Как бы банально это ни прозвучало, но день не задался с самого утра.

Все буквально валилось у меня из рук. Началось с зубной щетки, которую я долго ловила в раковине. За ней отправилась и паста – зрение в очередной раз меня подвело, и рука непроизвольно разжалась.

Мир на секунду пропал, и я растерянно заморгала, пытаясь прийти в себя. Наконец, выловила и пасту, и щетку, списав все на то, что я еще не до конца проснулась.

Уставилась на себя в зеркале – бледную, заспанную и совершенно несчастную. Так и есть: еще не до конца проснулась!..

Но пребывать в таком виде – бледной и несчастной – долго я не могла. Тетя Рита уже просыпалась, я слышала, как она возилась в глубине гостиничного номера, поднимаясь с постели.

Нет же, я не собиралась своим видом портить ей отпуск – экзотическую поездку, в которую она притащила меня аж в Мексику, на берег Карибского Моря, заявив, что именно здесь собирается отпраздновать свой круглый юбилей.

Поэтому я быстро привела себя в порядок. Побрызгала в лицо водой, справилась с непокорной гривой светлых волос, затем, нацепив на лицо приветливую улыбку, поплелась под тетины заботливые очи.

Очень скоро мы стали собираться на завтрак, и тогда-то я порвала лямку на любимой майке. Вздохнув украдкой – что такое «не везет» и как с этим бороться?! – сунула ее в шкаф, вытащив оттуда тонкое шелковое платье.

В следующий раз меня подвели сандалии, одной из которых я зацепилась за порожек лифта, и чуть было не влетела головой в зеркальную стену, порядком напугав тех, кто спускался с верхних этажей.

Меня вежливо поймали, на что я выдавила из себя улыбку, заявив, что со мной все в порядке. В зеркале снова показали высокую и худую блондинистую девицу с зелеными глазами – судя по ее виду, с ней все было далеко до порядка.

Тут и тетя проявила озабоченность, поинтересовавшись, уж не заболела ли я. На это я и ей ответила, что со мной все хорошо.

Соврала, потому что через пару минут чуть было не растянулась на входе в ресторан, где для отдыхающих был накрыт завтрак.

– Эва, да на тебе и лица нет! – нахмурилась тетя. – Ты вообще спала этой ночью?!

В ответ я пожала плечами. Лицо на мне было – я проверяла и в ванной, и в лифте. Что же касается последнего…

– Спала, – отозвалась я, хотя утверждение было довольно спорным. – Говорю же, тетя Рита, со мной все в порядке!

Это утверждение тоже было спорным, потому что в следующую секунду я уронила магнитную карточку от номера. Нагнулась, чтобы ее поднять, но голова снова закружилась, и мир в который раз попытался меня покинуть.

Всего лишь на пару секунд, но этого хватило, чтобы я потеряла равновесие. Качнулась и, сама того не желая, врезалась головой в объемную заднюю часть туристки из Германии.

То, что она из Германии, я поняла довольно быстро – на меня обрушился поток брани на немецком.

– Извините! – отозвалась я на-английском. – Прошу прощения, мне очень жаль!..

Тут тетя подхватила меня за руку, уставившись на немку с таким видом, что та закрыла рот и поспешно ретировалась к своему столику в противоположном конце ресторана.

– Сядь! – приказала мне тетушка, когда мы добрались до свободного стола на другой стороне.

Из панорамного окна открывался чудесный вид на лазоревое море и ухоженную территорию отеля, но этим утром меня ничто не могло порадовать. Если только то, что тетя все время держала меня за руку и тем самым спасла ресторан от разрушения.

– Эва, что с тобой не так?!

На это я пожала плечами. Признаюсь, я бы тоже не отказалась в этом разобраться.

– Это из-за того, что я тебе вчера сказала?! – тетя посмотрела мне в глаза. – Неужели ты так сильно переживаешь? Не спала всю ночь, а теперь сбиваешь людей и мебель?!

Я снова пожала плечами, хотя суть проблемы тетя Рита уловила довольно точно. Да, я переживала и проворочалась почти всю ночь, лишь на рассвете ненадолго провалившись в сон, но не ожидала, что это так сильно выбьет меня из колеи.

Настолько, что мир с завидным упорством пытался меня покинуть.

Правда, он быстро возвращался, но промежутки между подобными мельканиями заметно сокращались, и, признаюсь, это начинало меня немного пугать.

– То, что мои родители оказались неродными, а я у них приемная дочь? – поинтересовалась я у тети. – В принципе, ничего особенного, с кем не бывает!

Именно об этом она вчера мне и рассказала.

Тетушка поджала губы.

– Я бы молчала и дальше, Эва! – произнесла она. – Но я так больше не могу. Не могу смотреть на то, как ты убиваешься!.. Сколько уже времени прошло? Мне кажется, достаточно, чтобы ты наконец-таки успокоилась и перестала страдать!

С той поры, как гастрольный автобус сорвался в пропасть и в страшной катастрофе погибла вся наша труппа, включая моих родителей, миновало два года. В тот раз я осталась дома под присмотром тети Риты, маминой двоюродной сестры, потому что сдавала выпускные экзамены.

Не поехала на гастроли, хотя появлялась в нескольких номерах. Но причина у меня была уважительной, поэтому мне нашли замену, и я…

Я осталась жива, а они нет. Никто не уцелел.

Плохие погодные условия, сказали мне. Несчастный случай. Спасатели сделали все, что смогли, но оказалось слишком поздно.

– Два года, – отозвалась я, постаравшись, чтобы мой голос прозвучал как можно спокойнее.

– Много! – кивнула тетя Рита. – Ты права, Эва, целых два года, поэтому ты должна прекратить себя мучать. У меня больше нет сил смотреть на то, что ты с собой делаешь!

– А что я с собой делаю? – поинтересовалась я любезно. Принялась переставлять солонку и перечницу, но убрала руки – как бы еще что-нибудь не разбить!..

– Ты себя постоянно изводишь, а ведь тебе всего девятнадцать, Эва! Ты молода и красива, но вместо того, чтобы наслаждаться жизнью, ты всеми силами пытаешься запереть себя в прошлом. Похоронить себя вместе с ними!

– Неправда! – запротестовала я. – У меня все в полном порядке, и я наслаждаюсь жизнью. Вот, смотри! Я же сейчас здесь, с тобой, и я наслаждаюсь!..

Сказав это, демонстративно потянулась к кружке, сделала большой глоток кофе и закусила круассаном. Затем закрыла глаза, потому что мир снова попытался меня покинуть – хорошо, хоть кофе не разлила!

Впрочем, странный приступ быстро прошел, и я продолжила:

– Тетя, я поступила в институт и хорошо учусь. Сдала экзамены за второй курс на отлично. И еще я работаю.

И вовсе не сижу у нее на шее – ни дня не просидела!..

У меня были две своих группы в фитнес-студии неподалеку от дома, в которых я преподавала акробатику на шесте. После циркового училища переквалифицироваться не составило никакого труда.

– Ты хорошо учишься, – согласилась тетя, – и ты в отличной форме. Но ты несчастна, Эва, и я прекрасно это вижу!

Я пожала плечами.

Признаюсь, все пять дней поездки я старательно изображала счастье, потому что тетя шпыняла меня «несчастным видом» еще и дома. Мне казалось, что выходило довольно убедительно, но она все-таки меня раскусила и сейчас завелась не на шутку:

– Не понимаю, зачем ты вообще поступила в тот институт?! Тебя могли бы взять в любую цирковую труппу! Похоже, это именно то, чего тебе не хватает, а не все эти твои… международные отношения!

Наверное, в тетиных словах была доля правды – да, я чувствовала себя несчастной, но институт был тут ни при чем. Мне не хватало своей семьи, что уже было не изменить.

– Так уж и в любую труппу! – по привычке выдохнула я, потому что этот вопрос мы поднимали бесконечное число раз. – Нет, тетя, так это не работает!

– Работает, Эва! – заявила она уверенно. – Но для этого тебе нужно выйти из своей апатии.

– Нет у меня никакой апатии, – вяло отозвалась я.

То, что со мной творилось, называлось по-другому, потому что официантка, которая принесла поднос со вторым кофейником, снова начала расплываться.