========== Часть 1 ==========
Dhoine уже весь побелел и стучал зубами, хотя Аэлирэнн ещё даже не начинала его пугать. Так, только повертела у лица ножиком да добавила пару ругательств на Старшей речи.
— Последний раз спрашиваю, — хотя «последний раз» был на самом деле первым, — сколько там охраны? Какой дорогой они пойдут?
Обоз компании «Беккер и сыновья» должен был пройти мимо Синявой пущи, через Альдерсберг, Венгерберг и Гулету, чтобы доставить в Верхний Аэдирн — в Синие горы — взрывчатку и зажигательную смесь для того, чтобы строить горные дороги, и оружие для того, чтобы эти дороги охранять. Dhoine, словно тараканы, всё ползли и ползли туда, где им быть не стоило. Тем хуже для них — и взрывчатка, мечи с луками и наконечниками для стрел найдут себе куда лучшее применение.
— Мм…милсдарь Беккер хотел нанять вв…ведьмака, — проскулил dhoine, — бб…боялся, что стражи мм.мало, ннн…нелюди…
Аэлирэнн поднялась и с силой пнула его носком сапога.
— Нелюди — это вы, ублюдки, — прошипела она. — Что ты знаешь про этого ведьмака?
— Он… они… милсдарь Беккер хотел с ним встретиться… В корчме… которая на развилке, у ручья, там ещё…
— Я знаю, где это. Теперь проваливай, — прервала его Аэлирэнн. Её терпение быстро заканчивалось.
Dhoine подскочил, как ошпаренный, и помчался в сторону деревни, путаясь в собственных ногах.
Аэлирэнн прикрыла глаза. Сосчитала до десяти. Сняла с плеча лук, вытащила стрелу из колчана на бедре и выстрелила, почти не целясь. За мелодичным свистом оперения последовал глухой звук упавшего на землю тела. Аэлирэнн скривилась от отвращения. Что ж, иногда ради правого дела приходится копаться в редкостном дерьме.
***
— И ты всё ещё хочешь попытаться? — спросил Доран аэп Фелеаорн. Доран был осторожен, умён, прекрасно разбирался в тактике и происходил из очень знатного рода. Тем не менее все, кто желал бы раз и навсегда избавиться от dhoine, и он в том числе, слушали её, сироту и оборванку из оседлых.
— Я хочу для начала поглядеть на этого ведьмака. Говорят, dhoine не очень-то их любят. Быть может, мы договоримся.
Если взглянуть правде в глаза, мало кто был готов сражаться и отдать свою жизнь за идею. Кто-то — вроде Дорана — искренне мечтал о свободе и былом величии. Кто-то — вроде неё — собственными глазами видел погромы. Другим был нужен… дополнительный стимул. Деньги. Леденящие кровь истории о человеческой ксенофобии. Обещания славы и признания после того, как они победят. Пара расстёгнутых пуговиц на её рубашке и взгляд, сулящий что-то, чего не случится никогда. У каждого есть своя цена, и Аэлирэнн лучше всех знала, кого и за сколько можно купить. Ради свободы и справедливости можно пойти и не на такое.
— А ещё, говорят, dhoine не очень-то любят рыжих. Даже жгут их на кострах, говорят. И что теперь, каждый рыжий dhoine наш брат и товарищ? — спросил Доран язвительно.
— А какая ведьмаку разница, на кого работать? Они же даже не чувствуют ничего, только убивают за деньги.
— И ты уверена, что нам нужен такой союзник? — спор начал порядком ей надоедать.
— Нас пятнадцать. Мы можем устроить засаду, поставить ловушки, застать их врасплох. Но ведьмак нас всех точно перебьёт. Ты предлагаешь другие варианты?
Доран только пожал плечами.
— Вот именно.
***
В корчме стоял тяжёлый запах кислого пива, подтухшего мяса и немытых тел. Аэлирэнн поморщилась, ковыряя ножом засаленную столешницу, и в который раз зыркнула глазами в дальний тёмный угол.
При слове «ведьмак» ей почему-то представлялся заросший бородой громила со звероподобным лицом. Тот, кто сидел в углу, безотрывно пялясь в кружку с пивом, явно был ведьмаком — два обернутых кожей меча лежали рядом с ним на лавке — но совершенно не был похож на того, кого она успела себе представить. Был он, судя по голосу, довольно молод — хотя у Аэлирэнн редко получалось точно определить человеческий возраст — среднего, по меркам Seidhe, роста и весь состоял из жил и костей. Лицо его было наполовину скрыто глубоким капюшоном плаща, а узкая ладонь с выступающими венами то и дело выстукивала по столу какой-то непонятный ритм, с головой выдавая его нетерпение. Ни Беккер, ни сыновья не спешили показываться. Аэлирэнн подозвала официантку и всё-таки заказала себе кружку пива и миску похлёбки. Ждать, быть может, придётся ещё долго, а выдавать себя она не планировала.
Милсдарь Беккер объявился через три четверти часа в компании двух вооружённых ножами и дубинками молодцов. Сразу прошёл в дальний угол и сел на скамью напротив ведьмака. Громилы так и остались стоять, подпирая стенку.
— Теодозиус Беккер, — представился он, — горнопромышленник, бургомистр города Альдерсберга и владелец компании «Беккер и сыновья».
Dhoine, паразит и тщеславное животное, — добавила про себя Аэлирэнн.
— А вы, стало быть?
Ведьмак стянул с головы капюшон, и Аэлирэнн едва сдержала нервный смешок. Жёлтые глаза с вертикальными кошачьими зрачками были у него вытянутыми, миндалевидной формы, а коротко остриженные медно-рыжие волосы — Доран, грёбаный ты пророк — не скрывали слегка заострённые уши. Вот уж повезло так повезло.
— Гезрас из Лейды. Ведьмак.
Посмотрим, сколько ты стоишь, Гезрас из Лейды.
— Стало быть, вы согласны на мои условия, милсдарь Гезрас? — спросил горнопромышленник и бургомистр.
— Я ведьмак. Не наёмный убийца.
Аэлирэнн усмехнулась. Ну разумеется.
Бургомистр и горнопромышленник выложил на стол пару увесистых кожаных мешочков.
— Я слыхал, милсдарь Гезрас, — покашлял многозначительно, — что ведьмачья школа кота переживает сейчас не лучшие времена. Это аванс.
— Ладно, — сквозь зубы процедил ведьмак, — по рукам.
— По рукам, — ответил бургомистр и горнопромышленник, но руку ведьмаку, к тому же полуэльфу, жать не стал.
Ублюдок.
В следующую четверть часа бургомистр и промышленник вместе со своими громилами ушёл, а ведьмак сложил мешочки с монетами в свою сумку, прикончил вторую кружку пива и снова натянул капюшон. Аэлирэнн поймала себя на мысли, что смотрит на его руки — слишком уж изящные для убийцы чудовищ, зато в самый раз для…
У выхода из корчмы дорогу ведьмаку перегородили пятеро кметов. Один из них держал в руках мясницкий топор, другой — ощетинившуюся гвоздями дубинку.
— Гляньте-ка, — начал тот, что с топором, — ведьмин, значится. Мы тя, значится, сюды не звали, сучье ты отродье.
Ещё до того, как корчмарь успел сказать хоть слово, до того, как испуганные посетители принялись кричать и разбегаться, ведьмак изобразил левой рукой странный жест, одновременно выхватывая правой один из двух мечей. Кметов подбросило в воздух, один из них вышиб спиной дверь, другой отлетел головой в стену, и, судя по всему, сломал шею. Ведьмак в два удара сердца подскочил к остальным, меч с резким звуком рассёк воздух, во все стороны брызнула кровь. Корчмарь, до того наблюдавший за этой сценой в полном оцепенении, наконец заорал. Ещё через мгновение остался лишь один из кметов, распластавшийся на скользком от крови полу и нечленораздельно скулящий о пощаде. Ведьмак взглянул ему в лицо.
Вот дурак, — успела разочарованно подумать Аэлирэнн.
А потом воткнул меч тому ровнёхонько в глаз.
Впрочем, быть может, и нет.
Убрал меч в ножны, и, не говоря ни слова, вышел из корчмы.
***
Если бы она не знала, куда смотреть, то ничего не заметила бы. Но Аэлирэнн, нынче революционерка и предводительница эльфских повстанцев, а в прошлом — сирота, бродяжка и попрошайка, прекрасно знала, куда смотреть. За долю секунды до того, как сложить пальцы в магический знак и выхватить меч, ведьмак вздрогнул и сжался, будто хотел стать невидимым или исчезнуть. Как эльфские дети, на глазах у которых вешали их отцов и насиловали их матерей. Как воровка, которую поймал за руку dhoine вдвое больше её. Как любой, кому повезло родиться не с теми ушами и без парочки лишних зубов.
Говорят, после испытания травами выживают двое или трое из десяти. После погрома в Венгерберге выжило едва ли больше. Провалиться ей сквозь землю, если они с ведьмаком не найдут общий язык.
