- Что, проснулись? Крепко вам досталось, дружище.
- Пожалуй... Давно я здесь?
- Шесть... нет, семь дней. Вас нашла моя дочь. Как она вас втащила на лошадь - уму непостижимо.
Я почувствовал усталость. На минуту прикрыл глаза и подумал, до чего ж я везучий.
- У вас было воспаление легких, - сказал он. - Мы уж не надеялись, что сможем вас вытащить. Я, во всяком случае, не надеялся. Мейгдлин - та надежды не теряла...
- Что это за место?
- Мы живем на Вишневой речке, а вас подобрали милях в шести-семи отсюда. - Он придвинул стул и сел. - Меня зовут Джон Росситер. Что с вами случилось?
Мне понадобилась минута-другая, чтобы собраться с мыслями, а потом я рассказал, как мы искали себе землю, как появились хикариллы, как я сбежал. Рассказал и о встрече с наездником, который не захотел мне помочь.
- Его называли Кудряш.
Не успел я это выговорить, как в комнату влетела чертовски красивая девушка. Лицо у нее было гневное и покрасневшее.
- Я этому не верю! - резко сказала она. - Вы, по-видимому, были не в себе, бредили.
- Может, и так, мэм, - я, честно говоря, вовсе не из таких, кто спорит с леди. - Но только эта лошадь саданула меня слишком крепко, чтоб можно было считать, что мне привиделось. И другие, кто с ним был, определенно называли его Кудряшом.
- Ты видела там какие-нибудь следы, Мег?
Она запнулась, в глазах у нее горел гнев. Наконец сказала неохотно:
- Ну, видела. Были там какие-то следы. Двух лошадей, думаю. Может быть, трех. Но это был не Кудряш Данн! Не может этого быть!
- Возможно, я ошибся, - сказал я. - Я не хотел задевать ваши чувства, мэм.
- На твоем месте, Мег, - сказал Росситер, - я бы хорошенько подумал. О Кудряше много разговоров ходит, и большей частью не самых хвалебных.
- Люди завидуют! - сказала она с жаром. - Завидуют ему, потому что он такой красивый, а всем Даннам - потому что они заняли так много земли. Я не верю никаким разговорам!
- Мистер Росситер, - сказал я, - если бы вы могли одолжить мне какую-нибудь одежду, лошадь и револьвер, я бы поехал своей дорогой. Мне неприятно, что я у вас на шее, как ярмо.
- Не говорите глупостей! - резко сказала Мег. - Вы еще не окрепли для дороги. Поглядите на себя - вы похожи на оживший скелет!
- Ничего, выдержу, мэм. Мне не хочется оставаться там, где мне не рады.
- Лежите-ка тихо, - сказала она. - Я принесу вам супу.
Когда она вышла, Джон Росситер помедлил немного, а потом спросил:
- Этот человек, которого называли Кудряшом... вы его можете описать?
- Высокий, крепкий молодой парень, румянец во всю щеку, волосы каштановые, вьющиеся, носит эти здоровенные мексиканские шпоры. Под ним была красивая серая лошадь... не ковбойская лошадь.
- Да, это Кудряш. - Росситер вдруг вскочил. - Черт возьми, молодой человек, не пытайтесь вырастить дочь в местах, где мало мужчин! Я слышал, что говорят о Кудряше Данне. Он не жалеет своих лошадей, груб, жесток, вечно затевает драки. Его все боятся, из-за Рокера.
- Рокер Данн? - Мне было известно это имя, как и многим другим людям. Говорили, что Рокер Данн входил в банду Куонтрилла, одно время он был даже слишком известен в Чероки-Нэйшен и восточном Техасе. Он был крутой, сильный и славился как меткий стрелок, который предпочитает решать дела не разговорами, а пулей.
- Он самый. Вы его знаете?
- Да, сэр. Слышал это имя.
- Сэкетт, - сказал Росситер, - я хочу, чтоб вы оставались здесь, пока не окрепнете. А когда будете готовы отправиться в дорогу, я вам дам все, что надо. Мы не особенно богаты, но что имеем, тем поделимся.
Он показал в сторону чулана.
- Там в шкафу есть шестизарядник... на случай, если вам понадобится. Револьвер старый, но надежный, и я верю, что вы будете пользоваться им с умом.
Он ушел, а я еще полежал, раздумывая, о том о сем... Похоже, мы, Сэкетты, никогда не избавимся от неприятностей. Мы двинулись в эти дикие, необжитые края, чтобы тут поселиться, и места тут оказались такие, каких никто раньше не видывал. Край был горный, что нас устраивало, но только горы оказались просто великанами, не то, что у нас. Клингменс-Дом, конечно, очень красивая вершина, но она бы просто затерялась в тени пиков, торчащих вокруг.
Реки, озера, осины, сосны, ели и столько рыбы и зверя, что добыча просто сама прыгает на человека... в лугах полно травы на сено, а на склонах - цветы и лес, только руби. Эти края как раз на наш вкус, тут мы, Сэкетты, и останемся.
Я выбрался из постели и попытался встать на ноги, но вдруг так закружилась голова, что пришлось сесть - все плыло перед глазами. Да, придется вести себя потише. Придется малость подождать. В этих краях не место человеку, который не может уверенно шагать по тропе или крепко сидеть в седле, когда ветер дует...
Шестизарядник был из тех, которые изготовляли в Техасе вовремя Гражданской войны, - капсюльный револьвер "данс-и-парк" сорок четвертого калибра[14], переделанный под кольтовский патрон. Над этим револьвером потрудился кто-то, знающий толк в таких делах. Он был отлично уравновешен и удобно ложился в руку. Барабан был заряжен, все ячейки на поясе-патронташе заполнены патронами. Я снял его с колышка и повесил возле своей кровати.
Хороший револьвер - это такая штука, которую стоит иметь под рукой, никогда не знаешь заранее, когда он понадобится.
Говорят, когда оружие объявят вне закона, только люди вне закона будут иметь оружие.
Глава 7
Я и вправду здорово ослабел, потому что с удовольствием снова улегся в постель и почти сразу задремал, а проснулся, только когда в комнату вошла Мег Росситер с подносом в руках и поставила его на тумбочку у кровати.
Ну, это был для меня сюрприз! Уж, такого-то я не ожидал! Никто никогда не подавал мне еду с тех пор, как мама умерла. Разве что я платил за это деньги в какой-нибудь придорожной харчевне.
Хотя что-то приятное в этом было - сидеть вот так в постели с подложенными под спину подушками, и чтоб тебе подавали хорошую еду...
- Ну, мэм, вы меня начисто избалуете, если будете вот так ухаживать.
- Вы же больны, - сказала она, и мне показалось, что в ее голосе промелькнул язвительный оттенок. Похоже, я сильно упал в ее глазах после того, как рассказал, что со мной случилось. Но откуда ж мне было знать, что она страдает по этому самому Кудряшу... А вообще это никуда не годится. Если человек может так с людьми обходиться, как он со мной, значит, он с гнильцой.
