Автор выражает искреннюю благодарность Говорухиной Ольге, Лопаткиной Виктории и Бережной Екатерине за понимание, участие и причастие к созданию обложки книги.

Автор выражает огромную благодарность Веронике Лавренчук за помощь в создании обложки и здоровую критику в свой адрес.

Очередной поход в торговый центр для Саши Шевчук закончился сущим кошмаром.

Во – первых, Саша очень не любила походы по магазинам, хотя Марьяна, её лучшая подруга, постоянно твердила о том, что у нее, Александры, заниженная самооценка, а шопинг – улучшает настроение, поэтому, покупка самой, даже пусть и незначительной мелочи, является маленьким, но, всё же, праздником.

С самооценкой и в самом деле было плоховато.

Не то, чтобы Саша сама себя не любила и не уважала, но, согласитесь – с зарплатой в каких-то пятнадцать тысяч, трудно гулять по супермаркетам, любоваться на всякие вкусности, облизываться на забитые товаром витрины и при этом сохранять хорошее настроение.

На кондитерской фабрике, где вот уже несколько месяцев трудилась Сашенька, дела с каждым годом шли все хуже и хуже.

Кондитерская фабрика, слишком большая для их провинциального городка, была построена еще, в так называемые, годы застоя, с запасом, точно так же, как и крупный, типовой, больничный комплекс на четыреста коек, как и кинотеатр с незамысловатым названием «Родина», как кукольный театр.

Больничный комплекс, в компании с кино и кукольным театрами, приказали долго жить – оказались безжалостно закрыты за ненадобностью, и захворавшим людям приходилось ездить в соседний город, районный центр, толпиться в узких коридорах больницы, гораздо меньшей вместительности, чем та, которую закрыли. О культурных новинках и премьерах, обыватели узнавали, листая областную газету. Сказывалась, проводимая в стране политика оптимизации всего и всех.

Народ роптал, шумел, но пока сдерживался, терпел, хотя, по большему счету, смысла в подобных действиях не видел.

Удивительное дело – Сашенька не думала, что городская малышня стала меньше желать сладкого или, что родители, стали меньше любить своих чад и покупать им лакомства, до которых так охочи детишки, но зарплату на фабрике задерживали регулярно, что, принимая во внимание её скромные размеры, оказалось более чем печально.

Тащить же с рабочего места продукты питания – всякие там конфетки-мармеладки, Саша отказывалась категорически, поэтому и прослыла в цехе едва ли не блаженной, не такой, как все, рохлей и растяпой.

К тому же, Саша, человек абсолютно неконфликтный, как ни странно, ухитрилась заиметь врага в лице мастера цеха и теперь о премиальных, равно, как и об увеличении зарплаты, мечтать не приходилось.

– Вы, Шевчук, – с неприязнью, взирая на строптивую работницу, произнесла мастер, женщина лет пятидесяти пяти, крупнотелая, носатая, в пегих кудряшках, точно перезрелый тинейджер. – сами работать не хотите, так хоть другим не мешайте. Совершенно не вашего ума дело, чем там, занимается Остапенко и Клейменова, после смены, вас это, никоим образом не касается. Вас, Шевчук, мне придется перевести в упаковочный цех – и совесть ваша будет чиста, да и мне спокойнее.

Перевод в упаковочный цех означал уменьшение и без того крохотного заработка, но Саша лишь крепче стиснула зубы, проходя мимо ехидно посмеивающихся Остапенко и Клейменовой, разбитных девах, лет двадцати, покуривавших прямо тут, в коридорах фабрики и нарушающих все мыслимые и немыслимые правила пожарной безопасности. Она с трудом нашла даже эту, не престижную и низко оплачиваемую, работу.

Никому в пригороде оказался не нужен тридцатилетний воспитатель детского сада, да и самих детских садиков осталось всего два. К тому же, поговаривали, что один из них дышит на ладан и дышать ему осталось пару месяцев, не больше.

На, так называемой, «бирже труда», моложавая и подтянутая женщина-специалист, строго взглянув на девушку из-за дымчатых стекол модных очков, тяжело вздохнув, направила Сашу в большой гостиничный комплекс «Клеопатра», расположенный в пяти километрах от городка, на федеральной трассе «Юг».

К «Клепе», так в простонародье именовалось данное заведение, Саша подъехала на стареньком автобусе, который, выпустив в воздух струю вонючего дыма, мирно потарахтел дальше, развозя престарелых дачников по садам-огородам.

Саша с удовольствием рассматривала чистенькие домики, газоны с розами и автомобили, которыми была забита роскошная, облагороженная брусчаткой, парковка.

Ей здесь сразу же безумно понравилось, но, девушка, убежденная в собственной невезучести, мало рассчитывала на то, что ей удастся пристроиться на работу. Всегда мешали какие-нибудь непредвиденные обстоятельства – возраст, внешность, образование или его отсутствие.

Саша решительно прижала к плечу свою потрепанную сумочку и двинулась вперед, приветливо кивая обслуживающему персоналу, состоящему, почему-то, почти из одних женщин.

Правда, сотрудницы, все, сплошь и рядом девицы в мини юбках и на высоких каблуках, снующие туда-сюда со скоростью вспугнутых котом мышей, бросали на неё несколько удивленные взгляды.

И, вправду сказать – Саша, полноватая и невысокая, в длинной, старомодной юбке, с учительским пучком на голове и странной повязкой на волосах, именуемой в просторечии «Солоха», увлеченно глазеющая по сторонам, продвигаясь по аккуратной дорожке к административному зданию, никак не вписывалась в местный пейзаж.

Войдя в прохладное фойе, Саша недоуменно осмотрелась – по её твердому убеждению, офис компании должен был выглядеть несколько иначе, а не походить на ночной бар.

– Вы куда, женщина? – девица в малиновой мини-юбке, шею которой, точно толстые змеи обвивали, аж, три золотых цепочки, вглянула на Сашу слегка подозрительно, постукивая ногой, обутой в, усыпанный стразами, шлепок, о ножку высокого, барного стула.

Перед девицей, накрашенной непозволительно густо в столь ранний час, стоял запотевший бокал с ядовито-оранжевым напитком, и дымилась длинная, дамская сигаретка.

«Попала!» – разочарованно подумала Саша, которой с первого взгляда стало ясно, что с подобным элементом каши не сваришь.

– Я – по направлению! – Саша решила не унывать и не сдаваться. – С «Биржи труда».

Девица едва не подавилась своим экзотическим напитком:

– К нам? С «Биржи»? На работу? – молодуха мерзко хихикнула, интенсивно задрыгав ногами. – Натах, слышь, еще одну уродку прислали. Да они там, что, опупели все?

Из подсобки выглянула названная Натаха, абсолютный клон первой девицы, только юбка на ней оказалась надета изумрудного цвета, да на голом плече девушки виднелась цветная татушка. Неприкрытый пупок сотрудницы данного учреждения, украшала золотая серьга, вмиг притянувшая к себе взгляд, ошарашенной тёплым приемом, Саши. А, ногти, у этой Натахи, наросли такие, что сам Фредди Крюгер мог удавиться от зависти, узрев данное чудо природы и маникюрного мастерства.

– Где только берут? – горестно вздохнула Натаха, одергивая куцую кофтенку на бюсте пятого размера. – Вам прямо, женщина, по коридору. Стучите в жёлтую дверь.

Оробевшая, сверх всякой меры, Саша, уныло потащилась по красивой ковровой дорожке к указанной двери, размышляя о том, что мини-юбка малинового цвета и оранжевый топик будут смотреться на ней не то, чтобы странно, а, как-то даже, неприлично. Про пирсинг и туфли на высоченных шпильках, ей даже думать не хотелось.

Строгая дама, похожая на бизнес леди из фильмов про красивую жизнь, презрительно фыркнула, обозрев неказистую фигуру кандидатки, и переспросила:

– Вас направили именно к нам? Горничной?

– Так точно! – почти по – военному отрапортовала Саша, которую, очень сильно напрягало презрительное выражение лица менеджера по подбору персонала, а именно так звучала должность строгой дамы в очках. – Горничной!