг протёр лицо руками. Его голос вырвал меня из воспоминаний. – Если бы не Альтина, я бы придушил эту бину своими руками.

– Неужели какая-то мелочь может тебя так достать? – сказал, а сам вспомнил столкновение в лифте.

Девчонка залепила пощёчину. Многие о таком подумать даже боялись. Почему-то это мелкая нарушительница вызвала во мне улыбку. Наверное, напоминала меня же в её возрасте. Я ушёл от деда, который лишил меня даже финансовой поддержки после очередной стычки с ним. Вот тогда-то мне и встретился Мастер Лазаро.

– Поверь, она может и мёртвого достать своими выходками, – устало выдохнул Сандор.

Нас прервал звук входящего сообщения на тайп друга. Он заглянул в него, посмотрел на меня. Снова уткнулся в тайп. Усмехнулся. Потом пиликнул мой.

– Посмотри, – у друга улыбка расползлась до ушей.

Я открыл его сообщение и загрузил видео. Кабинка лифта из прозрачного стекла поднималась вверх. В ней двое обнимались. Провокационная поза. Себя я быстро узнал, хотя вид был со спины. Лица девушки тоже не видно. Только ноги в балетках. Голос за кадром вещал, что это ишаар и его новая пассия. Собеседница снимавшего сомневалась. Третий участник, наблюдавший за лифтом, возмущался бесстыдным поведением обоих. Снимавший приблизил фокус, и смелая девушка-курьер, чьего лица не было видно из-за моего плеча, залепила мне пощёчину. На видео не было слышно звука, но я его отчётливо помнил. Рука сама потёрла пострадавшую щёку. За кадром раздалось дружное оханье. Больше смотреть нечего.

– Видео стало вирусным, – Сандор что-то просматривал в своём сонале, вмонтированном в стол. Он нажал кнопку, и экран соналя поднялся. Друг развернул сональ ко мне, и я смог убедиться, как число просмотров увеличивалось на глазах.

Буквально через пару секунд видео пропало. Я провёл пальцем по кнопке прокрутки. Среди комментариев внизу часто попадались сообщения, что это постановочное видео.

– Альтина, молодец, постаралась, чтобы удалили, – пояснил Сандор. – А как же Джалиана? Она же ещё твой Глас.

– Одно другому не мешает, – усмехнулся.

Внутри поднималось мужское эго. Как же, унижение ишаара стало всеобщим достоянием!

Девчонку надо бы проучить, чтобы было не повадно.

– А найди-ка мне среди ваших работников Килли Зарто.

Друг понимающе улыбнулся.

– Видать хороша, раз решил променять Джалиану на неё, – он развернул к себе сональ, что-то в нём набрал и как присвистнул. – С огнём играешь, – и снова показал мне экран.

Как я и думал, девчонка оказалась несовершеннолетней. Девятнадцать лет. Через пару месяцев получит статус совершеннолетней. Работала в экономическом отделе.

– Осторожнее, у нас в компании на низших должностях полно таких, как она. Это часть политики дяди по улучшению имиджа клана, чтобы привлечь больше избирателей на следующих выборах. Смотри, её отец работает у тебя, – друг указал на соответствующую графу.

Ниже шли сведения о матери. Девчонка очень на неё похожа.

О-па! Жирненькое клеймо в досье. Нарушила час тишины в школьном лагере. Застукана на месте преступления.

Вспомнил шероховатые пальцы, похолодевшие в моей ладони. Ничему опыт не научил. Продолжила и дальше преступать закон. Выдать не выдам, но вот припугнуть надо, чтобы неповадно было лезть на рожон. И, может быть, перестанет нарушать закон. Последнее – маловероятно.

– Это она?

– Восхищалась моей работой и что-то лепетала про то, как её отец гордится тем, что работает у меня, – не хотелось рассказывать другу всю правду. Засмеет же!

– Она несовершеннолетняя, – напомнил хмурый Сандор.

– Через два месяца повышение статуса, – бросил в ответ и увёл разговор в сторону дел.

А дел между «Гранд Капитал Гиерра» и моей «Феро» было много. Взять хотя бы то, что основными спонсорами моих исследований являлись Гиерра. Они же держали четверть акций моей компании. Пришлось им продать двадцать пять процентов, чтобы те вкладывались в развитие науки, в частности, щитов для урбануса.

Между обсуждением насущных дел успел заказать девчонке юбку взамен старой и добавил кружевные трусы. Внемлет ли предупреждению? Вряд ли. Но хотя бы испугается.

Через пару часов приехала в башню Джалиана. Мой Глас встретила меня в приёмной, встала и подошла ко мне навстречу.

– Я уладила последние вопросы со стипендиальной программой в университете, – отчиталась она. – Теперь будем собирать и анализировать данные.

Как бы не нахваливал свою ассистентку, моя Джалиана тоже была неплоха. Знала свои обязанности, имела степень в экономике и обладала очень важным для меня навыком не навязываться. Особенно когда я уходил в разработку научных проектов. Даже скандалов не закатывала, если в пылу своих научных изысканий я забывал про встречу с ней.

И, разумеется, следом за моим Гласом пожаловала толпа журналистов. Они поджидали нас на выходе из «Гранд Капитал Гиерра». Я приобнял Джалиану за талию, и мы спустились по лестнице. Ушлый журналюга всё-таки умудрился пробраться сквозь кордон моей охраны и охраны башни.

Джалиана ответила без всякой подготовки и сказала то, что требовалось, без предварительного согласования. Её самостоятельность мне импонировала, как и инициативность. Жаль, что такими качествами обладали не все работники.

За некоторыми приходилось едва ли не самому следить. Но обычно таких я увольнял сразу. Вот и появлялись недовольные правлением ишааров, считавшие нас высокомерными. Работать они не хотели, а деньги получать хотели. Неравноценный обмен.

Едва мы сели в вейс, Джалиана активизировалась:

– Куда мы поедем? В ресторан или сразу в апартаменты?

– В ресторан, – от моих чувственных ноток по её телу побежали мурашки.

К сожалению, Компрэ, таблетки, которые приходилось давать своим Гласам, не полностью блокировали влияние нашего голоса. Да и срок пребывания Джалианы в статусе моего Гласа близился к концу. Почти четыре года она работала у меня. Скоро придётся выбирать другого Гласа. Компрэ вызывал сильное привыкание. Если принимать его очень долго, то трудно слезть. Среди Гласов бывает много наркозависимых. Ещё одна узаконенная мерзость.

Мы приехали в ресторан гэль Доро, где нас обслужили по высшему разряду. Отдельный кабинет, свежеприготовленные блюда.

Через пару часов мы уже входили в пентхаус, который я купил, чтобы останавливаться, если задерживался в центре урбануса. Купил недавно, по настоянию Джалианы. И очень ей за это благодарен, потому что эти апартаменты не раз меня выручали, когда требовалось моё постоянное присутствие на заводе. Из Седьмой периферии, где находился мой дом с участком и малой лабораторией, добираться до завода и башни долго. Все пробки соберёшь.