Я сжимаю хрупкие плечики дочки и склонившись, расцеловываю щёчки.

— Сегодня будет очень много гостей. Я просто не хочу чтобы ты потерялась. Поэтому не уходи от меня ни на шаг, ладно? — говорю с нарочитой строгостью.

— Хорошо, — согласна кивает Алиса.

Но я не уверена, что она понимает насколько всё серьёзно…

Мы спускаемся на первый этаж, одеваем верхнюю одежду, обуваемся и покидаем дом. Тайсон норовит запрыгнуть за Алисой в машину, когда я пристёгиваю её к детскому креслу. Андрей прогоняет пса, не стесняясь в выражениях.

Бедная собака не заслужила такой ненависти. Алиса не заслужила такого отца. Сегодня всё должно измениться…

— Ты прекрасно выглядишь, Тась! — говорит Андрей, проходясь по моим коленям масляным взглядом.

Я устраиваюсь в пассажирском кресле и тут же одёргиваю пальто, спрятав ноги. Нервно поёрзав, сжимаю клатч онемевшими пальцами.

Муж переводит взгляд вперёд и мягко трогается с места. Выезжает со двора и берёт курс на шоссе. Сегодня он сам управляет машиной, отказавшись от водителя. Выглядит самодовольно, в то время как я не могу избавиться от нервов.

Андрей, насвистывает под нос какую-то мелодию. А я пристально изучаю его профиль.

Лицо — словно маска.

Такой невозмутимый… аж тошно.

Словно между нами нет конфликта, а дочка, сидящая на заднем сиденье, совсем его не боится.

— Знаешь, это платье, стоило ожиданий, чтобы наконец его на тебе увидеть, — продолжает муж нараспев, пребывая в прекрасном настроении.

Конечно, сегодня же его день рождения. Открытка, которую нарисовала для него Алиса ещё месяц назад, сегодня осталась без внимания, потому что он на неё даже не взглянул. Его интересует только банкет, важные шишки- его коллеги, которые там будут… И я! Потому что Андрей всё ещё верит, что сразу после ужина я сяду в чёртов самолёт и полечу с ним в Париж.

Не полечу!

Весь вчерашний вечер, после того как мы с дочкой сбежали от разгневанного Спартака, я без устали раздумывала над побегом. Позволяла себе даже самые смелые мысли, такие как судом развестись с Андреем, а если потребуется пойти в полицию.

Но потом поняла, что выход только один и он очевиден. Мы с Алисой уйдём прямо с банкета. Андрей не сразу заметит наше отсутствие и я успею снять весь лимит с банковской карточки. Выкину телефон. Куплю билеты до ближайшего пригорода. Постараюсь снять комнату в общежитие, потому что Андрей наверняка будет искать нас в гостиницах.

А дальше… Дальше, мы вновь сядем на автобус и переберёмся в другой город. Я выбрала достаточно крупный мегаполис, чтобы максимально там затеряться.

Да, жизнь в бегах — это не то, что нужно пятилетнему ребёнку. Но только так, я смогу обезопасить её от Андрея и гнева Спартака, который очень скоро его обрушит.

Пострадают ВСЕ! А в первую очередь Алиса, но Спартак этого не понимает. Она же маленький ребёнок… А ребёнку в первую очередь нужна мама! Разлучать её с матерью, это всё равно что устроить хаос в её жизни.

Как говорится — из двух зол выбирают меньшее. Побег — это меньшее зло. Гнев Спартака — это ядерный взрыв, по сравнению с ним.

К пяти часам вечера шикарный ресторан наполняется гостями. Каждая деталь вечера продумана организаторами до мелочей. Вплоть до рассадки за столиками и того, в каком порядке будут поздравлять именинника.

Первыми, конечно, берут слово родители мужа.

— Сыночек… — Марта явно нервничает, сжимая пальцами ножку бокала. — Ты у нас такой молодец! Столького добился. И нам так помогаешь. Мы с папой желаем тебе дальнейшего процветания… И, конечно, любви. Вам с Тасей! И наш подарок как раз очень даже располагает к любви и романтике.

Лукаво подмигнув сыну, переводит взгляд на своего мужа. Тот достаёт конверт из внутреннего кармана пиджака.

Боже… Столько пафоса во всём этом… Мне начинает казаться, что мы сейчас на нашей с Андреем свадьбе. И гости начнут кричать «Горько», заставляя нас целоваться. Тогда всё выглядело примерно так же, не считая этих самых поцелуев. Мне тогда было всё равно, если честно… Беременная, уставшая, раздавленная смертью матери, смирившаяся со своей участью, я просто сидела рядом с Андреем и позволяла себя целовать.

Сейчас во мне намного больше силы.

Официант приносит конверт к нашему столику. Хотя Марта могла бы сделать это сама и, например, обнять сына. Но очевидно, что отсутствие теплоты и ласкового отношения друг к другу — наследственное в этой семье.

Андрей показательно вскрывает пакет и достаёт путёвки в Париж. Даже изображает на лице удивление.

— Спасибо, мама, — тут же убирает конверт в нагрудный карман пиджака. — Ты практически угадала мои желания.

Не удивлюсь, если с самого начала это, и правда, было его задумкой. Он мог просто попросить мать купить путёвки. Но та хотела, чтобы и я тоже в этом поучаствовала… Может быть, чтобы таким образом сообщить мне заранее. Дать мне возможность подготовиться к поездке.

В итоге я совсем не подготовилась и всё ещё против. Точнее — очень против.

Мужу в подарок я купила очередные золотые запонки. Подобные я дарю каждый год, ссылаясь на отсутствие фантазии. Андрей, правда, носит эти запонки и выглядит крайне довольным, получая их.

— Теперь ты, Тася, — доносится до меня голос мужа, и я порывисто вскакиваю.

Нервно одёргиваю подол платья, обвожу невидящим взглядом пространство вокруг и заставляю себя улыбнуться.

Когда я была девушкой Спартака, часто находилась в центре событий и нервничала абсолютно так же, как и сейчас.

Перевожу взгляд на Алису. Дочка тоже немного нервничает, и я беру её за руку, вынуждая подняться.

— Алиса приготовила стихотворение для тебя, — говорю Андрею, но так, чтобы слышали и все остальные.

— Вообще-то, я думал, что ты сама мне что-то скажешь, — тихо отвечает муж, тоже поднимаясь со стула. — Не вздумай меня позорить, — шипит возле моего виска.

— Всё в порядке. У Алисы выйдет прекрасное поздравление, — натянуто улыбнувшись, отстраняюсь.

Помогаю дочке забраться на стул и придерживаю за руку, чтобы она не упала.

— Ну что, готова? — заглядываю в её зелёные глаза.

— Да… но я… Я попробую.

Кажется, Алиса начинает нервничать ещё сильнее. Ещё бы, такой длинный трогательный стих выучила. Наверняка боится, что забудет слова.

— Попробуй, — чмокаю Алису в лоб и встаю за её спиной, чтобы не загораживать от Андрея.

А дочка сухой скороговоркой выпаливает:

«Милый папа, с днём рожденья

Поздравляю я тебя

И хочу, чтоб с наслажденьем

Жил ты долгие годы!

Чтобы счастье рядом было

И здоровье, и успех,

Чтобы удача не забыла

И жилось чтоб лучше всех!»

И быстро спрыгивает со стула, больше не желая находиться под прицелом стольких глаз.

Да уж… Изначально этот стих был в разы длиннее. Что заставило Алису сократить его?

Ответ очевиден — отношение Андрея к ней. Он так и не смог стать для неё отцом, хотя обещал, что постарается. Но он даже не старался. Ему была нужна я. А я досталась с нежеланным багажом.

Что ж… сегодня я заберу этот багаж из его жизни.

В зале раздаются скупые аплодисменты. Мне приходится взять слово, чтобы немного смягчить ситуацию. Подняв бокал, поворачиваюсь к Андрею.

— Я присоединяюсь к дочке, — невинно улыбаюсь, скрывая собственный яд, который так и норовит вылиться наружу. — Мы с Алисой желаем тебе успехов во всём, Андрей. Будь счастлив. И всегда с честью добивайся своих целей…

Приблизившись вплотную, он сжимает мою руку.

— Что это за цирк, Тась? — шепчет мне в волосы. — Пошли-ка, поговорим.

Не дожидаясь моего ответа, тянет меня от столика. Начинает играть музыка, выключается свет, и загораются прожекторы, направленные в центр зала. Там, как по команде, появляется парень с факелом и начинается фаер-шоу.

Ничего себе масштабы юбилея!

Однако восторгаться всем этим мне совсем не хочется. И говорить с Андреем тоже.

Муж выводит меня из зала, и мы оказываемся в просторном фойе.