На весеннюю охоту.
Пусть весною грязи много -
Много и еще чего-то.
Вечер. Капля водки в кружке
И закат нам греют душу.
А вокруг поют лягушки -
Не слыхал я песни лучше.
И залетная утица
Манит селезня с собою.
Посмотри, как любят птицы -
Хороша весна любовью.
Спрячь ружье. Теперь немного
Помолчи, налей мне водки.
Слушай, как зовет дорога
На весеннюю охоту.
Бодрит с утра
Дымок костра.
Стук топора
Бодрит с утра.
Не донимает мошкара,
Попил чайку – идти пора.
Ружейной смазкой пахнет ствол,
И – тишина, и – я пошел.
Над окопами нависла тишина,
Словно мир вокруг, а не шумит война, –
Иль контузило меня,
Или просто нет огня –
Тишина. Тишина. Тишина.
Кругом поля без края,
И рощица в дыму.
За что воюем – знаю,
Не знаю, почему.
Друг-товарищ за пригорочком лежит.
Может – спит товарищ, может быть –убит,
И не наша в том вина,
И звенит, звенит она –
Тишина. Тишина. Тишина.
Уж на исходе силы,
Иссяк боезапас…
Давно все это было,
Но будто бы сейчас.
* * *
А окопы все полынью поросли –
Этой горечью разорванной земли.
Шумом той войны полна,
Здесь гремит она одна
Тишина. Тишина. Тишина.
На работе, в метро – отовсюду
Разговоры досужих людей,
Что такой-то – подлец и Иуда,
Ну, а этот – так вовсе злодей.
А казалось бы – так начинали!
Сами выбрали новую власть;
Рьяно взявшись за дело вначале,
Все равно эта власть зажралась.
Черт с ней, с властью, – другая приходит
К нам в Россию большая беда -
Разложенье, бесчестие – в моде,
Нету чести, любви и стыда.
Что любовь, если деньги – награда,
Что стыдиться, коль водкой залит, -
Ничего-то парнише не надо,
Ни о чем-то душа не болит.
Где же выход? Не знаю. Мне больно,
Ведь и сам ин-да выпить люблю,
Но березку, но степи привольные
Никогда не продам, не пропью.
Может, строки мои и пристрастны,
Может, зря ярлыки я леплю,
Но – мне страшно, отчаянно страшно,
Потому что Отчизну люблю.
* * *
Кровью пишем мы, кровь воспевая,
Кровь в стаканах, и кровь на руках -
Жизнь кровавая наша такая,
И сегодня здесь бал правит страх.
Страх – что сделал не то, что надо,
Страх – что слово сказал не то, -
Мы любому рассвету не рады -
Страх устроил из жизни лото.
Нам осталось не так уж и много,
Но так хочется, чтобы успеть
Сыну верную дать дорогу
Прежде, чем лебединую спеть.
На чужом берегу – от разрывов ни зги,
Зацепился там взвод Клептунова.
Связи нет, и приказ: хоть и лупят враги,
Через час связь должна быть готова.
Дан приказ. Нас полвзвода легло, но ползем,
Тянем кабель, одно сознавая:
Там ведь наши ребята лежат под огнем,
Берег наш от врага защищая.
Лейтенант – девятнадцать ему – молодец,
Бой толково ведет, дело знает.
Вижу – виллис штабной, подполковник-стервец:
– Почему связи нет?! Расстреляю!
Я – в охапку и в виллис его, подмигнул
Шоферишке – тот свой оказался,
Он баранку свою побыстрей крутанул
И погнал. Я за кабель вновь взялся.
Нам работалось трудно – фашист все мешал,
Но достали до Клептунова.
Тут из штаба звонок: “Что у вас за скандал?”
Лейтенант наш в ответ: “Связь готова!”
Лейтенант наш теперь – старшина:
Подполковник уж тот расстарался.
Но и орден дала лейтенанту страна
За живых. За тех, кто остался.
Пусть живет командир наш сто лет,
Подполковник судить был не вправе -
Лейтенанту ведь жить и за тех, кого нет,
Кто остался на той переправе.
В. Дедов – В. Дедову
Поливает дождем из свинца.
Нас в окопе всего только двое,
Мы оставлены здесь до конца
Может – жизни, а может быть – боя.
У меня есть в Сибири семья,
Ребятишки веселой гурьбою,
Вот за них до конца мне стоять
Может – жизни, а может быть – боя.
А земля горяча, нету мочи дышать.
Мы без счета врагов положили,
Да и сами остались в окопе лежать,
И до жизни чуть-чуть не дожили.
Так вот здесь и стоим, только в камне сердца,
Нам назначено было судьбою –
Здесь стоять за своих до конца,
Вечной памятью этого боя.
Тропинки детства пролегли
В садах, посаженных тобою.
Быльем они уж поросли,
Село – обижено судьбою, –
Стоит тихонечко в пыли.
Я много повидал дорог,
Но все ж сюда я возвращаюсь,
В зеленый счастья островок,
Который Родиной считаю,
Мой милый сердцу уголок.
Я знаю – каждый мой маршрут
Тебе слезинкой отзовется, -
Всегда дороги вдаль ведут.
Морщин добавят, – так ведется,
Что мамы деток ждут и ждут.
И вот, закончив свой виток,
Я снова здесь, средь тропок этих,
И я горжусь, что видеть мог
Наипрекраснейший на свете
Твой рукотворный островок.
Ветвей причудливым сплетеньем
Лес оградил себе мирок,
Чтобы ни ветра дуновенье,
Ни человек пройти не смог.
И все ж я здесь. Прости, дружище,
Я не нарушу твой покой.
Мне б посмотреть на токовище,
И на тетеревиный бой.
Но ты ворчишь – ведь я же слышу
Твой скрип и птичьи голоса.
Тебе дано, конечно, свыше
Хранить все эти чудеса.
Не трону я твою красу,
Дотронусь до нее лишь взглядом,
Я посижу с калинкой рядом,
И звон тиши на память унесу.
* * *
Прохладна ночь. И звезды мне, мерцая,
Морзянкой шлют из космоса привет.
И я машу рукою им в ответ,
Хоть в той морзянке ничего не понимаю.
Светает. Уж загомонили птицы,
И солнышко вот-вот уже взойдет,
И по небу вершить свой круг пойдет,
Чтоб завтра снова на востоке появиться.
И так кружит оно из века в век,
Даря нам радость, и тепло и свет.
