Свет он там не включил, руки были заняты, но, ловко маневрируя между мебелью, опустил меня на кожаный диван. Офис директора оказался раза в три больше кабинета бухгалтера. Там имелся стол на шестерых для переговоров, компьютерный стол в стиле хайтек и кожаный диван, стоящий задом к дверям перед широким панорамным окном, не занавешенным офисными шторами с видом на оживленную улицу. Почему-то я сразу подумала о том, что вид с этого дивана — его любимое место в кабинете. Бутылка чего-то крепкого на журнальном столике перед окном только подтвердила мою догадку.

— И что это означает? — спросила я, когда он зажег свет.

— Я же не уточнял, где именно в клубе ты будешь работать, — произнес он со слегка насмешливым видом.

Глава 20

Я, конечно, не сильна во флирте, но это весьма на него похоже. Такая лайт-версия флирта. Неудивительно, что мой взгляд тут же покосился на бутылку, может пьяный? Я бы тоже беспробудно пила, если бы так на жизнь зарабатывала. В который раз поправила себя, что это не моё дело, чем Фролов в своем клубе занимается, но это снова не подействовало. Макс прошёл мимо меня и присев на кожаный пуфик для ног осторожно взял мою ногу. Я, не ожидавшая такого поворота, дернула ее обратно и в итоге вскрикнула от испуга, когда лодыжка снова подозрительно хрустнула.

— Так, — протянул Макс, пока я опустила свою ногу и поправила длинную серую юбку. — Мне вызвать врача?

— Со мной все нормально, — возразила я, стараясь не двигать ногой лишний раз. — Это вы себе что-то уж больно много позволяете.

Директор клуба поистине шикарно отыграл удивление, развёл руками в стороны, мол, не знает, о чем я говорю. Затем он еле заметно улыбнулся и похлопал себя по карманам брюк, явно вспомнив о чем-то.

— Вот пусть врач это и проверит, — весьма самонадеянно вымолвил он, после чего поднялся, по-видимому, мобильный телефон остался в куртке, которую он снял.

— Ты переходишь границы, — я также поднялась, чувствуя небольшой дискомфорт в ноге. — Моё дело: обращаться к врачу или нет. И раз уж я говорю, что все в порядке, то так оно и есть.

Макс на мгновение замер, затем еле заметно улыбнулся, но не по-настоящему и почему-то кивнул.

— Хорошо, — согласился он, словно случайно коснувшись моей руки, — давай так: я не звоню знакомому врачу, а ты обещаешь, что завтра сама к своему врачу сходишь?

Он уже заговорил, как сестры вчера вечером. Я приготовила ужин, к которому явились Клото и Вика. Первая довольная как слон, а вторая, по-видимому, у меня прописалась. Я тоже села с сестрами покушать. После нервотрепки мне хотелось по Лесиной привычке заесть все свои тревоги шоколадом и остальными деликатесами, которые подпольный держатель наркопритона так и оставил у меня.

Как только об этом подумала, начало слегка подташнивать, вероятно, поэтому я не удивилась, что после съеденного полвечера с унитазом обнималась. Зато сестры удивились, Леся вообще придумала басню, что я беременна от Макса и это токсикоз. Едва вспоминаю об этой ее теории, так в глаза людям смотреть стыдно становится, особенно Максу. Клото весь вечер настаивала на том, чтобы вызвать скорую помощь и отвезти меня в больницу. Вика же пыталась напичкать меня лекарствами, что принес Макс. Одна Зинаида подогрела мне приготовленный мною же ранее бульон и всучила чашку с ромашковым чаем. Как ни странно помогли лишь чай и бульон, я весь его выхлебала и кружек десять ромашкового чая выпила. Мне действительно стало лучше, хотя уснуть я так и не смогла.

— Максим Фролов, извините, отчества не знаю, если у вас на этом все, можно я пойду работать? — холодно отрезала, полностью игнорируя его предложение.

— Поработаешь здесь, — он осторожно коснулся моего плеча, заставляя снова сесть на диван. — Документы я тебе принесу, мешать не буду, у меня самого работы полно.

— Ты же собирался куда-то уезжать, — напомнила с недоверием, — думаю я и сама справлюсь с документами, желательно в кабинете бухгалтера.

— Ты уж как-то определись мы на «ты» или все же на «вы»? — чуть глумливо улыбнулся он, продолжая стоять надо мной.

— Прощу прощения, господин Фролов, — сухо произнесла я, чем заставила парня закатить глаза. — Но я все равно не понимаю причину, по которой я должна делать свою работу здесь.

— Допустим в комнате бухгалтера ремонт, — он взял причину явно с потолка и, предваряя все мои вопросы, добавил: — Везде, кроме моего кабинета, ремонт.

Посмотрела на него с недоверием, но ничего говорить не стала. Макс метнулся в кабинет, где продолжительно проходил ремонт, а я с неохотой сняла пальто и достала свой ноутбук. Отчёт же я ему пообещала завтра сделать, так что придётся хорошенько поработать. В несколько заходов директор клуба принес мне коробки, так что они в конечном итоге даже заслонили собой прекрасный вид из окна.

— Работай, — царственно разрешил хозяин кабинета и спокойно отправился за свой компьютерный стол. Загудел компьютер, он занялся работой. Почему-то я до последнего думала, что мы будем как раньше болтать, мне так и работалось легче, но нет.

Работа шла медленно, возможно из-за того, что я не выспалась, а может и по другой причине. Цифры плыли перед глазами, и я поймала себя на том, что по тридцать раз читаю одну и ту же строчку.

Ближе к десяти меня начало морозить, даже руки начали трястись, как у алкоголика. Я накинула на себя пальто и недовольно взглянула себе за спину, на открытую дверь. Знаю, что сама начала эту фишку с открытой дверью, потому что опасалась оставаться с ним наедине, но можно было бы в этот раз дверь и закрыть. Пальцев на ногах уже не чувствую! Не знаю, чем там занимался Макс, только вот обратил он на меня внимание, лишь когда я чихнула. Скользнул взглядом по пальто на моих плечах и без слов включил дорогой кондиционер. Пошёл теплый воздух, и я решила, что вот сейчас согреюсь, поэтому заставила себя работать.

Первую часть отчета уже написала, может быть закончила бы ещё несколько страниц, если бы чертовы пальцы просто не отказались работать. Я поднесла их ко рту и усиленно принялась на них дышать и тереть, разгоняя кровь. Мне показалось, что кровь вообще по моим венам не течет, словно я смертельно замерзла. На мою спину опустилась тяжелая мужская куртка, накрыв с головой, как покрывало. Сам ее хозяин обошёл диван и снова присел на пуфик, предварительно столкнув с него коробку с документами. Какое пренебрежительное отношение к собственной, как он выразился, внутренней информации, которую нельзя выносить из клуба. Протянул свои руки к моим и накрыл их, согревая. По сравнению с моими руками, его были еле теплыми, но все же теплее моих.

— У тебя теплые руки, — зачем-то ляпнула я, вовсю пользуясь тем, что большой капюшон его куртки накрыл половину моего лица. Он поднял руку и, откинув его, положил руку мне на лоб, как когда-то это делала бабушка.

— У тебя жар, — сказал Макс, хмурясь и задержав свою руку на моем лбу дольше, чем нужно было.

— Да нет, со мной все нормально, — натянуто улыбнулась я, скидывая с себя куртку и пальто. Расправила плечи, осторожно убрала от него руки и даже потянулась снова за ноутбуком.

— Я включил кондиционер на максимум, а ты все равно дрожишь, — он кивнул на панель кондиционера, где красным горела цифра тридцать пять.

— Он, наверное, сломался, — пробормотала я, не зная, как от него отделаться и, протянув руку, коснулась его лба, — вот ты даже не вспотел.

Я как-то не думала, что делаю. Поняла, что сама перешла все границы, только когда он взял меня за руку, но почему-то не остановил. Моя рука с его лба переместилась на щеку, щетина приятно колола ладонь, а кожа была такая теплая, что мне захотелось прижаться к нему, чтобы согреться.

Максим замер, смотря исключительно на меня, и даже не попытался остановить. Рука продолжила спускаться, на мгновение замерла, поколов ладошку об его бороду, и ухватилась за шею. Не знаю, я удерживаю его так или наоборот показываю свою нежность? Пальцы онемели, но я все равно чувствую каждую клеточку его кожи под ними. Сама я вроде и не дышу, внутри все трепещет в каком-то больном предвкушении.