— Ага, как же. С тех пор как вернулась из Афганистана, я перестала спать по ночам.

— Так ты ветеран? — удивился я.

— Нет. В жизни я военный следователь по особо важным делам. — вздохнув ответила девушка.

— Особо важным? А на войне бывают не особо важные дела?

— Ой не придирайся к формальностям. Ты вообще наемник, а я таких как ты, ловила по всем горам.

— Так ты ж следователь? Разве ты не должна была сидеть в кабинете и с умным видом перекладывать папки с места на место?

— И да и нет одновременно. — замявшись ответила девушка, мне показалось это странным.

— Откуда узнала что я наемник? Ярик рассказал? — посмотрел я на Барбару.

— Нет. Это заметно внешне. Выправка военная, а своенравный как дикарь. Штатные военные так себя не ведут. — пояснила она.

— Неплохо. А почему тогда решила заняться охотой? Вступила бы ряды службы безопасности. Там инспекторы в дефиците, на сколько я слышал.

— Неа не хочу. Мне вольная жизнь важнее. Да и быть очередной подстилкой очередного начальника? Нет уж простите. Мне мужланов на службе хватило. Каждый так и норовит забраться тебе под юбку.

— А ты не такая? — ехидно улыбнулся я.

— Какая не такая? — остановилась девушка и уперла руки в бока.

— Не знаю. Здесь женщины из кожи вон лезут, чтобы заполучить мужское внимание. Не понимаю, почему вы не используете репликантов.

— Репликанты? Пф. Это краеугольный камень этого мира. Мужики долбят полусинтетических моделей с покорным характером. А женщины не могут сформулировать в голове своего идеального мужчину, чтобы создать того самого репликанта.

— То есть вы не пользуетесь ими не из-за дороговизны, а из-за того что не можете определиться какой мужчина вам нужен? — запутался я.

— Можно и так сказать. Благодаря заботливым феминисткам, система не может сделать выбор за женщину. А женщина не может сделать выбор из-за своих бесконечных хотелок. Так понятней?

— Не то слово. — сказал я, сдерживая смех.

— Узнаю это лицо. Ага. Посмейся еще. — покраснела Барбара.

Мы подошли к красивому, двухэтажному зданию с искусно вырезанной из дерева вывеской “Брюгге”. У входа караулил молодой человек в черных брюках и синей рубашке. На его голове красовалась забавного вида панамка с логотипом гостиницы.

— Я могу составить тебе компанию. — прижалась к моей груди Барбара и обдала меня горячим дыханием.

— Благодарю, но мне необходимо выспаться. — отрезал я и вошел в двери, услужливо открытые молодым швейцаром.

— Добрый день. — встретила меня улыбчивая девушка с острыми ушками.

— Здравствуйте. Мне бы номер одноместный, да тишины часов на восемь. — сказал я, пресекая дальнейшие расспросы.

— Ваше удостоверение пожалуйста. — протянула руку красавица.

Я достал карточку и передал ей в руки. Девушка скрылась за невысокой перегородкой и вернулась уже с электронным ключом в руках.

— Ваш номер 28, второй этаж, налево. Приятного отдыха. — сказала она, протягивая ключ.

— А документ? — спросил я.

— Удостоверение выдается после выселения из номера.

Хм, странные у них порядки. Ну да ладно. Я поднялся на второй этаж, отыскал нужную дверь, приложил ключ. Замок щелкнул и я вошел в номер. Обычный гостиничный номер, ничего необычного. Голубоватые стены, деревянный пол, большая кровать посреди комнаты. В углу располагался небольшой холодильник с прозрачной дверцей и смотрящими сквозь нее бутылками алкоголя. Я сбросил с себя одежду и не раскрывая постели, рухнул на кровать. Сон окутал меня моментально.

Пустые улицы Лемберга. Под проливным дождем, я иду вслед за безликой тенью. Из домов доносятся бесконечными крики о помощи и мольбы о пощаде. Но я не обращая внимания, двигаюсь след в след за тенью. Выйдя на перекрестье дорог, тень остановилась и развернулась ко мне. Она достала пистолет похожий на мой ПБ, приставила себе к груди и нажала на спуск. Тело рухнуло на мощеную брусчаткой дорогу. Из подъезда одного из домов, с распоротым брюхом и болтающимися кишками, выходит рыжая девушка, что погибла на моих глазах в лагере рабов. Я спиной ощущаю чье-то дыхание. Оборачиваюсь. Нейра! Наконец-то я нашел ее.

Резким движением она вонзает мне в подбородок шипастый кинжал. Я ощущаю резкую боль со спины и моя грудь раскрывается, выпуская из себя острие меча. Хватая воздух и пуская кровавую пену изо рта, я поворачиваю голову. Надя. Она вонзила мне в спину меч и со злобой на лице, прокручивала его наматывая внутренние органы.

— Витя! — кричит кто-то.

Сквозь заливающие глаза слезы, я замечаю девушку. Ту самую, что встретил сегодня на берегу. Она отбивается от какого-то жирного мужика, но он сбивает ее с ног, заваливая на дорогу. Толстяк расстегивает штаны и придавливает своим весом девушку. Начинает дергаться рывками.

— Витя! — раздалось уже ближе.

К совокупляющейся паре подходит рыжая девушка и обвивает своими кишками шею азиатки. Начинает ее душить. Толстяк весело запускает руки в разорванный живот девушки, начинает трясти ими словно играясь.

— Витя! — звучит мне прямо в ухо.

Я поворачиваю голову. Барбара. Из меня извергается кровавое месиво. Я блюю шмотками спекшейся крови и кусками внутренних органнов.

Витя! — кричит Барбара и хватает меня за лицо. — Витя очнись! Витя!

Я открывая глаза и вижу перед собой окровавленное лицо Барбары. В комнате погром. Стены перепачканы кровью. На деревянном полу лежит бездыханное тело молодой девушки. Ее голова неестественно вывернута назад. Я отталкиваю Барбару, пытаясь понять, что происходит. Но нас объединяет, нечто похожее на пуповину. В комнату входит Амбал и хватая девушку , отрывает ей голову. Вслед за ним забегает Зита и Гита. Они вгоняют мне в грудь короткие мечи. Точно такие же, как те что использовала темнокожая рабыня. Сергей подходи ко мне и хватает меня за кадык. Я хриплю и задыхаюсь. В глазах темнеет, а сознание отправляется на песчаный берег.

На моей груди сидит Нейра. Напевая свою любимую песню, она вырезает на моей кожи какие-то символы. Откладывает нож в сторону. Символы начинают светиться синим огнем. Кожа начинает трещать, лопаться, кости выворачиваются в неестественное положение.

— Теперь ты видел. — слышу я голос Алексея Фролова.

Молодой вундеркинд подходит ко мне, в его руках материализуется небольшой топор. Он замахивается и вгоняет его в череп довольно улыбающейся Нейры. Горячая кровь брызжет мне в лицо. Тело девушки слабеет и падает на меня, заливая мой рот своей кровью.

Я подлетел с кровати. Осознание того, что это был сон, приходит моментально, не так как раньше. На улице уже стемнело. Из открытого окна дует прохладный ветерок. Я схватился за голову и позвал Фролова.

— Леха! Леха! Фролов мать твою! — прокричал я, но ответа не было.

Я посмотрел на часы. Одиннадцать часов. Мда. Неслабо я поспал. Хотя сном это явно не назовешь. Схватил с полки полотенце и направился в душ. Приступил к гигиеническим процедурам. Благо для этого в ванной комнате были все принадлежности. Зубная щетка с пастой запечатанные в прозрачную пленку, маленький тюбик шампуня, ароматное мыло и одноразовый пробник каких-то духов.

Приведя себя в порядок, я открыл пакетик с парфюмом. Хм, на удивление вполне приятный запах. Напоминал аромат шоколадного табака из Южной Америки. Взглянул на часы, до встречи оставалось пятнадцать минут. Нацепил костюм, посмотрелся в зеркале. Не Ален Делон конечно, но явно симпатичней обезьяны.

Выбежал из комнаты, спустился по лестнице и сдал ключ на ресепшене. Пока оплачивал номер, расспросил как добраться к ресторану Югославия. Девушка подробно объяснила путь и я на всех парах рванул по улице.

Найдя интересующую меня вывеску, посмотрел на часы 23:58. Успел. Поправив растрепавшиеся волосы, вошел внутрь. Ресторан встретил меня удивительно дорогой обстановкой. Хрустальные люстры, резные столы, огромные картины на стенах. В воздухе витал приятный аромат дорогого женского парфюма.