Глава 1

Странное происшествие

Наш маленький Карлов— уездный город Ч-ой губернии. В конце XVIII века, перед назначением города в разряд уездных, в нем было около 900 жителей; в 1897 году по подсчёту местного статистического комитета – 25928, а по произведённой в том же году переписи – только 12451, из них 5995 мужчин и 6456 женщин. Последняя цифра невероятна. В нашем милом городке 22 церкви (9 каменных и 13 деревянных), одна из них – огромный собор Рождества Христова – белый трёхкамерный купольный бесстолпный храм в стиле барокко. В нашем милом Карлове есть окружной суд, мужская и женская прогимназия, земская больница на 45 кроватей, городское приходское училище, два городских начальных училища, частная библиотека, богадельня. Карлов по праву можно назвать столицей культуры нашей Ч-ой губернии: Драматический театр и большой концертный зал, где выступали приглашённые артисты из ведущих театров не только Российской империи, но и всего мира, позволял карловским жителям скрашивать свой досуг. Домов в Карлове 1719 (122 каменных и 1597 деревянных). Нашему замечательному городку не чужда и промышленность. В Карлове есть заводы: 4 пенькотрепальных, пиво-медоваренный и кожевенный. В нашем милом городке проводится 4 ярмарки. Бюджет города (в среднем за 1895—1897 годы) составляет 46 тысяч 52 рубля доходов и 42 тысячи 184 рубля расходов, в том числе 7 тысяч 124 рубля на содержание полиции, 4 тысячи 961 рубль на городское управление, 6 тысяч 250 рублей на народное образование, 1 тысяча 255 рубля на медицинскую часть.

Простите, господа, что я отвлёкся, ибо люблю я наш милый городок любовью чистой и светлой, готовый бродить по мощённым улочкам, по сельским дорогам, по грязной дороге, размытой осенним дождём, и по дороге лесной. Что за лес около Карлова – прелесть!

И вот в этом то нашем милом, тихом, живописном и спокойном городе произошло одно странное событие, которое заставило 12 тысяч 451 жителя Карлова сжаться от страха.

Странное событие произошло ровно в 00-00 часов 1 января 1900 года, когда красавица Ираида Никитична Леонова на балу у городского головы Ертышова рухнула замертво на паркет в большой бальной зале ертышовского дома.

Мне рассказывали, что мужчины в военной форме – что редкость для нашего милого городка, так как из людей в форме у нас есть только полицейские и почтальоны – забегали вокруг неё, дамы пытались поднести к её носу нюхательную соль, но в скором времени, одурманенные шампанским мужчины и женщины поняли, что всё напрасно. Госпожа Леонова умерла.

Говоривали, что госпожа – супруга градоначальника подняла крик на всю бальную залу. Уж очень сильно она испугалась уведенного. Поговаривали, что супруг её, градоначальник Ертышов, лишь с печалью в глазах потирал свою прекрасную бороду в духе Карла Маркса, а мой начальник – господин полицмейстер Всеволод Гудомов, сосланный в Карлов за одну «маленькую провинность» министром внутренних дел Сипягиным, с ужасом в глазах смотрел на бездыханное тело карловской красавицы.

Лишь только после того, как княгиня Вяземская рухнула в обморок рядом с телом Ираиды, господин Гудомов пришёл в себя и через некоторое время его видели звонившим по телефонному аппарату в полицейское управление Карлова.

Представители полицейского управления города Карлова приехали в дом городского головы незамедлительно. Тело Ираиды лежало всё также на бальном паркете, сыщик Гитаров о чём-то переговорил со своим начальником, Представители полицейского управления провели небольшой опрос присутствующих гостей. Опрос был коротким, так как господин Гудомов отпустил напуганных господ по домам. Время было 3 утра.

Представители полиции не успокоились и сразу же поехали в квартиру госпожи Леоновой, чтобы провести осмотр. Квартира была большой, три комнаты, обставленные мебелью из лучшего сорта древесины, на кровати лежал бежевый халат. Рассказывали, что служанка госпожи Леоновой – Аглая Иванова – плакала и тряслась. Её разбудили полицейские и сказали, что убита хозяйка. Девушка всё повторяла: «Как же так? Как же так?». Гитаров лишь хмыкал и отодвигал ящики.

В комоде он нашёл стопку писем, перевязанную шёлковой ленточкой. Развязав красную ленточку, он бегло просмотрел письма и кинул их на комод. Это были письма от К. из Одессы. Должно быть, подруга. Ничего интересного там не было.

Гитаров пролистал альбом, прошарил в шкафу, под подушкой и матрацем. Он искал дневник, так как знал, что многие молодые девицы его ведут и был уверен, что красавица Ираида поверяла все свои секреты тетради в красивой обложке. Но дневника не было. Аглая Ивановна сказала, что никогда не видела, чтобы её хозяйка что-то писала.

Гитаров оглядел комнату. На прикроватной тумбочке лежал том Достоевского. Странный вкус у вроде бы падшей женщины.

Гитаров, хоть и был недавно в городе Карлове, слышал, какие слухи ходили о Ираиде Никитичне Леоновой. Поговораливали, что она ни что иное, как куртизанка, которая находится на содержании у одного очень влиятельного и богатого петербургского вельможи.

Полиция проводила осмотр квартиры убитой до 6 утра. Аглая Ивановна предложила чаю и всё сетовала, что теперь не знает, где ей найти работу. Гитаров отказался от чая и похлопал девушку по спине, приободряя.

Вечером 1 января 1900 года господин Владимир Иванович Боткин, медик карловской больницы, после проведённого анатомирования тела мадмуазель Леоновой сообщил в отчёте, что «Ираида Никитична Леонова, 1880 года рождения, умерла от отравления цианистым калием».

Проведённые исследования это подтверждали.

Эта новость разнеслась по Карлову со стремительностью стрелы, выпущенной из огромного лука. Тут же собралось общество в доме княгини Софьи Владимировны Голицыной, уехавшей «доживать», как она говорила всем, в своё большое имение Дубовые рощи. Как рассказывала мне жена, общество представляло собой саму княгиню Голицыну, княгиню Марию Павловну Вяземскую, 40-летнюю даму, с дочерью, графиню Юлию Максимилиановну Самойлову, приехавшую погостить к княгине Голицыной, госпожу Ертышову, госпожу Гудомову, супругу главного полицмейстера города Карлова, и мою супругу.

Дочь княгини Голицыной, княгиня Вяземская, поделилась с собравшимся обществом своими наблюдениями:

– Бедная Ираида стояла рядом с креслом. Я видела, как ей подали бокал шампанского. Она его выпила. Потом к ней подошёл молодой Ласдорф и пригласил на танец, как я поняла. Но Ираида отказалась. – Вяземская побледнела. – Хотя до этого танцевала с ним, я видела. О том, что она отказала Ласдорфу, я делаю вывод, потому, что увидела, как он отошёл от неё. А потом танцующие закрыли мне обзор. А потом…Как вспомню её искажённое мукой прекрасное лицо, мне становится так страшно. Доктор Боткин сделал вскрытие её тела, цианид!

Дамы заохали, княгиня Голицына схватилась за сердце. Голицына была старой светской дамой, которая не могла смириться с мыслью, что в городе её детства, «милом Карлове», как всегда говаривала она, может произойти «это жутчайшее преступление!».

Госпожа Гудомова, миловидная маленькая блондинка с грубым голосом, осведомлённая о событиях того ужасного вечера от своего супруга-начальника полиции, подтвердила, что госпожа Леонова была отравлена цианистым калием, о чём с ней поделился супруг во время обеда. Госпожа Гудомова не смогла быть на бале, она неважно себя чувствовала, поэтому с любопытством слушала воспоминания своих собеседниц.

– Всё это я рассказала господину Гитарову, когда он сегодня посетил меня с утра. – добавила княгиня Вяземская.

Тем временем, в этот же самый день, помощник полицмейстера Владимир Васильевич Гитаров, молодой мужчина 27-28 лет, с военной выправкой, тёмными волосами, высокий, хорошо сбитый мужчина, и в форме, которая ему шла, посетил дом графа Ласдорфа на Дубровой улице. Как донесли Гитарову, граф Иван Станиславович Ласдорф рано утром покинул Карлов на поезде, что наводило на подозрения, а не Ласдорф ли совершил данное злодеяние и просто сбежал из города?