========== Часть 1 ==========

В башне прорицаний шумно даже после занятия.

Профессор давно ушел, оставив учеников наедине с чайными чашками и волшебными шарами, и весь третий курс — или почти весь, столпился у одного стола, умоляя погадать им невысокого, стеснительного паренька со Слизерина. Агустин в этом никогда не принимал участия — он и без всяких пророчеств знал, что, спускаясь по лестнице из башни, подвернет ногу, а в большом зале уронит на себя кубок с соком. Но сегодня ему пришлось задержаться: Феликс, его единственный и лучший друг, любимец всего Гриффиндора, решил, что ему обязательно надо узнать, ждет его сегодня удача или нет.

— Брунито! — улыбаясь, Феликс чуть ли не повалился на стол прямо перед ним. — У меня к тебе предложение. Ты мне…

— Мне сухие пироги, украденные с кухни ночью, не нужны, — Бруно Мадригаль насупился, подбирая чашку и блюдце, которые от наглости Феликса чуть не упали на пол. — Я и сестру могу попросить.

— Откуда ты знаешь?! — гриффиндорец притворно возмутился, а затем рассмеялся. — Хорошо. Тогда погадай мне просто так, а?

Агустину всегда казалось, что Бруно на Слизерине не место. Он был слишком тихим, слишком покладистым и уж точно не был амбициозным, но сейчас, когда вокруг него столпилась толпа школьников, мечтающих узнать, как они сдадут экзамены и чем займутся после школы, вся его змеиная сущность прямо-таки вылезала наружу. Он говорил правду — но говорил ее таким тоном, что некоторые, отходя от его стола, начинали плакать, и он никогда и никому не давал поблажек. Если у девчонки с Рейвенкло должна умереть рыбка, значит, так тому и быть.

— Мне много не надо, — не унимался он, игнорируя тычки со всех сторон, ведь он и так отнял слишком много времени. — Просто скажи, повезет нам сегодня с Агустином или нет!

Услышав свое имя, Агустин залился краской. Он думал, Феликсу нужно узнать что-то важное, а он мало того, что полез к предсказателю с такой мелочью, так эта мелочь еще и касалась его родных сестер, хотя все знали, что Мадригали, пусть и были на разных факультетах, друг за друга стояли горой. О старших сестрах Бруно потихоньку вздыхал весь Хогвартс — но никто не смел приближаться к ним ближе положенного, боясь гнева их матери и их собственного.

Их план был прост до безобразия. Феликс вот уже несколько дней после каждого урока зельеварения потихоньку утягивал из шкафа по нескольку ингредиентов, а Агустин, прячась в сломанном туалете, варил амортенцию, чтобы потом «случайно» разлить ее, когда сестры Мадригаль будут проходить мимо. Многого им не надо было, только узнать, какие запахи они назовут, когда начнут ругаться на Агустина за его неловкость.

— Повезет, — сказал Бруно мрачно, выдержав долгую паузу. — Только голову береги, понял?

— Понял! — отсалютовав, Феликс поднялся со стола. — Так и знал, что ты настоящий друг, Брунито! Спасибо!

Схватив Агустина под локоть, он потащил его к выходу из башни, а затем — прямо-таки проволок по ступенькам, не дав даже оступиться в конце. В такие моменты, перед тем, как совершить очередную шалость, он любил приговаривать, что не зря его назвали в честь «Феликс Фелицис» — Агустин в это почти верил, ведь почти всегда их сопровождала удача, передававшаяся даже ему, самому невезучему человеку во всем Рейвенкло.

Заветный пузырек — простой, прозрачный, в котором переливалась перламутровым блеском розоватая жидкость, дожидался их в туалете. Аккуратно, чтобы не разлить раньше времени, Агустин откупорил пробку и вдохнул пары, поднимающиеся в виде спиралей. Пахло выпечкой. Выпечкой, кофе и плюмериями — тонкий цветочный запах так и норовил ускользнуть, прямо как…

Прямо как Джульетта убегала по делам, проводив его до больничного крыла.

— Дай мне, — Феликс наклонился над пузырьком и глубоко вдохнул, а затем — улыбнулся.

— И что?

— Пахнет, как после грозы, — хихикнул он. — Я себе так и представлял! Пойдем, пойдем скорее!

Найти сестер Мадригаль после занятий было сложнее, чем они могли представить. Почти всегда рядом с ними кто-то был — то младший брат, то мать, но сегодня Агустину и Феликсу по-настоящему везло, как Бруно и предсказал. Джульетта и Пепа, отдыхая после тяжелого дня, сидели на подоконнике в пустом коридоре на первом этаже, тихо переговариваясь друг с другом. Феликс выглянул из-за угла и хлопнул друга по плечу, волнуясь не меньше, чем он.

— Делаем вид, что просто идем по делам, — напомнил он. — А когда будем проходить мимо, ты тихонько выльешь пузырек рядом, понятно?

— Понятно, — выдохнул Агустин, пытаясь справиться с дрожью в руках. — Главное, не вылить его раньше времени, да?

— Да! Когда выльешь, дерни меня, чтобы я понял. Все. Пойдем. Бруно сказал, нам повезет, а он, вроде как, не ошибается.

— Все бывает в первый раз…

— Да ну тебя, Агустин!

Схватив его под локоть, Феликс потащил друга по коридору, пытаясь сделать вид, что они увлечены беседой, хотя говорил он один — у Агустина хватало сил только на то, чтобы кивать и коситься на девушек, не обращавших на них никакого внимания. Пузырек с зельем обжигал пальцы и норовил то выскользнуть раньше времени, то разбиться от того, как сильно он его сжимал. Тогда Джульетте снова придется тащить его в больничное крыло, вытаскивать из пальцев осколки, да и зелье точно прольется, но вряд ли такой исход устроит Феликса. Он хотел, чтобы все прошло незаметно — помнил о дурачке, пытавшемся подлить Пепе любовный напиток и у которого потом неделю волосы стояли дыбом от того, как сильно она ударила его молнией.

Когда они поравнялись с сестрами, Агустин легким движением наклонил колбу, и амортенция разлилась по полу небольшой лужицей, на которой поскользнулся и растянулся бы, не будь рядом Феликса. Они собирались проскользнуть за ближайший угол и спрятаться, чтобы услышать их реакцию, но не успели они сделать нескольких шагов, как до них донесся негромкий разговор.

— Пахнет, как в больнице, — вздохнула Джульетта, наклонившись к сестре. — Опять, что ли, с ним что-то случилось?

Агустин покраснел до кончиков ушей, вцепившись в друга со всей силы. Они собирались идти дальше, как вдруг Феликс подскочил на месте и вскрикнул от боли, а его волосы, обычно завитые в мелкие кудряшки, встали дыбом. Обернувшись, Агустин увидел, как Пепа Мадригаль, разъяренная, сжимает в руках палочку, из которой сыпались крохотные искры.

— Ты с ума сошел?! — возмутилась она громко. — Облился своим маггловским одеколоном, задохнуться можно!

Агустин взглянул сначала на розоватую лужицу на полу, а потом — на пораженного громом, но до ужаса счастливого Феликса. Джульетта поймала его взгляд и улыбнулась. Она все поняла без слов.