========== Магия искренности ==========

Впервые Мерлин сказал «Я — маг» еще в первый же день службы Артуру.

Принц посмеялся и посоветовал наколдовать себе поменьше неуклюжести.

Многочисленные странные события: все эти вовремя падающие на бандитов деревья, порывы ветра, отклоняющие стрелы, и так далее, — Мерлином объяснялись просто: «Сир, вы же знаете, что я чародей».

Все это произносилось с таким выражением лица, будто Мерлин отчаянно пытался не рассмеяться. Артура такое объяснение мало устраивало — ну какой из его слуги маг?

Такого недотепу, пусть временами храброго и даже умного, еще поискать. Принц насмотрелся за свою жизнь на колдунов, пытающихся навредить Камелоту, и он мог дать на отсечение правую руку, что его лопоухий камердинер на них не похож абсолютно. В нем просто не было ничего магического.

Ни высокомерия, ни дутого пафоса, ни злобной загадочности.

***

Это был страшный день. Тринадцать чародеев — восемь женщин и пять мужчин — шли через Камелот, как сокрушительная машина смерти.

Каждый, кто вставал на их пути, погибал. Неважно был ли это рыцарь или крестьянин, приехавший на базар, его оплетали потоки цветного тумана и рвали на куски.

А если смельчаку удавалось обмануть щупальца колдовского тумана и подобраться поближе к магам, весь металл, что был на нем, моментально вспыхивал и горел. Артур выжил буквально чудом – внезапный чудовищный порыв ветра вышвырнул его из зоны действия чар за секунду до того, как его доспехи вспыхнули.

Чародеи нанесли удар по воротам — те просто растворились, превратились в тень, через которую равнодушно переступили неуязвимые враги Камелота.

Но в момент, когда они восходили по ступеням главного входа замка, на них обрушились серебряные молнии. Клинки плавящей все энергии проломили неуязвимую для простых смертных защиту и убили сразу девять из них.

Оставшиеся четверо ударили в ответ шарами из черного дыма. Вокруг башни, по которой они били, вспыхнули бесчисленные сине-серебристые мелкие молнии, развеявшие колдовские снаряды.

А потом каждый из четверых уцелевших магов оказался заключен в округлую клетку, состоящую из серебристых прутьев. Внутри клеток полыхнули те самые молнии, что защитили башню Камелота, и последние нападавшие умерли.

***

Утера Пендрагона интересовало только одно — кто тот маг, что защитил Камелот? Мерзавца следовало немедленно обнаружить и сжечь на костре.

В числе бывших в башне, которую атаковали колдуны, оказался и Мерлин. Его, как и прочих, немедленно бросили в темницу.

Артур лично спустился к заключенному слуге, для того, чтобы тот в ответ на слова «Какое же ты наказание, вечно во что-то вляпаешься», все с той же едва сдерживаемой усмешкой заметил:

— Мне нужно было заколдовать нападавших, а из той башни хороший обзор. Для такого рода магии важно видеть цель как можно лучше.

Тут принц не выдержал старой тупой шутки и отвесил Мерлину подзатыльник. После чего пинками выгнал вздумавшего так не вовремя забавляться слугу из темницы и велел отправиться убираться в его комнате.

Злокозненного колдуна, спасшего Камелот, в результате так и не нашли. Гаюс смог убедить Утера, что тот успел сбежать в суматохе первых минут после внезапного фиаско нападавших.

***

— Мерлин, ты как пьяный, – зло рыкнул Артур, когда парень тем же вечером неловко дернул ворот рубашки, которую помогал снять принцу.

Действительно, слуга превзошел сам себя, разлив воду на полкомнаты, уронив доспехи и едва не сорвав дверцу шкафа с петель.

Мерлин поднял на Артура странно сияющие глаза и внезапно поцеловал.

Он действительно чувствовал себя пьяным — магия, которую он применил сегодня, в книге была описана, как запретная. Но почему ее нельзя было использовать, не было сказано нормально, только туманные «Сила питается искренностью, Искренность обнажает скрытое от самого себя, Скрытое меняет судьбу, Судьба обращается в Хаос».

От такого Артур опешил. К его собственному удивлению поцелуй давнего друга-слуги, о котором он никогда не позволял себе думать, как о сексуальном объекте, внезапно оказался настолько приятен, что принц стал отвечать, не в силах оттолкнуть сошедшего с ума парня.

Глаза Мерлина неудержимо заливало золото, но им обоим было наплевать. Все условности, страхи, сомнения и предпочтения отошли на второй план, здесь и сейчас были лишь сводящая с ума жажда прикосновений друг друга, жар тел, разгоряченных внезапным приступом желания.

Первый раз у них получился неуклюжим — оба не слишком понимали, как двум парням заниматься друг с другом любовью. У них и с девушками было не сказать чтобы много опыта.

Они не поняли, кто из них первым прикоснулся к члену друга, но это стало последним камешком на пути захватившей их лавины ощущений.

Они буквально содрали друг с друга одежду, а через некоторое время прикосновений рук стало уже мало, и Артур первым коснулся губами члена Мерлина — у него было чуть больше опыта, и он помнил, что, когда девушки так делали для него, это было приятно. А ему хотелось сделать приятно своему слуге.

Мерлин не пожелал отставать, и вскоре они обнаружили позу, позволяющую им обоим делать минет друг другу одновременно.

Ощущение чужого члена на своих губах и чужих губ на своем члене одновременно — это было настолько необычно и приятно, что оба финишировали почти одновременно, не сумев долго продержаться.

***

— Если ты скажешь, что ты маг, я тебя стукну. Больно, – предупредил Артур.

Мерлин по-прежнему лежал в его кровати, и принцу ужасно не хотелось, чтобы слуга покидал ее. Впрочем, Мерлину этого тоже не хотелось.

И оба парня, вымотанные тяжелым днем и вспышкой страсти, лежали, обнявшись, и иногда целовались. В ответ на это глаза Мерлина вспыхивали золотом, хотя он не колдовал. Это удивляло и тревожило молодого мага, но тревога не могла полноценно добраться до его все еще затуманенного сознания.

— Очевидно, что тот же маг, что сегодня прикончил напавших на Камелот, наложил чары и на нас — твои светящиеся глаза тому подтверждение. Зачем ему это потребовалось, я не знаю, но нужно будет выяснить, нет ли в этом какой-то угрозы Камелоту, – продолжил свою мысль Артур.

Мерлин лишь поцеловал своего принца в ответ. Ему не хотелось рассуждать дальше про магию, он чувствовал, как у него снова встает, и это было важнее. Артур с энтузиазмом ответил.

***

Наутро Артур и Мерлин обнаружили, что полученные во вчерашнем бою ожоги, синяки и раны у них куда-то пропали, зато многочисленные засосы налились синевой.

Заодно утренний взаимный минет показал, что хоть у Мерлина и перестали вспыхивать золотом глаза во время секса и поцелуев, но это занятие не стало менее приятным.

***

Гаюс застал их обоих обнаженными и покрытыми спермой друг друга. Вежливо дождавшись за дверью, пока покрасневшие парни приводили себя в порядок, он сказал, что нашел в книгах сведения о том, что виденная ими вчера магия порождает откат, который колдун может сбросить на находящегося рядом. Видимо, Мерлин оказался тем, на кого злокозненный чародей и сбросил откат.

Результатом отката является неконтролируемое взаимное влечение,

для которого нет преград в виде пола, родства или чего-то еще. Продлится это безобразие где-то неделю, потом с ним можно будет бороться силой воли, а через месяц оно вообще сойдет на нет.

Уяснив детали произошедшего, парни намазались мазью, помогающей разгонять синяки, которую принес Гаюс, и постарались закрыть свои шеи одеждой, чтобы поменьше светить засосами.

***

Гаюс оттаскал Мерлина за уши впервые в жизни, когда они оказались в комнате старого лекаря.

— Я же тебе говорил, что нельзя использовать малоизученную запретную магию. Тебе еще повезло, что ты всего лишь с Артуром… кхм… в общем, ты понял. А ведь могло получиться куда хуже…

Мерлин чувствовал раскаяние, но возникший образ и ожидаемая реакция оказались слишком смешными, поэтому он поднял глаза на бушующего учителя и сказал: