Спать с Дубощитом, под тяжестью его волосатой руки – было единственно более-менее привычным в этом дне. Проснуться без будильника, не возвращаться в бордель, не бояться, иметь возможность сготовить завтрак – всë это непривычно и бесценно. Бильбо каждый момент этого дня складывал в свою копилку счастья, где когда-то была только картинка со стаканом мохито.

– Я очень хотел увидеть тебя именно таким – домашним и уютным, – сильные руки бесшумно подошедшего Дубощита заключили Бильбо в объятия. От низкого с хрипотцой голоса волосы за затылке мальчика приподнялись и он надеялся, что хотя бы не похож на ëжика.

– П-привет, – запнулся Бильбо теряясь во внезапных приятных ощущениях.

– Привет, – промурчал Торин, зарываясь носом в сгиб шеи, вдыхая запах Бильбо.

– Не слишком ли вы активны, мистер Дубощит, для того, кто пять дней был без сознания? – выдохнул мальчик наслаждаясь лаской.

– В самый раз, мистер Бэггинс. И если бы не эта седативная дрянь, которой меня накачали, то не было бы никаких пяти дней, – с досадой закончил Торин, пробегаясь колючим поцелуем по чувствительной коже.

Мальчик уже начал таять, как кипящее масло коварно выстрелило Бильбо в руку. Он взвизгнул и рефлекторно рванулся, отскочив от плиты и Торина, встряхивая кистью.

– Понял, не пристаю. Мог просто сказать, – Дубощит скривился, схватившись за рëбра, которые Бильбо случайно задел локтем.

– Ох, Торин, прости! Я не нарочно! – всполошился мальчик, но успокоился, увидев улыбку в ответ. – Я… я приготовил завтрак. Ты будешь смеяться, но это моя первая в жизни приготовленная яичница, – смутился Бильбо и потянулся за тарелкой.

Смотря на жующего Торина, мальчик не знал, как спросить о том, что его мучало. Он открывал рот, набрав воздуха и и закрывал обратно, не желая показаться эгоистом. Бильбо размышлял об этом всë время, пока они ужинали и пили чай.

Торин подошëл к старой пожелтевшей от времени и дыма вытяжке и закурил.

– Просто спроси. У тебя эта потребность на лице написана, – усмехнулся Торин.

– Я хотел узнать, что дальше. Документов нет. И билетов тоже. И ты не успел уволиться, как хотел. А Тед купил меня на четыре дня. Сутки уже прошли, – нервничая, Бильбо перечислял сухие факты, неминуемо приближаясь к сути. – Вряд ли ты успеешь сделать всë за три дня. Ты… ты отдашь меня обратно в «Морию»? – голос всё-таки дрогнул.

Дубощит поперхнулся дымом, выключил вытяжку и небрежно смял окурок в пепельнице, прежде чем подойти к мальчишке и положить руки ему на плечи.

– Во-первых, ты не вещь, чтобы отдавать или не отдавать тебя. И покупать тебя больше никто никогда не будет. Ты же человек. А во-вторых, конечно, я тебя никуда не отпущу! Ты больше туда не вернёшься, – Торин улыбнулся, увидев облегчение и радость Бильбо. – Документы привезёт завтра посторонний курьер. Я проверил почту, когда проснулся. Увидел тебя и забыл сказать, извини. Завтра же купим билеты. Вопрос с работой тоже перешëл на завтра. Но я не думаю, что меня задержат. Я, знаешь ли, так и не влился в коллектив, и скучать друг по другу мы не будем. Я надеюсь, что уже послезавтра нас тут не будет, – просто закончил он.

Мальчик не знал точно, что у Торина творится на работе, но чувствовал, что там не всë гладко. И очень вероятно, что сам Бильбо к этому причастен – слишком уж острой оказалась ситуация, когда Бильбо хотели изнасиловать в допросной, чтобы про неë все забыли.

– Мне нравится, как ты пахнешь дымом. Нравится тебя нюхать. Может, мне тоже начать курить? – пробормотал Бильбо, прижимаясь к большому телу.

– Ну уж нет. Даже не думай. Давай лучше я брошу, – отозвался Дубощит, зарываясь рукой в волосы мальчика и вдыхая их запах. – Знаешь, у северных народов, например, эскимоссов, чукчей и якутов есть обычай – вместо поцелуя они нюхают своего любимого человека. Может, у нас в роду были якуты? Мне тоже очень нравится твой запах. Он очень… возбуждающий, – под конец фразы голос мужчины стал ниже и чувственней.

– Может быть и были. Тогда я хочу быть твоим якутом, – прошептал мальчик, прикрывая глаза.

🐥🐥🐥

Этим вечером они успели спланировать маршрут до пригорода Плимута, где хотел остановиться Торин, и забронировать билеты. А позже, открыв сайт с недвижимостью, нашли несколько подходящих по цене вариантов, которые можно было рассмотреть ближе.

– Бильбо, ты понимаешь, что я не смогу дать тебе коттедж с бассейном и панорамными окнами? – Торин переживал, что не сможет создать для мальчика очень комфортные условия, но того, казалось, это совсем не волновало.

– Хоть подвал, Торин. Если будут крысы – выведем. Если будет сыро – высушим. Главное, с тобой, – Бильбо улыбался и сжимал своей ладошкой руку Торина ещë сильнее. – И я сразу начну искать работу, не буду сидеть на твоей шее. Всë будет хорошо, я знаю.

На сердце Торина стало легко от таких слов и тревоги отступили.

🐥🐥🐥

Бильбо стоял под душем и боялся той неловкости, которая им предстояла. Их первая совместная ночь. На одном диване, потому что другого спального места нет, а ложиться на пол уже глупо. Что Торин ждёт от мальчика? Конечно, их тянуло друг к другу, а от прикосновений Дубощита у Бильбо слабели ноги, но всë-таки что-то смущало. Возможно, он просто не был готов к сексу после того, что он вынес за последнюю неделю.

Решив, что пусть будет так, как будет, Бильбо вышел из душа, замотавшись в большое пушистое полотенце. Под ним скрывались боксëры Торина, которые были очень велики мальчишке. Другой одежды пока не имелось, а свою он поставил стирать после того, как хозяин дома показал, как пользоваться стиральной машинкой.

Торин, уже освежившись, сидел в трусах и домашних шортах на разобранном и застеленном постельным бельём диване и читал аннотации к лекарствам. Постель они застилали вместе, стараясь не делать слишком активных движений, иногда охая от ломоты в теле.

– Тут написано, что нужно мазать ушибы каждые восемь часов, а мы весь день уже пропу…, – Торин не договорил и уставился на обнажëнные плечи мальчика, скрытые днëм футболкой. – Иди сюда, – глухо позвал он.

Бильбо приблизился и Дубощит медленно стянул с него полотенце. Мальчишка успел прихватить и подтянуть боксëры, чтобы они не упали. Расширившимися от ужаса глазами Торин смотрел на красные, синие и местами уже зеленеющие синяки, которые покрывали плечи и бëдра мальчика, дополняя след от ошейника и утренние припухлости от ударов на лице.

Дубощит осторожно развернул Бильбо спиной, и осмотрел такие же страшные синяки сзади. На боках с обеих сторон покрылись заживающей корочкой восемь длинных царапин, по четыре с каждой стороны. Словно Бильбо держали за бëдра, вцепившись ногтями в плоть и специально расцарапывали кожу продольным движением.

Покрасневший мальчик развернулся. Он хотел провалиться сквозь землю от стыда за свои метки. Наверняка Торину было противно смотреть на эти гематомы.

– Я убью его за это, – рыкнул Дубощит, яростно сверкнув глазами. Его лицо побелело от злобы, а крылья носа гневно раздувались.

– Не надо. Тебя посадят, – пробормотал мальчик, слегка напуганный такой переменой. Торин, увидев зарождающуюся панику в глазах Бильбо, глубоко вдохнул, прикрыв веки, и медленно выдохнул, успокаивая бушующее пламя. Бильбо испытал облегчение, когда ураган ненависти начал успокаиваться.

– Давай я намажу тебя заживляющей мазью. Должно помочь, – глухо произнёс Торин и взял тюбик подрагивающими пальцами.

Перед тем, как нанести лекарство на очередной синяк, Торин покрывал его нежными прикосновениями, выцеловывая спирали, лаская, и словно пытаясь вылечить своими действиями. Бильбо чувствовал на себе сухие губы и горячее дыхание, и покачивался на волнах удовольствия. Казалось, что Дубощит может управлять его волнами мурашек. Мягкое, нежное желание зарождалось внутри, разбуженное ласковыми поцелуями.

Бильбо плавился под ласками Торина, который намазывал синяки едко пахнущей мазью, и придерживал спадающие чужие трусы. Это был самый чувственный и эротичный момент за всю жизнь, бóльшую часть которой он провëл в борделе.