– Этот. Он один там. Видишь девушку? – Брат лежал с закрытыми глазами, все так же держа Влада за рукав пиджака.

Влад снова посмотрел на рисунок.

– Если честно, не вижу.

– Переверни. – Сергей сказал это, не открывая глаз. – В центре, на скамейке, нога на ногу. Теперь видишь?

Влад перевернул листок и с изумлением разглядел рисунок: действительно, если присмотреться, можно было различить женскую фигуру, сидящую на скамейке; ему даже показалось, будто девушка смотрит в телефон. В углу рисунка, по всей видимости, ветка дерева. На заднем плане, стало быть, жилой многоэтажный дом… Как он сразу этого не увидел?

– Ого, теперь вижу… Когда ты научился так рисовать?

– Найди ее… – Сергей обессиленно отпустил рукав. Он говорил очень тихо, Владу пришлось наклониться вплотную к его лицу, чтобы услышать. – Ее зовут Илона, ей четырнадцать, но выглядит старше… Она хочет покончить с собой… из-за отчима… Тот насилует ее… давно…

Сергей умолк. Кажется, заснул. Влад некоторое время еще посидел рядом, но, убедившись, что брат спит, встал и вышел из палаты.

***

– В смысле – Солнечный? – Таксист лет пятидесяти подозрительно покосился на Влада. – А дом какой?

– Да дом не нужен… Нужен сам микрорайон. – Влад в который раз мысленно отругал себя за то, что ввязался в это дело.

– Ну, садись, – вздохнул таксист и почему-то грозным тоном добавил: – Триста будет стоить!

– Хорошо.

Они ехали в полной тишине. Наверняка таксист подумал про Влада, что тот какой-то, мягко говоря, странный. А если бы он рассказал, зачем вообще едет в этот микрорайон, водила бы точно его высадил от греха подальше.

– Ну вот, – таксист припарковал машину. – Вот отсюда он начинается – и до самой Маяковского.

– А до Маяковского далеко?

Таксист обвел Влада хмурым взглядом.

– До улицы?

– Конечно.

Влад был смущен настолько глупым вопросом. Кажется, таксист был не самого высокого мнения о его адекватности.

– Да нет. Туда едем?

– Нет, если пешком?

– Ты, дядя, совсем ту-ту. – Шофер аккуратно сложил деньги за проезд в старое потрепанное портмоне. – Хочешь пешком – дуй пешком. А мне работать надо.

Таксист выжидающе смотрел на Влада, пока тот не открыл дверь и не вышел из старенькой, пошарканной машины.

«Что я ищу? Что хочу найти? Двор с деревьями и скамейкой? Так тут каждый двор такой! Но раз уж начал – пройдусь, хоть совесть будет чиста перед Сергеем».

Он вспомнил, как брат тихо уснул перед его уходом, и на душе заскребли кошки. Безусловно, от невыносимых болей у того немного пошатнулся рассудок, но, слава богу, он хоть успел приехать до того, как Сергей перестал бы узнавать людей. А прогуляться в такой прохладный осенний денек квартал-другой не составит никакого труда. Он еще раз достал из кармана сложенный лист и еще раз поразился тому, как он не разглядел рисунок с самого начала.

«Итак, что нам нужно? Это, скорее всего, тихий двор колодезного типа, заросший большими деревьями».

Он огляделся и, выбрав направление, быстрым шагом устремился туда, где, по его мнению, могло быть что-то похожее.

Он бродил по микрорайону довольно долго, успел поговорить по телефону с Наташей, рассказал про состояние Сергея, долго объяснял, что задержится на денек, потому что брат совсем плох. Вскользь упомянул про то, что тот начал бредить. Она не стала задавать много вопросов, но по тону ее голоса Влад ясно понял, что она расстроена. Потом позвонил компаньону, предупредил, что будет в отъезде пару дней, все объяснил. Тот удивился, что у Влада есть родной брат, а он об этом не знал столько лет.

Спустя пару часов бесцельного хождения по улицам он почувствовал усталость и присел на одну из скамеек в безлюдном дворе. В который раз лениво достал рисунок, огляделся и снова положил листок во внутренний карман. И эта локация не совпадала с изображением. В этот момент он наконец убедил себя, что тратит время впустую. Нет ни такого места, ни девочки по имени Илона, а есть только его смертельно больной брат, чьи бредовые фантазии он проверяет, как полный идиот.

Что сказать Сергею? Может, стоит соврать, что нашел ее? Что убедил не делать глупостей, а после дал хороших лещей ее отчиму? Может, Сергею станет хоть немного легче? Если так, то что ему стоит убедительно соврать брату? Ничего. Он достал телефон и уже почти заказал такси до ближайшей к хоспису гостиницы, но в последний момент отменил заказ. Понятно, что ему надо ехать в гостиницу, оформлять номер на сутки, на это тоже надо время, но… Где-то в глубине души он действительно хотел найти место, нарисованное Сергеем. В его ровно текущей жизни все было настолько распланировано, что совсем не оставалось места чуду. Он ощущал себя как тот ребенок, который знает, что подарки под новогоднюю елку кладут родители, но мысли о седом старике на оленьей упряжке будоражат его сознание, и так хочется верить, а вдруг это может быть правдой? Рисунок, история про девочку – Сергей даже имя ей придумал. Как же тонка эта грань, когда состояние тела и духа доходит до точки невозврата и человек начинает верить в собственные фантазии.

Ладно Сергей, его состояние вполне понятно, но он сам! Как он мог поверить и пойти проверять в прямом смысле больные фантазии брата? Что двигало им самим? Обещание, данное умирающему, и нежелание запятнать свою совесть? Или все-таки абсолютно детское желание поверить во что-то необъяснимое, быть этому свидетелем, прикоснуться к неизведанному? Скорее всего, и то и другое. Но, к сожалению – или к счастью, – чуда не случилось. Он вновь достал телефон и заказал такси.

***

– А как она выглядела? – Взгляд Сергея был настолько пронзительным, что Влад отвернулся. Ему казалось, брат смотрит прямо в его подлую, лживую душонку.

– Ну, как… – Он зачем-то попытался улыбнуться, но лицо свело мимолетной судорогой. – Обычная девчушка… Грустная, но это ж понятно…

– Ты сразу ее узнал?

– Конечно, твой рисунок – это просто мистика, Сергей. Кому расскажешь – не поверит.

Влад посмотрел на брата, отчетливо понимая, что тот совсем не похож на потерявшего рассудок и он не верит ему, неумело притворяющемуся, придумывающему подробности на ходу, со всеми этими ужимками, попытками улыбаться, похлопыванием себя по коленям. Мелькнула мысль сказать брату правду, что он действительно был в том микрорайоне, что пытался найти то место, но не нашел.

– Что ты ей сказал?

– Ну, так и так… – Влад ерзал на стуле. Больше всего он хотел закончить этот разговор. – Говорю, мол, знаю все… ну, про отчима. Не делай, говорю, это… ну, глупости не делай, я сейчас поговорю с ним – и он тебя не тронет больше…

– Потом? – Влад готов был поклясться, что Сергей не верит ни одному его слову, и продолжает задавать вопросы, чтобы помучить его.

– Потом… показала, где они живут. Я этому алкашонку все доступно объяснил, пару затрещин дал, чтоб лучше уяснил. Если бы ты видел, как он испугался, Серег.

Сергей расслабился и наконец отвернулся.

– Спасибо, брат. – Он смотрел на стену с часами перед собой. В них уже заменили батарейки, и они снова отмеряли время.

– Да не за что. Пустяки. – Влад лениво посмотрел на часы на стене и, сделав вид, что что-то вспомнил, хлопнул себя по колену.

– Слушай, я, конечно, помню, ты просил меня задержаться, но если бы ты знал, как много у меня дел дома… Телефон уже горячий от звонков… Может, я…

– Да, конечно. – Сергей отвернулся к стене.

– Нет, ну, если ты хочешь, я, конечно, еще останусь…

– Да? – Сергей снова повернулся, в его глазах блеснул огонек надежды. – Сможешь? На денек?

– Ну, если надо…

«Зачем спросил?»

– Сегодня на городской площади будет концерт местной группы… – Он облизнул сухие губы и говорил словно выдавливая из себя каждое слово. – Там соберется много народа, молодежь в основном. Ты меня слышишь?

– Да-да, конечно, говори. – В этот момент Влад не сомневался, что брат бредит.