— А то что, прирежешь? — Показать бедные зубки даже для проформы лишним никогда не бывает. И плевать, что это не подействует.

— Не, у твоей матери реакция получше будет. — Кажется, Трой смеётся вполне искренне. — Не хочется пополнить ряды малохольных ходячих.

И продолжает обрабатывать ей ожог, в конце концов едва не уронив бинт на землю.

— С-спасибо, — с запинкой выдавливает Алиша, корда Трой вроде бы заканчивает. И поспешно вырывает ладонь из цепких пальцев, точно боится подольше продержать физический контакт. Точно боится сорваться.

— Скажешь это, когда выберемся из этого Ада, — все с той же улыбкой хмыкает он. А потом поднимается, непринуждённо отряхивает пыль с колен и уходит, не забыв прихватить ружьё. Будто ничего и не было.

***

Три недели назад

Когда на Землю хлынула зараза по названием «Мертвяки ходячие», как выразился Ник, под откос пошло вообще все. И бизнес родителей в том числе. Не то чтобы Алиша была от него в восторге, но… Криминальные делишки все-таки получше зомбаков будут.

I’m fucked up, I’m black and blue

Я облажалась, меня крепко помяли,

I’m built for it, I’ll be abused

Но я рождена для этой жестокости,

I got secrets that nobody nobody nobody knows

У меня есть тайны, которых никто не знает

Зря Ник сюда полез. Попался головорезам другой банды, а они — давай вытаскивай. Семья же. А когда речь идет о Нике, у матери чувство самосохранения отрубается начисто. После смерти Трэвиса она стала еще жестче. Удивительно, как такой весь из себя хороший Трэвис вообще продержался рядом с ней так долго? Знал же, чем они занимаются, хотя убийство невинных Алиша до сих пор не одобряет. Кто ее только послушает? Мать давно перешла грань необходимой обороны.

— Нашла что-нибудь?

— Нет.

— Глянь на потолке.

— Ничего?

— Ничего!

— Простите, что так поздно. Трой.

Он открывает дверь, появляясь внезапно, как крадущийся кот (позже Алиша мысленно приклеивает это прозвище к нему), и со стуком бахает на стол поднос с чаем. У них состоялся тогда всего один первый разговор, позже еще брат — Джейк, кажется, — подошел, а мать сверлила глазами его так оценивающе, как будто уже план придумала. И многозначительно поглядывала на Алишу, чтобы после отвести в сторону и поговорить вдали от посторонних глаз.

— Тебе надо втереться в доверие к Джейку. Выглядит он безобидным, должно помочь. Расскажут, где Ник — убьешь хоть обоих, поняла? Я рассчитываю на тебя, солнышко. Просто удиви его. Будь рядом, играй роль милой девочки. Ты же умеешь.

А Алише мерзко. Мерзко от того, что мать снова и снова выбирает Ника, а не ее безопасность.

После все слова Алиша пропускала мимо ушей, вспоминала лишь, как Трой смотрел на нее. Явно ведь на нее. Но и на мать в том числе, разумеется. Смотрел и рисовал что-то в своей книжечке, как позже окажется — портрет Алиши. Кажется, именно тогда все сгорело синим пламенем. Потому что на Джейка Алише плевать с высокой колокольни. Он слишком покладистый и правильный, слишком приторный. Он не убивает мертвецов и военных направо и налево играючи-легко, он не приносит чай в перерывах, извиняясь, что кофе уже закончился, и не вспоминает вдруг о том, какой кофе любила его исчезнувшая мать. Это то, что Алиша успела узнать про Троя в первую встречу. И этого хватило с лихвой, чтобы в нем пропасть.

Поэтому вместо флирта с Джейком она как-то незаметно сближается с Троем. Мать это не злит, слегка беспокоит, и все тут. И почему-то уже даже не жаль.

***

Сейчас

Алиша даже поначалу не слышит, что Трой говорит: от неожиданно-ожидаемой встречи в ушах стоит гул.

— Забавненько вышло, принцесса. Я-то думал, засланец здесь один — я, а вышло… Ты, значит, пыталась охмурить меня. А я — тебя. Что, мать тебе не сказала о ее втором плане? Если бы что-то пошло не так с Джейком, у нее был бы я. Она уверяла, что Ник ей важнее, чем ты, но, знаешь, я все-таки видел, как она тобой дорожит. Вы бы спокойно убежали вместе через пару дней, пристрелив нас с братом, если бы мои люди не заподозрили неладное. И не организовали бы эту встречу. Не ожидал встретить тут тебя, думал Мэдисон сама полезла на рожон, это в ее стиле. Ан нет.

— Ты все это время следил за мной?

— Мы квиты, Бэмби.

— Ну что, просто пристрелишь меня? — Алиша старается не показывать страх, вновь скрывает его за непроницаемой маской. Но выходит чертовски плохо.

— Знаешь, хотелось бы. Только моральный кодекс не позволяет. — Он улыбается привычно, и лишь наметанный глаз Алиши замечает: а улыбка-то дрожит. Крошитсяа кровавыми мелкими частичками.

— А он у тебя, оказывается, есть? — Она сжимает пистолет покрепче, будто боясь его выронить.

Они так и стоят, направив друг на друга оружие. Смотрят. Взглядами сканируют: кто сдастся первым. Проиграли оба, но у кого цена будет выше? В конце концов, она для него не более чем глупая девчонка — дочь преступницы, которой она и в подметки наверняка не годится. Большую часть жизни они провели в гангстерском Раю. Если что-то не изменят — проведут там и остальные сотавшиеся им дни, которые в конце концов превратятся в Ад.

We’ve been spending most our lives living in the gangsta’s paradise

Большую часть жизни мы провели в гангстерском раю.

We’ve been spending most our lives living in the gangsta’s paradise

Большую часть жизни мы провели в гангстерском раю.

We keep spending most our lives living in the gangsta’s paradise

Мы продолжаем проводить большую части жизни в гангстерском раю.

We keep spending most our lives living in the gangsta’s paradise

Мы продолжаем проводить большую части жизни в гангстерском раю

Алиша уже готова зажмуриться или вскинуть пистолет вскинуть и кричать, кричать, кричать.

«Сделай же что-нибудь, ну! Кто сдастся первым?»

А никто. Раз — оружие одновременно с грохотом падает на пыльную землю, поднимая песок, два — они остервенело кидаются друг другу в объятия. Как изголодавшиеся гиены, потому что оба ломаны-переломаны и пища им — только падаль. Губы сталкиваются в агрессивном поцелуе-почти-укусе, ненасытном, как голод у ходячих. Уже плевать на все, плевать на всех. Кажется, если бы сейчас случился чертов Апокалипсис, они бы все равно не оторвались друг от друга.

My freakness is on the loose, and running all over you

Мое безумие теперь на свободе и окружает тебя,

Please take me to places that nobody nobody nobody knows

Прошу, забери меня туда, где никто не бывал и даже и не слышал о том месте,

You got me hooked up on the feeling

Ты подсадил меня на эти чувства,

You got me hanging from the ceiling

От тебя я словно парю под потолком,

Got me up so high I’m barely breathin’

Я так кайфую, что едва могу дышать,

So don’t let me don’t let me don’t let me go

Поэтому ни за что не отпускай меня