– Попросите мисс Ролф забрать оттуда все, что ей нужно. Привратники могут передвинуть шкафы с документами. – Олдермен Кили повернулся к Дэлглишу и тявкнул: – Вас устроит?

– Если это отдельная комната с достаточно хорошей звукоизоляцией, с замком в двери и прямой телефонной связью и в ней хватит места для трех человек, то устроит. А если в ней есть еще и водопроводный кран, то совсем хорошо.

Отрезвленный таким внушительным перечнем требований, вице-председатель робко предложил:

– На первом этаже, напротив кабинета мисс Ролф, есть небольшая раздевалка с туалетом. Можно было бы отдать ее в ваше распоряжение.

Выражение лица мистера Гроута стало еще более страдальческим. Он посмотрел на мистера Кортни-Бриггза, как бы ища союзника, но последние несколько минут хирург был странно молчалив и, казалось, не хотел встречаться с ним глазами. Зазвонил телефон. Явно обрадовавшись возможности хоть что-то сделать, мистер Хадсон вскочил и снял трубку.

– Это из «Кларион», сэр, – сказал он, повернувшись к вице-председателю. – Просят вас лично.

Олдермен Кили энергичным жестом схватил трубку. Решив утвердить свой авторитет, он, видимо, готов был контролировать любую ситуацию, и это был как раз тот случай, когда он мог себя проявить. Убийство, наверное, не укладывалось в сферу его привычных забот, а вот разговор с представителем местной газеты – это совсем другое дело, здесь он понимал, что надо действовать осторожнее.

– Олдермен Кили у телефона. Вице-председатель административного комитета. Да, у нас здесь Скотланд-Ярд. Жертва? Не думаю, что речь идет о жертве. По крайней мере пока. Фэллон. Джозефин Фэллон. Возраст? – Он прикрыл трубку рукой и повернулся к начальнику отдела здравоохранения. Как ни странно, ему ответил мистер Кортни-Бриггз.

– Ей было тридцать один год и десять месяцев, – сказал он. – Она была ровно на двадцать лет младше меня, день в день.

Не удивившись его неожиданной помощи, олдермен Кили вернулся к своему собеседнику:

– Ей был тридцать один год. Нет, мы пока не знаем причину смерти. Никто не знает. Ждем результатов вскрытия. Да, старший инспектор Дэлглиш. Он сейчас здесь, но очень занят и не может говорить. Надеюсь сегодня вечером передать заявление для печати. К этому времени мы должны получить результат вскрытия. Нет, никаких оснований подозревать убийство нет. Начальник полиции позвонил в Скотланд-Ярд из предосторожности. Нет, насколько нам известно, никакой связи между двумя смертями нет. Очень жаль. Да, очень. Если позвоните около шести, возможно, я смогу сообщить вам что-то еще. Все, что мы знаем на данный момент, – это что Фэллон была найдена мертвой в своей постели сегодня утром в начале восьмого. Вполне возможно, это был сердечный приступ. Она только что перенесла грипп. Нет, записки не было. Ничего такого. – Он послушал еще немного, потом опять прикрыл трубку рукой и повернулся к Гроуту: – Спрашивает насчет родственников. Что мы знаем о них?

– У нее не было родственников. Фэллон была сиротой.

Это опять ответил мистер Кортни-Бриггз.

Олдермен Кили передал его слова и положил трубку.

Мрачно улыбаясь, он бросил на Дэлглиша взгляд, в котором соединились самодовольство и предостережение. Дэлглишу было любопытно услышать, что Скотланд-Ярд вызвали из предосторожности. Нечто новое в толковании назначения оперативного отряда полиции, но вряд ли это обманет парней из местной газеты, а тем более лондонских репортеров, которые очень скоро разнюхают об этой истории. Интересно, думал он, каким образом собирается больница избежать огласки? Придется дать кое-какой совет олдермену Кили, иначе расследование будет затруднено. Но пока можно подождать, время есть. А сейчас ему нужно только одно – избавиться от всех них и приступить к работе. Эти предварительные светские переговоры всегда были лишь досадной потерей времени. Да еще скоро появится главная сестра, которую придется успокаивать, с ней советоваться, а может быть, и спорить. Судя по нежеланию начальника отдела здравоохранения предпринимать какие-либо шаги без ее согласия, она, должно быть, сильная личность. Его вовсе не прельщала перспектива как-то исхитряться, чтобы дать ей понять, что в этом расследовании есть место лишь для одной сильной личности.

Мистер Кортни-Бриггз, который все это время стоял у окна и смотрел на потрепанный бурей сад, повернулся и, стряхнув с себя глубокую задумчивость, сказал:

– Боюсь, не могу уделить вам сейчас больше времени. Мне нужно посмотреть больного в платном отделении и сделать обход. Немного позже я должен был прочесть здесь лекцию, но теперь придется ее отменить. Дайте мне знать, Кили, если понадобится моя помощь.

Дэлглиша он игнорировал. Старался создать впечатление, что он занятой человек, который и так потратил слишком много времени на пустяки. Дэлглиш не поддался искушению задержать его. Как ни приятно было бы укротить высокомерие мистера Кортни-Бриггза, сейчас он не мог позволить себе такой роскоши. Его внимания требовали более срочные дела.

И в этот момент они услышали шум подъезжающей машины. Мистер Кортни-Бриггз вернулся к окну и выглянул наружу, но ничего не сказал. Остальные явно напряглись и, словно подчиняясь какой-то силе, повернулись лицом к двери. Хлопнула дверца машины. На несколько секунд все смолкло, потом послышались быстрые шаги по мозаичному полу. Открылась дверь, и в комнату вошла главная сестра.

Первым впечатлением Дэлглиша было ощущение подчеркнутой и вместе с тем небрежной элегантности и почти осязаемой уверенности в себе. Высокая стройная женщина с бледно-золотистой кожей и почти такого же цвета волосами, которые были зачесаны назад, открывая высокий лоб, и свернуты замысловатым колечком на затылке. Без шляпы, в сером твидовом пальто, ярко-зеленый шарфик завязан под самое горло, в руках – черная сумочка и небольшой чемоданчик. Она спокойно вошла в комнату и, положив чемоданчик на стол и сняв перчатки, молча оглядела собравшихся. Почти инстинктивно, словно наблюдая за свидетелем, Дэлглиш обратил внимание на ее руки. Очень белые пальцы, длинные и тонкие, с неожиданно широкими косточками суставов. Ногти коротко острижены. На среднем пальце правой руки мерцает огромный сапфир в изысканной оправе, отбрасывая блики на костяшки пальцев. Интересно, вдруг ни с того ни с сего подумал Дэлглиш, снимает ли она кольцо, когда выходит на дежурство, и если да, то как она умудряется протащить его через такой широкий сустав?

Мистер Кортни-Бриггз, коротко бросив: «Доброе утро, сестра», подошел к двери и остановился там с видом скучающего гостя, демонстрируя свое стремление поскорее откланяться. Зато остальные обступили ее со всех сторон. Сразу почувствовалось облегчение. Дэлглиша и главную сестру представили друг другу.

– Доброе утро, инспектор.

Голос у нее был низкий и хрипловатый, запоминающийся, как и ее внешность. Казалось, она едва обратила на Дэлглиша внимание, но в то же время он уловил на себе быстрый оценивающий взгляд зеленых, навыкате, глаз. Рукопожатие ее было крепким и спокойным, но таким быстрым, что показалось лишь мимолетным касанием ладоней.

– Полиции понадобится комната, – сказал вице-председатель. – И мы подумали… может быть, кабинет мисс Ролф?..

– По-моему, он слишком мал и, кроме того, совсем рядом с главным вестибюлем: там шумно. Будет лучше, если мистер Дэлглит воспользуется комнатой для посетителей на втором этаже и туалетной рядом с ней. Она запирается на ключ. А в канцелярии есть стол с запирающимися ящиками, который можно перенести наверх. Так и полицейским не будут мешать, и они не очень нарушат ритм работы училища.

Прошелестел одобрительный шепот. Лица мужчин облегченно разгладились.

Главная сестра обратилась к Дэлглиту:

– А спальня вам нужна? Вы будете ночевать в больнице?

– В этом нет нужды. Мы остановимся в городе. Но работать я предпочел бы здесь. Вероятно, мы будем каждый день задерживаться допоздна, так что было бы удобнее, если б у нас были ключи.

– Надолго ли? – спросил вдруг вице-председатель.