– Я ведь говорил, что все будет по-настоящему. Только не обманывай себя, что никогда не мечтала сесть мне на шею, – тихонько ответил он. – Ответь мне, Магрит, на нас смотрят. Выглядит по-дурацки. Твое изумление не может длиться так долго.

«Ах ты, хвостатая тварь», – в очередной раз за этот день обозвала я его мысленно. Но собралась и ослепительно улыбнулась:

– Профессор, я польщена вашим предложением. Но сегодня, боюсь, не смогу. Возможно, в другой раз.

– Отлично! – заявил дракон. – Тогда в пятницу. Как раз будет еще один замечательный праздник – День каменщика.

О господи, во что я вляпалась, предложив Бару помочь мне со слухами? Более идиотской ошибки я еще никогда не совершала.

Послышались очень тихие и аккуратные смешки. Студенты просто не могли удержаться от смеха, когда на их глазах разворачивалось такое действо. Раздался чей-то шепот: «Как можно не согласиться… ох, мне бы предложил…»

Что ж, Бар, я, кажется, обещала вести себя неоднозначно.

– Возможно, профессор. Право слово, еще не знаю, какие у меня планы на пятницу, – продолжая улыбаться, ответила я и добавила: – Не будете ли вы так любезны проводить меня до западного входа? – и легким жестом взяла его под руку.

Под шепотки и хихиканье мы проследовали по дорожке.

– Я точно тебя когда-нибудь уволю, – прошептала я Бару.

– И все же, – усмехнулся Бар, проигнорировав мою угрозу, – подумай, когда мы полетаем. День каменщика ничем не хуже любого другого дня.

– С некоторых пор я всерьез опасаюсь, что ты можешь меня похитить. Поэтому вряд ли отважусь сесть тебе на шею.

– М-м-м… – кажется, Бар не нашелся что ответить. Хотя нет: – Ты просто еще не знаешь, какое это счастье – быть похищенной драконом. Тебе стоит попробовать.

Нахальное чешуйчатое.

И тут я увидела, как по дорожке идет Черноглазка. Какой-то потерянный и озабоченный. Неужели все еще не отошел от зелья?

Я помогла ему и, наверное, поэтому ощущала ответственность за его состояние. В конце концов, это я заставила его печень и почки работать в сто раз быстрее.

Заодно проучу Бара.

Я отпустила локоть дракона и кивнула растерянному Черноглазке.

– Мэтр Колбин, я хотела бы переговорить с вами, – сказала я. – После вашего последнего отчета остались некоторые неясности. Не сочтите за труд внести уточнения.

Пару секунд Черноглазка смотрел на меня сверху вниз с легким удивлением и странной болью в глазах. Потом кивнул. Мы отошли чуть в сторону.

За спиной я ощутила, как сгустилось плотное облако драконьей ревности. Потом словно разряд пробежал в воздухе – и оно рассеялось. Видимо, Бар взял себя в руки.

– Как вы себя чувствуете? – спросила я проректора негромко.

Вместо прямого ответа Черноглазка пробежался по моему лицу странным, непонятно что выражающим взглядом, посмотрел на цветок в моей руке.

Молчание затянулось, а я перестала понимать, что происходит.

– Я переговорил с женой, – вдруг сказал он. – Она не хочет восстанавливать нашу семью и вскоре собирается выйти замуж за другого. Я свободен.

И замолчал, продолжая бродить взглядом по моему лицу.

«И что? – пронеслось у меня в голове. – Что я должна ответить?»

Это он так ставит меня в известность, что скоро будет не женат и с ним возможны отношения? Противная девица была права?

Господи, что мне делать-то с ними? С Баром, чье присутствие за спиной я ощущала физически, словно он касался меня. И с этим вот.

Или просто сообщает, к чему привела история с приворотным зельем? Не более того?

– Сочувствую вам, мэтр Колбин, – ответила я. А что еще было сказать? Но не удержалась и добавила: – А дети?

Я никогда не понимала тех, кто не хочет иметь детей. В юности не думала об этом, считала, что у нас с Роджером все впереди, мы еще успеем завести их. А когда он умер, я плакала ночью и думала, насколько счастливее была бы, если б у меня остался ребенок от любимого мужчины. Маленький темноволосый мальчик. Или девочка. Или даже оба, похожие на отца.

– Дети останутся с матерью, – нейтрально ответил Черноглазка. – Я не могу отнять их у Марии. Несмотря ни на что. Но я буду принимать участие в их жизни. Мы уже подали просьбу о разводе. Завтра ее должны утвердить.

Вот как. Что ж, неплохо. В той ситуации, что сложилась, это, возможно, самое лучшее.

«А жена какова? – подумала я. – Похоже, у нее был любовник, и теперь она просто воспользовалась ситуацией, чтобы уйти от мужа как бы по его вине».

– Еще раз соболезную вам, – сказала я. Мне действительно было жаль его. Сначала эта бессовестная девица, потом жена…

Черноглазка задумчиво молчал, все так же глядя на меня с болью и каким-то сомнением. Потом вдруг горько усмехнулся:

– Ваше сиятельство, надеюсь, я внес необходимые уточнения по своему прошлому отчету. Вы позволите мне удалиться? Еще раз благодарю вас за все.

– Да, конечно, мэтр Колбин, – растерянно ответила я.

Он поклонился и отошел в сторону, а меня тут же схватил под локоть Бар своей железной рукой.

– Послушай, Магрит, – произнес он мне на ухо. – Я все понимаю, ты играешь. Но! Никогда не дергай за хвост дракона. Мы этого не любим, и последствия могут быть катастрофическими.

– Да? – раздраженно подняла я брови. – Уже угрожаешь?

– Нет, ставлю в известность, – усмехнулся он. – Он тебе нравится?

Так я тебе и рассказала, Бар, подумала я. А впрочем…

– Вполне. Он хороший администратор, талантливый ученый и симпатичный мужчина. Сложно не оценить.

– А мне не нравится. Он слабак, – прошептал Бар. – Ему я тебя не отдам. Тебе нужен сильный мужчина.

Во мне начала медленно подниматься ярость.

– Вроде тебя, да? И я не твоя, чтобы ты мог отдать или не отдать меня, – прошипела я ему тихо, стараясь не привлекать к нам внимания. Одним движением вырвала локоть из цепкой драконьей ладони: – Всего хорошего, Бар!

Развернулась и пошла обратно в свой кабинет, ощущая спиной горячий драконий взгляд.

Теперь мне уже хотелось одного: спрятаться от всех.

Вот ведь хотела приключений – и получила. Черноглазка, насчет которого у меня стояло табу, намекает мне, что стал свободен. Да что там! Просто открыто это заявляет и ищет что-то в моем лице и глазах. А Бар ревнует, как ненормальный огнедышащий дракон.

Пошли они все! Хоть бы один вел себя нормально и обходительно. Хоть бы один спокойно и вежливо пригласил на свидание!

После ректорского совещания я вернулась в кабинет совсем уставшая от всей этой невнятности. В этот раз мы обсуждали массу сложных вопросов, принимали ответственные решения. Ничего страшного. Но черноглазый неоднозначный проректор постоянно буравил меня глазами. Вот этими своими черными, блестящими глазами, которые всегда будили во мне желание заглянуть в них, понять, что прячется в темной бездне. И я… смущалась.

Мне нужно было проводить совещание, а его взгляд выбивал мысли из головы, манил посмотреть на него, улыбнуться.

Когда я вернулась в свой кабинет, Мика Рей, девушка из отдела кадров, которую прислали, чтобы временно заменить мне секретаря, сообщила, что претенденток на эту должность уже сколько угодно.

– Пусть придут к десяти утра, я буду проводить собеседование, – сказала я.

– И еще, ваше сиятельство, – сообщила временная секретарша, – вам букет. Я взяла на себя смелость поставить его в вашем кабинете.

Букет? Бар прислал в качестве извинений за вспышку ревности?

Да, на моем рабочем столе стоял огромный букет алых труапси – прекрасных южных цветов, пышных, как розы. Даже от входа я заметила, что к букету прилагалась записка.

«Интересно, что дракон написал, – подумала я. – Небось осознал, что ревностью и попыткой представить конкурента в невыгодном свете ничего не добьется».

Я раскрыла небольшой конверт с вензелями в виде изысканных завитков. Почерк был мне смутно знаком, но это не был почерк Бара.